— Не подлизывайся. У нас здесь демократия. Мы все одинаково грубы друг с другом.
Посмеявшись вместе с Джорджией, Рори захлопнул дверь и завел мотор грузовика одним умелым движением руки. Возвращаясь в офис, Джорджия наблюдала за тем, как он выезжает со двора.
— Ну что? — Триш переписывала данные с голубого бланка агентства Бримстоунов. — Мы знаем его фамилию, временный адрес, возраст — тридцать шесть лет. Что ты еще выяснила?
— Ничего. — Джорджия поставила чайник и положила в рот шоколадное печенье. — Кроме того, что он без ума от грузовиков и большой юморист.
— В смысле — со странностями?
— Нет, что ты. И еще — бьюсь об заклад, что он не женат.
— Почему ты так уверена? Черт! — Триш стала яростно стирать что-то в компьютере.
— Ну, согласись, скитания и поиск работы через агентство, наудачу, не слишком похожи на жизнь примерного семьянина.
Триш призадумалась.
— Почему? Возможно, он хватается за любую, работу, чтобы рассчитаться с долгами. Мне кажется, с такой внешностью и в тридцать с лишним лет он должен обязательно иметь жену с кукольным личиком. — Лицо Триш потеплело. — Она, наверное, все понимает и, хотя терпеть не может отпускать его из дома, понимает, что он делает это ради нее и детей.
— Ну вот, а детей-то ты с чего приплела?
— Садись, дорогая. — Триш вздохнула. — Я тебе сейчас все объясню…
— И без объяснений все ясно! — Джорджия окинула взглядом кипу журналов на столе, поставив сверху две чашки кофе. — Ты начиталась всей этой чепухи и сама веришь в нее! — Ее лицо внезапно просветлело — Может, он разведенный?
— А может, он гомосексуалист? — Триш обмакнула шоколадное печенье в кофе.
— Возможно, мама что-то предчувствовала, выбирая имя Рози. Может быть, он и сам не в восторге оттого, что голубой, и восполняет это вождением грузовиков. Тяжелая мужская работа и грубое имя. Может…
— Слушай, а может, хватит на сегодня этой доморощенной психологии?
Глава пятая
— Я как раз собиралась уходить. — Эхом прокатился по дому голос Сесилии. — У нас сегодня заседание театрального оргкомитета, а потом мы займемся перераспределением ролей и прочим. Ты приедешь в девять, да?
— Уфф, — пробормотала Джорджия, с усилием натягивая через голову цветастый джемпер. — Да, мы договорились встретиться с Аланом в восемь.
— Я одного не понимаю: почему ты не затащишь этого великолепного мужчину на прослушивание?
— Какого еще мужчину? — Джорджия поправила волосы и воротник джемпера. — Я хоть его знаю? Ты уже предложила ему руку и сердце своей внучки?
Накануне Сесилия успела краем глаза рассмотреть Рори, когда тот эффектно выпрыгнул из кабины «магнума», и с тех пор находилась в лирическом настроении. Он стал главной темой всех ее разговоров, упреки по адресу мягкотелого Клода Фоскетта, который так бесславно уступил свою компанию врагу, отошли на второй план.
— Не увиливай, Джорджия. Ты прекрасно знаешь, о ком я. Если бы Рори Фолкнер, — Сесилия словно пропела это имя, — исполнил главную роль, он бы затмил нашу Мари, особенно в той эротической сцене в третьем акте.
— Я уверена, что любительский театр вряд ли заинтересует мистера Фолкнера, бабуля. — Джорджия протиснулась в свои самые узкие джинсы. — Конечно, ты всегда можешь предложить ему главную роль, если так хочешь разбить сердце Алану Вудбери раз и навсегда. К тому же Алан уже выучил роль наизусть.
— Бог мой, наизусть? Вот ведь зануда. Впрочем, божественный Рори впустую потратил бы время на Мари. Она уже привыкла подчиняться во всем Барни. Ладно, я должна бежать. Так ты придешь, дорогая?
— Вместе с восходящей звездой сцены.
Джорджия услышала тяжелый вздох Сесилии и стук ее удаляющихся каблучков. Похоже, сегодня в «Поуджез Плэйэрз» выйдет на сцену самый неподходящий романтический герой за всю историю существования их театра.
Поспешно наложив макияж («чтобы прилично выглядеть, а не затем, чтобы соблазнять мужчин») — один слой туши для ресниц, коричневые тени и чуть-чуть бронзовой помады, — Джорджия закрыла дверь в спальню и заторопилась вниз. Она хотела быть готовой к приезду Алана. Приглашать его в дом, даже для того чтобы он просто подождал ее, — это уже слишком похоже на свидание. Раздался звонок в дверь.
— Черт, — пробормотала Джорджия, ковыляя по коридору в одной туфле. — А, привет, Алан! Ты что-то рановато, но я уже почти готова.
Алан, одетый в рыжие брюки из рубчатого вельвета и в пиджак с едва видимым галстуком, кивнул, переступая порог.
— Нервы не выдерживают. Я даже не смог поесть перед выходом. Может быть, это самый важный вечер в моей жизни. — Он нагнулся, чтобы погладить любопытных кошек, которые терлись об его ноги. — Сесилия поедет с нами?
Джорджия повязала широкий клетчатый шарф.
— Нет. Снегопад не начался?
— Пока нет. — Все еще сидя на корточках, Алан начал осматривать интерьер. — У вас очень уютно, а какой необычный цвет для прихожей. Я и не знал, что вы живете раздельно. Думал, вы с Сесилией живете вместе.
«Вот еще не хватало!»
— У каждой из нас две спальни, ванная и кухня. У меня есть гостиная, а у бабушки еще также три комнаты и погреб. Вон та дверь разделяет дом на две части. — Джорджия надела вторую туфлю, моля Бога, чтобы Алан не напросился на экскурсию по дому. — Я все здесь делала сама, бабушкина половина оформлена в более традиционном стиле. Все. Я готова. Пошли.
На улице стояла ослепительно яркая ночь. Воздух был ледяным. Джорджия быстро окинула взглядом двор: от грузовиков падали огромные тени, офис тонул во мраке.
— Похоже на маленький городок. — Алан открыл машину. — Дом, двор, офис и коттеджи сотрудников «Диадемы». Неплохо вы тут устроились.
Джорджия улыбнулась.
— Бабушка с дедушкой хотели, чтобы все было именно так. Поэтому они и купили ферму. Они всегда мечтали о том, чтобы у их сотрудников была не только работа, но и домашний очаг. Им самим многое пришлось пережить в молодости, и они знали, насколько важно иметь свой уголок в этом мире.
— Самая настоящая маленькая семья, — сказал Алан со вздохом, выезжая на дорогу. — Неудивительно, что вы не хотите попасть в число новых приобретений «Вивиенды».
Он повернулся к ней в темноте.
— Джорджия, я хочу тебя кое о чем попросить!
Джорджия затаила дыхание.
— Послушай, как я читаю реплики, пока мы едем.
* * *
В «Семи звездах» было тихо. Лишь несколько засидевшихся работяг, смаковавших свое «восстанавливающее силы» пиво у стойки бара из красного дерева, да горстка пожилых мужчин, игравших в углу в криббидж. В камине, похожем на пещеру, радостно потрескивали поленья, и полыхал огонь.
— Садись, — Алан показал на нишу у камина, — а я возьму что-нибудь выпить.
Джорджия скинула шарф и шерстяные перчатки и протянула руки поближе к пламени. Помимо Джеда и Клода театр лишился сегодня еще нескольких человек. Триш поехала в больницу, а Кен Полдруан отправился в ночной рейс в Барнсли, к счастью для Сесилии, так как Спенсер Бримстоун был режиссером «Эм Дрэм». «Несомненно, — подумала Джорджия, — сейчас начнут собираться монтеры сцены и артисты, исполняющие эпизодические роли, не участвующие в заседании комитета. Надеюсь, что никто не подумает, будто у нас с Аланом роман». И в ту же минуту испытала чувство вины перед ним.
— Я взял тебе бренди с имбирем. — Алан небрежно поставил бокалы на стол. — Мики уже забыл, как он делал «Голубые лагуны», так что я взял пинту вот этого.
— Что это? — Джорджия была заинтригована. Высокий стакан переливался разными цветами.
— Коктейль под названием «Зимнее тепло». — Алан сделал глоток, и его лицо тут же приобрело красновато-коричневый оттенок. — Ммм, очень даже неплохо. Очень… ик… тепло. Хочешь глотнуть?
Джорджия покачала головой.
— Спасибо, мне хватит бренди. И тебе не советую увлекаться, — Алан уже осушил половину стакана, — ведь ты за рулем.
— Все нормально, — пробормотал Алан. — Коктейль практически безалкогольный, так сказал Мики. Крепость придает сочетание гвоздики с имбирным вином.
Он выпил все залпом, и слезы моментально выступили у него на глазах.
— Думаю, я возьму еще один, чтобы унять волнение. Тебе повторить?
— Не надо. Мне хватит этого на весь вечер.
Джорджия, расслабившись, откинулась на спинку глубокого кресла, а Алан вернулся к стойке. Знакомые и соседи заходили в бар, приветствовали Джорджию, и она приветствовала их в ответ.
— До чего же хорошо у камина, правда?
Джорджия чуть не подпрыгнула, услышав такой знакомый голос. Бренди из бокала выплеснулось ей на руку. Она повернула голову и уставилась на Рори Фолкнера.
— Ой, здравствуй… я не знала, что ты тоже здесь.
— Я ужинал в другом зале и подумал, что смогу посидеть и выпить у камина. — Он обиженно посмотрел на нее. — Я не знал, что столик занят — из-за двери ведь не видно.
