моем случае — с витой, длинной и ведущей в дурное никуда) — начинаешь призадумываться. Слишком уж много совпадений, и потому вполне возможно, что мир наш управляется извне. Кем-то, у кого отвратительное чувство юмора.
Так что уж лучше не оставлять за спиной и выкинуть пару лишних монет впрок.
Храм Круга был небольшим и полным до краёв мамаш с визжащими детьми — этого добра в Вейгорде больше, чем даже собак. Мамаши перекидывались последними новостями и украдкой пожевывали оливки. Дети пытались опрокинуть на себя как можно больше светильников, жрецы старались не отдать светильники на поругание. В целом, напоминало малый филиал Братских Войн. Девять статуй в Круге — четыре пары и Перекрестница поодаль — взирали на этот бардак со сдержанным одобрением.
Я положил серебряную рыбешку-монету в жертвенный желоб перед Стрелком — покровителем месяца. На всякий случай добавил такую же Снежной Деве — чтобы магия не оставила в нужный момент. И Целительнице — точно лишней не будет, с таким-то заданием. Подумал, подошел к Перекрестнице.
Наверное, если есть покровительница тех, кто постоянно спасает свою шкуру — то это она. Спутница, которая сама как-то ударилась в бега. Я постоял еще — смотрел на длинный балахон, на закрытое капюшоном лицо, на протянутую ладонь из серого мрамора, которая, казалось, сейчас дернется и поманит пальцем.
Выложил в истертый желоб для пожертвований две монеты.
Жаль, тут нет этого самого десятого — покровителя бестий и маминого любимчика Керрента. Хотя даже хорошо, что нет: иначе не знаешь — то ли дать ему пожертвование, а то ли в морду.
Вир расположился недалеко от храма Круга, сразу за южными воротами. Вокруг приземистой зеленой постройки прохаживались торговцы, бросающие друг на друга полные огненной ненависти взгляды. Во всю глотку расхваливали мелкие амулеты («Не вымокнешь во время пути!»), артефакты направления («Дорогой-любезный, клянусь Глубинницей — всегда вынесет, куда надо!»), обереги от вирных тварей («Эта ракушка спасла мне жизнь восемь раз, но за разумную сумму…») и общемагическую дребедень. Гам стоял истинно вейгордский, но дежурный в облегченной тунике ухитрялся тихо дремать у двери здания, откинувшись на кресле как на троне.
— Питомник, — сказал я, звонко отсчитывая в чашку пять медных монет.
Дежурный подарил мне в ответ царственный зевок. Я толкнул дверь и оказался в полутьме, наедине с легкой водной пылью, летящей в лицо.
Идти сквозь Водное Окно страшновато, и в тысячный раз — как в первый. Я навидался разных виров: кристально чистых и полузаболоченных; таких узких, что кажется — не пролезешь, и размерами с добрый дом; с выложенными мрамором краями (один так был даже во дворце) и наполовину заросших камышом; и внешне медленных, и яростно буйных, но внутри они — одинаковы. Коварны, таинственны и чужеродны.
Говорят, в древние времена как-то созвали со всей Кайетты мудрецов — чтобы ответили: что это такое, откуда возникло и как Водные Окна сообщаются между собой. В ответе мудрецов было сплошь про предвечные благословенные силы, богов и «лучше бы в такие дела вообще не соваться».
Здешний вир был размером десять на десять локтей, с ровными песчаными краями. Над вращающейся и кипящей бездной воды чья-то добрая душа пристроила мостик: если сигать, то уж с головой. Было бы интересно этой самой головой столкнуться с кем-нибудь, кто идет навстречу тебе.
Но столкновений никогда не бывает. Так уж, видимо, тут все работает.
Водный амулет, который я вытащил из кармана, пообтерся, камни на плавниках у морского конька поблескивали тускло: на три прохода осталось, не больше. Потом — либо покупать новый, либо снова заряжать этот же в лавке у кого-нибудь с Даром Мастера. Либо вылезать из вира мокрым насквозь, как и поступают те, у кого вовсе нет денег.
— Поплыли, — сказал я, сигая в водную бездонь.
В уши рванул шум водного потока, остро захотелось закрыть глаза, в которые просилась серо-синяя круговерть. Замелькали вокруг темные провалы, мутные морды невиданных рыб, водовороты, завихрения, остовы лодок. В Кайетте немного людей, которые находят путешествия через вир привлекательнымир: кому понравится, когда тебя несет и крутит, а вместо молитв или ругательств нужно держать в голове конечный пункт назначения.
Питомник Вейгорда.
Мы с серым братцем вцепились в эти слова намертво, так только крысы умеют. И нас потянуло через бешено бурлящую воду. Потом вышвырнуло, будто пробку от бутылки. С завтраком я не расстался, исключительно по той причине, что ничего не ел. Переваривать что-нибудь, пока вир переваривает тебя — сегодня мне как-то не хотелось на это идти.
Нащупал поручень, оттолкнулся, вскарабкался по ладно сделанным ступенькам. Пощупал влажные волосы — что-то нужно делать с подлюгой-амулетом.
Здешнее Водное Окно располагалось под открытым небом, зато перильца были затейливые — в виде драконовых голов. На деревянном помосте у вира не было видно озирающейся публики — и никто не вылезал, как я, наверх, цепляясь за поручни. Оживленное местечко.
Ближайший указатель был скуп на стрелки. «Питомник» — надпись на той, которая указывает на юг. «Ручьище» — это на второй, которая ведет на восток. «Свин и свирель» — а это уже к западу, по дороге. Потускневшая стрелка в самом низу тоже вела на юг и обозначала: «Гостиница „Ковчежец”» — видать, у хозяина было своеобразное чувство юмора.
До питомника пришлось минут двадцать топать в одиночестве по пыльной дороге. Вдоль внушительного вида забора. За решеткой забора сперва расстилался тихого и мирного вида лес, потом начался такого же вида сад с огромными, замшелыми деревьями. Тварей с огненными глазами поблизости не наблюдалось.
За всю дорогу навстречу только и попался, что загорелый мужичок в крытой повозке. Повозку тянула кляча, у которой поперек морды виднелось однозначное желание поскорее пойти на колбасу.
— Табак, сыр, сладости, — протянул в нос мужичок, когда мы с ним поравнялись. — Оружие, соль, одежда. Все остальное — по вашему желанию.
Судя по виду местного торговца — он не отказался бы пойти на колбасу за компанию со своим скакуном.
— Оберегов от бестий нет? — поинтересовался я, сходя с дороги.
Из-под нависших бровей на меня посмотрели невыносимо унылым взглядом.
— От местных — нет. Если ты браконьер — Арделл тебя всё равно прибьет. А если такой чокнутый, что пришел сюда наниматься — то тебе и амулет не поможет.
— Что же мне поможет в таком-то случае?
Мужичок немного пожевал губами и принялся монотонно перечислять:
— Есть вино — коли вздумаешь пить с Лортеном или Изой. Есть сахар — коли решишь с Мел лезть в дружбу. Есть сладости для Йоллы. Есть хорошие грибы
