Ничего себе… Целая речь!
– Ты придаешь этому слишком большое значение, Джо. У меня и в мыслях нет в него влюбляться. Я познакомилась с Крисом во вторник и с тех пор его в глаза не видела… – Увы! – Ты совершенно прав: работать с этим парнем интересно, но влюбляться в него не стоит. Однако я взрослый человек и могу постоять за себя. И я вовсе не увлечена им. Ты доволен?
Ну ладно, поверю. Но мне будет жаль, если между вами произойдет что-нибудь серьезное. Я бы чувствовал себя чертовски виноватым… И грыз бы от ревности стены своей конторы. За тебя!
Он разлил по бокалам остатки вина и чокнулся со мной. Я выпила, молясь про себя, чтобы у Джо никогда не исчез повод ревновать меня к Крису.
Закончив обед, мы сели в машину, проехали центр, освещенный неоновой рекламой баров со стриптизом, и свернули на Бэттери-стрит. Когда-то здесь был порт. Его закрыли еще в начале девятисотых годов, но освободившуюся площадь начали застраивать относительно недавно, и район моментально стал престижным. Туда толпой хлынули архитекторы, однако работы было непочатый край, и унылые складские помещения до сих пор стояли бок о бок с современными зданиями из стекла и железобетона.
Джо остановился у одного из складов, и мы вошли внутрь. Зрелище было неописуемое. Стены были от пола до потолка задрапированы полотнищами блестящей ткани, отражавшей неоновый свет. Казалось, все вокруг пылает и вот-вот взорвется. Пол был усеян конфетти. Рок-группа в серебристых джинсах и блузах вовсю наяривала что-то оглушительное. В углу соорудили бар, остроумно оформленный в виде айсберга. На девице, раздававшей напитки, не было ничего, кроме юбочки из пластмассовых льдинок. А в центре и вдоль стен толпились гости, одетые, как и предполагал Джо, весьма… нестандартно. Розовый шелк, зеленая замша, платья с большими вырезами на груди, на спине или на груди и спине сразу, волосы всех цветов и оттенков радуги. Сапоги с прибамбасами и джинсы. В общем, здесь царил кавардак, который способна устроить только артистическая молодежь большого города. Никто другой на это просто не осмелился бы. Я чувствовала себя кем-то вроде соглядатая и благодарила судьбу, что догадалась одеться цыганкой. Это давало мне право безнаказанно глазеть по сторонам и не чувствовать себя белой вороной.
В углу стояла группа людей, которые почему-то пялились на потолок. Джо дернул меня за руку.
– Глянь-ка туда!
Я подняла глаза и не удержалась от смеха. К потолку на канатах был подвешен маленький, но абсолютно настоящий каток, на котором выступала фигуристка. Она была совершенно спокойна и каталась под плавную мелодию, не имевшую ничего общего с сумасшедшим ритмом, который отбивала рок-группа. Потрясающе!
– Слушай, где они откопали такое чудо?
– Не знаю… Погоди, то ли еще будет! Вот это, к примеру…
В углу крутила фуэте балерина. Каждые несколько минут она падала на пол, словно в полном изнеможении, но тут же оживала и снова принималась проделывать пируэты. Это было еще интереснее, чем номер фигуристки. Я начала озираться по сторонам. На глаза попался чудак, одетый с иголочки, словно президент крупного банка. Он пробирался через толпу, не удостаивая никого взглядом, и выдувал чудовищные – размером с мой кулак – пузыри из жевательной резинки. С ума сойти! Как выяснилось, все фокусы и убранство зала придумала фирма по устройству зрелищ, называвшаяся «Капризы напрокат». Руководил ею молодой художник из Сан-Франциско. Он очень гордился своей выдумкой и имел на это полное право. Благодаря ему бал удался на славу.
Мы с Джо то и дело теряли и снова находили друг друга. Я встретила нескольких знакомых из других агентств и танцевала с ними до упаду. Под конец мне стало казаться, что все присутствующие на одно лицо. Никто из них не напоминал Криса, никто из них не стоил его мизинца. А Криса здесь не было. Зато была я и ничуть не жалела об этом.
В начале четвертого я поняла, что нужно уходить. Бал был в самом разгаре, но я уже устала. Джо отвез меня на набережную, там мы выпили кофе и полюбовались заливом, на противоположном берегу которого уютно мерцали огоньки Созалито.
Машина остановилась у моего дома, и я с досадой увидела, что ни в одном окне не горит свет. Это означало, что беби-ситтер дрыхнет. Вот стерва!
– Спасибо, Джо, за чудесный вечер. Давно я так не веселилась.
– А у меня давно не было такой очаровательной спутницы. Может, повторим как-нибудь?
– Обязательно, Джо. Еще раз спасибо.
Я легонько чмокнула Трамино в щеку, быстро повернула ключ и с облегчением убедилась, что Джо идет к машине. Никакого беспокойства. Никаких приставаний. Тишина…
Я разбудила беби-ситтер и предложила вызвать ей такси, но у нее была своя машина. Через минуту девушка испарилась, и мы с Сэм остались одни.
Совершенно одни. Барбара сказала, что никто не звонил. Ни письма, ни записки. Скверно.
Глава 4
На следующее утро мы с Сэм проснулись поздно и отправились позагорать на пляж перед ленчем. Валяясь на песке, мы долго спорили о преимуществах и недостатках жизни ковбоев, а потом я описала ей бал. Балерина, фигуристка и человек, жевавший резинку, произвели на нее сильное впечатление. Ух ты! Вот это здорово! Самое забавное, что газета описывала это событие почти теми же словами.
В полдень мы съели по паре горячих сосисок с жареной картошкой и бросили крошки хлеба жадным крикливым чайкам.
– Мама, а что мы сегодня будем делать?
– Больше ничего. Почему ты спрашиваешь?
Никаких планов у меня не было. Поспать удалось всего три часа, а потом явилась Сэм и потребовала кукурузных хлопьев. Черта с два этот ребенок позволит мне побыть Спящей красавицей!
– Тогда пойдем к лошадям.
– О боже… Может, заодно и в футбол сыграем? Ты же девочка, Сэм…
– Можно сходить в парк Золотых Ворот. Там есть лошади, – без всякого энтузиазма откликнулась я.
– Отличная мысль! – прозвучало у меня за спиной.
Я обернулась, не веря своим ушам. Крис!
– Привет, Джилл. Здравствуй, малышка. Слушайте, девочки, вы когда-нибудь бываете дома? Я дважды заезжал за вами на этой неделе, но никого не застал.
У меня словно гора с плеч свалилась.
– В самом деле? Что ж ты не оставил записку?
– И не собирался. Мне хотелось застать вас врасплох. Рано или поздно вы бы мне все равно попались!
Черт возьми, это произошло скорее поздно, чем рано! Но не будем придираться. Главное, что он вернулся.
– Я рада тебя видеть. Как дела с фильмом?
– Отлично. Трамино готов облобызать нас. – Нас? Похоже, он действительно очень доволен. – Давай не будем о работе. Кажется, вы собирались в парк. Можно мне с вами?
Опять дурачится? Конечно, можно! После трехдневной разлуки я бы взяла его с собой даже к зубному врачу. Три дня – как три года…
