её и второго своего ассистента собирался отправить на курсы по повышению квалификации. И, видимо, не так выразился. Я не сказал, что познакомлю их на ужине. Сказал, что просто их познакомлю, а она…
Я невольно уткнулась взглядом в стол, за которым, живо переговариваясь, рассаживались гости.
— То есть, хочешь сказать, это целиком и полностью её инициатива? Она сама к нам явилась? Без твоего приглашения.
Перевожу взгляд на мужа.
В ответном взгляде ни следа вины или раскаяния.
— Выходит, что так.
— То есть ты ей дату и время назвал? Но не приглашал.
Егор хмурится:
— Ну да. А что тут такого? Да, упоминал. По-дурацки сложилось, согласен.
— Не то, знаешь ли, слово, — пробормотала я, одёргивая рукава своего мягкого кашемирового свитера. — Но слава богу, всё поправимо.
Внутренности вибрируют от напряжения. Вибрируют до тошноты, но я понимаю, что отступить не смогу.
— Само собой, поправимо, — облегчённо соглашается муж. — Я просто…
— Ты просто попросишь её сейчас же уйти, — смотрю на него открыто и прямо, чтобы он не вообразил, что я шутки шучу. — Сейчас же. Или ваш ужин, Егор, пройдёт без меня.
Глава 13
— Что? — супруг смотрит на меня с недоверчивой, кривоватой усмешкой.
Он не верит, что я требую такого всерьёз.
Я не особенно-то отличаюсь требовательностью.
Это правда. Я и сама так считаю. Но прежде мне и не приходилось ничего от него требовать. Попросту не складывалось таких ситуаций, которые вынуждали бы меня ставить Егору какие бы то ни было условия.
— Ты прекрасно слышал, что я сказала. Если всё, что ты говоришь, чистая правда, если она пришла сюда по собственной инициативе, то ты отправишь её восвояси. Ей здесь не рады. Я ей здесь не рада. Да как я могу её вообще здесь терпеть после всего!
— Нина, с гостями так не…
— Мы с ней виделись, — цежу я, уже не сдерживаясь. — С этой твоей драгоценной ассистенткой и любительницей являться в гости без приглашений.
Господи, как же из меня рвутся вопросы о доме. Я ведь чую, что невзирая на все его объяснения, здесь что-то нечисто. Но нет у меня сейчас времени устраивать ему новый допрос.
— То есть?..
— То есть я столкнулась с ней в Лёшкином стационаре.
Егор напряжённо молчит.
— И?
— И твоя ассистентка позволила себе слишком многое, — я просто не в состоянии промолчать, настолько всё это во мне наболело. — Она, представь себе, и не скрывает, что у вас очень близкие, очень интимные отношения.
Егор сжимает челюсти. Он зол. И я отчётливо понимаю, что в кои-то веки зол не на меня.
Но разве от этого понимания может быть легче?
— Нина, это всё её неуёмные фантазии. Я тебе уже объяснил…
— И думаешь, твои объяснения меня безо всяких условий устроят?
— Я вообще ничего сейчас не думаю, кроме того, что нам надо вернутся к гостям.
— Я уже сказала, в каком случае я готова вернуться за стол. Если это условие тебя не устраивает, ты волен возвращаться, но сам. Моё отсутствие объясняй как пожелаешь.
Егор мрачнеет. Вижу, что колеблется, но понять не могу природы этих его колебаний.
— Нина, я понимаю…
— Да неужели? Понимаешь? Извини, что я в это не верю.
Мои слова звучат ядовито. Я сама себя почти не узнаю. Но слишком многое накопилось за слишком короткий срок. Я просто не могу таскать всё это в себе. Лучше уж так, чем сорваться посреди этого чёртова званого ужина.
— Я просто… — от досады он запускает пятерню в свои тёмные волосы, не переставая поглядывать на гостей, — я не хочу сейчас разводить драму при всех. Кого-то куда-то выводить, что-то объяснять…
— Егор, — я привлекаю его внимание строгостью тона.
Я ведь забыла кое о чём упомянуть. Может, хоть это приведёт его в чувства и даст понять, что я настроена предельно серьёзно.
— Егор, послушай. Моё требование — не блажь не шантаж, не провокация. Это требование пока ещё относительно здравого рассудка и элементарного самоуважения. Среди прочих гадостей твоя ассистентка мне заявила, что Лёшка не столько мой сын, сколько ваш пациент.
Я не свожу взгляда с Егора и наконец-то вижу, как внутреннее спокойствие ему изменяет.
— Так вот будь добр, пожалуйста, объяснить, что это за странная фраза? Это как вообще понимать? И как ты себе представляешь наш общий ужин после такого?
Его взгляд невольно перебегает с меня на беседующую с кем-то из гостей Синицыну. Она не спешит усаживаться за стол. Её пальцы с длинными хищными ногтями барабанят по высокой спинке стула, за который она ухватилась.
Молодая хищница выглядела и вела себя так, будто была в собственных владениях. Не в гостях.
— Не понимаю, о чём она вообще говорила, — бормочет супруг, но я впервые замечаю в нём нерешительность, и мне становится не по себе. — Дурочка просто. Мелет чёрт знает что.
Ну и что ещё я могу сейчас из него вытрясти? Гости почти расселись. Минута-другая, и они покончат с разговорами между собой, начнут задаваться вопросом, куда подевались хозяева.
— Дурочка, значит? — я киваю. — Так вот напомни этой дурочке, что ей здесь не место. Или скажи это мне. Скажи мне это в глаза. Я уйду, а вы тут развлекайтесь.
Егор молчит.
И я начинаю слегка паниковать. Потому что совершенно не знаю, как он всё же поступит.
Но он тоже видит, что время на раздумья почти истекло.
Бросает на меня последний взгляд и молча шагает к столу, к тому его краю, где по-прежнему, как ни в чём ни бывало, болтает его ассистентка.
Он ничего мне не сказал.
Это значит, я всё-таки добьюсь своего?..
Глава 14
— И что это было?
Старший брат смотрел на него с лёгким недоумением.
Его это частенько бесило. Алекс, конечно, был старшим и вроде как имел на это право по факту рождения, но они ведь уже не мальчишки и не подростки. Его брат ворочает большими деньгами, но и он не последний человек в своей профессии.
И всё равно стоило им завести разговор, и Егор неизменно чувствовал себя младшим.
Будто Алекс одним своим присутствием и манерой вести беседу напоминал ему о его месте.
— Начну объяснять — не поверишь.
— А ты попытайся. Не люблю ситуации, в которых так много неразберихи.
Они сидели в кабинете Егора, потягивая односолодовый.
Дом опустел и затих.
Нина умчалась к себе, стоило гостям начать расходиться.
Он не стал её удерживать. Иначе нарвался бы на очередную тираду о том, какая он
