— Меня он, во всяком случае, принимал в подвале, — осторожно уточнил Марк. — Может быть, я рожей для Турьего Зала не вышел. Или неприёмный день был.
— Или в подвале окон нет, — мудро закончил Птека, задвинул последний засов и повел Марка вглубь дома.
ПОЛНОЛУНИЕ
Ночь вторая
Марк понял, что в ЗвеРре многое выглядит не так, как есть на самом деле.
Выяснилось, закоулки у звеРриков и покруче, чем у зубров. Только что без мраморных статуй. А обещанный подвал оказался многоуровневыми катакомбами. Над которыми трудилось не одно поколение птековых предков. Остальные звеРрики были где-то поблизости, но их присутствие проявлялось лишь топотом, шушуканьем и хихиканьем.
— Теперь ты всё знаешь? — спросил на ходу Птека, лавируя с фонарём между бочек, уложенных вдоль стен тоннеля.
— В общих чертах, — отозвался шагающий за ним Марк. — Но вопросов возникло больше, чем получено ответов. И самый главный — если Артефакт этот ваш такой важный, что без него всё ухнет к чёртовой матери, то зачем его вообще похитили? Чтобы сдохнуть побыстрее? Что за проделки клуба самоубийц?
— Каких самоубийц? — не понял Птека.
— Раз единственный чужой в ЗвеРре — это я, — объяснил Марк, — а жизнь ЗвеРры зависит от наличия Артефакта, то какой смысл для похитившего его, какой смысл, я повторяю, в том, что ЗвеРра неуклонно катится в тартарары? Он ведь тоже катится вместе со всеми к общей пропасти?
— Ты красиво и сложно говоришь… — уважительно одобрил Птека. — Но в ЗвеРре всё проще. Так длинно мало кто думает. И никто не знает, думают ли звеРрюги. И те, кто поражён Безумием ЗвеРры.
Пока шёл разговор, они спустились на глубину хорошего горнорудного забоя и добрались до первого уровня обороны звеРриков от звеРрюг. Там всё было обустроено по-хозяйски. Может быть, и без роскоши кабинета главы зубров, зато максимально практично и добротно. Воздух в подвале оказался сухим и свежим: звеРрики тщательно продумали систему воздушных отводов.
Коридор закончился дырой, занавешенной лоскутными шторами того же производства, что и одеяло Марка. Видимо в хозяйстве звеРриков каждая тряпочка шла в дело.
Птека раздвинул занавески и поднял фонарь повыше, предлагая Марку войти.
Это была трапезная, с длинным крепким столом, с горящим очагом в специальном углублении. Дымом не пахло, такой отличной тяге позавидовали бы иные харчевни.
Вокруг стола толпились на упитанных ножках табуреты. К их сиденьям были привязаны плоские клетчатые подушечки. С балок свешивались завитые в косицы головки лука и чеснока, плетёные корзинки с чем-то ценным, пучки пахучих травок. Тёмные бутыли с растительным маслом и ароматическим уксусом шеренгой выстроились на длинной полке неподалеку от очага. Каждая бутыль была снабжена яркой бумажкой, дабы с ходу понять, где масло, а где уксус.
И, к изумлению Марка, на столе уже дожидалась с пылу, с жару сковорода с грибами. И прочие вкусные вещи.
— Как?! — только и вымолвил он.
— Секрет ЗвеРры! — хитренько прищурился Птека. — Мы — такие!
— Вижу, что такие… — пробурчал Марк, потрясённо осматривая всё это великолепие.
Несколько разочаровал его только объемистый глиняный кувшин: в нём трепыхалась студнем густая простокваша. А Марк рассчитывал на красное вино.
— Похоже, я напрасно за вас переживал, вы неплохо умеете окапываться. И вообще тонко разбираетесь в жизни, а главное, в её благоустройстве. Вам тут ресторацию можно открыть. В стиле кантри. С фирменным блюдом. Стопроцентный успех.
— Нам приходится… — извиняющимся тоном сказал Птека. — Если запрещено укреплять дома, приходится рыть подвалы.
— Да ладно, не извиняйся, — попросил Марк, садясь на табурет. — Я понимаю. Вчера, пока слушал рассказ главы зубров про ваши дела, всё думал, как вы вообще умудряетесь здесь жить, при заведомо гнилых раскладах. Не люблю я, когда такие вот порядки кем-то установлены, а ты выкручивайся!
— Кто любит… — вздохнул Птека. — Но когда выбирать нельзя — всё совсем по-другому. Потому что отступать некуда. Но можно зарыться поглубже. Ты ешь, грибы остынут.
— Оно и верно, — снял крышку со сковороды Марк.
И понял, что голоден зверски.
Птека, не церемонясь, присоединился и стал уплетать едва ли не с большим удовольствием, чем гость. И вскоре Марк забеспокоился, что сковорода чересчур маленькая. Для двоих любителей грибов.
С трудом выговаривая набитым ртом, он попросил:
— Дружище Птека, не мог бы ты мне рашшкажать побольше о жвеРрях и жвеРриках?
Птека отложил ложку, которой с упоением скрёб поджарку.
— ЗвеРри — разные. Есть звеРри красного, есть звеРри зелёного. Зубры — звеРри зелёного. Волки — звеРри красного.
— Угу, понятно, — кивнул прожевавший грибы Марк. — Хищники и травоядные.
— Больших стай три. Волки, лисицы, соболя. И стад было три. Зубры, благородные олени, лоси. Оленей больше нет.
— У оставшихся есть разногласия?
— Сейчас? — грустно усмехнулся Птека. — Нету. Сейчас вся ЗвеРра полна дружбы и согласия. Как никогда раньше. Я не помню, чтобы зубр переступал порог дома сурков. А это уже случилось. Два раза. Вчера и сегодня. Я уже и не удивлюсь, если не только звеРри зелёного, но и звеРри красного станут нашими гостями.
— Ты видел пятерых моих предшественников?
— Не всех. Один погиб, только попав в ЗвеРру. Его съел медведь.
— ЗвеРрюга?
— Ага. Человек возник прямо на его тропе, у пустыря за домом жабок. Он бы по-любому не выжил.
— А жабки — это звеРрики?
— Ага. Они очень умные. С ними все советуются и…
Птека замолчал на полуслове. Прислушался. Вскочил.
Схватил за ручку сковороду (которую под его рассказ Марк благополучно вычистил до блеска).
Марк сообразил: в доме воцарилась тишина, куда-то делся негромкий, но постоянный галдёж звеРриков. Марк дёрнул со стола вилку: единственное, чем хоть отдаленно можно было защищаться. Кухонные ножи вызывающе торчали из щели около очага, по ту сторону стола. Добраться до них не было никакой возможности.
Колыхнулись лоскутные занавески, на пороге звеРрюгоубежища появился тот, от кого это убежище и строилось. Птека со сковородой наперевес отшатнулся к стене.
Удивительно изящный кавалер с подвитыми локонами приветливо улыбался Марку. Ростом он был не выше Птеки, но разительно отличался от коренастого звеРрика.
— Ласка… — умирающе пискнул Птека, вжимаясь в стену.
ЗвеРрюга одобрительно кивнул. От Марка и Птеки его отделял только стол, пусть и очень длинный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
