Торрес не была уверена, действительно ли она согласна. Теперь, когда прошел шок, она считала эту ситуацию захватывающей. Она медленно начинала понимать только часть того, чем было это огромное судно, и у нее выросло мнение об его создателях, она была впечатлена. Эти суда были машинами времени. В потоках времени, все эти люди вокруг них, путешествовали, как будто это было просто банально. Так или иначе, они сели на рабочий шаттл, в далеком, мертвом будущем и были посланы сюда, в это время. “Я боюсь, что мы должны исключить призраков, Ниликс, и принять путешествие во времени. Это — наш единственный шанс возвратиться домой”. Она повернулась к остальным. “У нас есть шанс на СПАСЕНИЕ. Надо что-то сделать, чтобы вызвать это судно обратно, оно должно стартовать. Мы должны найти этот спусковой механизм”.
“Что будет, если я тихонько возвращусь вовнутрь и подожду Вас люди, я не хочу придумать ответ. Я пропустил хорошую дремоту, добираясь сюда. Я не возражал бы поспать, пока Вы найдете Ваше решение. Фактически, это кажется мне очень хорошим планом. А теперь я возвращаюсь внутрь”. Ниликс отступал через проход, держа свой пристальный взгляд на странных людях вокруг.
“Ни к чему не прикасайтесь”, попросила Беланна. “Только вернитесь внутрь и сядьте”, она внезапно остановилась. Ясная картина возникла у нее перед глазами — Ниликс, шлепающейся вниз на стул. “Проверьте место, в котором сидел Ниликс. На стульях могли стоять датчики”.
“Они позволят нам делать это быстро?”, Ниликс кивнул в направлении основания трапа.
Один из гуманоидов, высокий человек, носящий ярко-оранжевый комбинезон, стоял с руками на бедрах. При более пристальном взгляде Беланна смогла увидеть, что у него были яркие голубые глаза, расположенные очень широко на его лице, нос казался почти разбитым в лепешку, и по крайней мере, с восемью пальцами. Оранжевый рабочий комбинезон очень плохо маскировал его мощь верхней части тела. Беланна думала, что его размер сравнится с хорошим воином Клингоном.
“Вы не уполномочены находиться здесь”, сказал человек.
Торрес спрятала трикодер и протянула руки, как она надеялась, это был универсальный жест примирения. “Мы знаем”, произнесла она. “Мы — вынуждены…”.
“Вы должны проследовать в пункт Среднего значения контроля”.
“Согласна”. ” Но Мы лучше возвратились бы. Мы не ожидали — прибытия сюда…”.
“Ваши внешности, это нарушение Постановления 852.61 Среднего значения контроля “.
“Мы сожалеем”, вступился Ким. Он посмотрел на Беланну. “Мы не хотели. Мы случайно прибыли сюда”.
“Любые другие восемьсот нарушений, требуют присутствия нарушителей в пункте Среднего значения контроля. Если Вы не пойдете со мной добровольно, то мы доставим Вас силой”.
“Мы вызываемся идти добровольно!” прокричал Ниликс, держа руки поднятыми вверх, когда вышел из судна. “Мы добровольно предлагаем, делаем не, мы…”.
Торрес вздохнула. Она никогда добровольно не искала повода попасть в беду, все же это все равно произошло.
“Давайте, быстрее двигайтесь”, сказал человек. “Мы должны закончить дело с этим нарушением быстро. Это судно должно уйти от платформы через три часа. Мы ожидаем, что Оперативное судно возвратится сюда”.
Торрес посмотрела на своих компаньонов, надеясь, что они поняли лучше, чем она. Ким пожал плечами. Ниликс держал свои руки выше головы и шел вперед, на странного человека. Когда Ниликс сошел с трапа, он остановился около человека. Он только едва доставал до талии этого гуманоида. Торрес могла наблюдать, что странный вид Ниликса всего на мгновение отпечатался удивлением на лице человека, потом, казалось, исчез в неважность.
“Поспешите”, приказал гуманоид. Он развернулся и ушел, как будто ожидал, что они будут следовать за ним.
“Кажется, что у нас нет другого выбора”, тихо произнесла Торрес.
Она указала на порядок следования. Ким должен идти первым, позади человека в оранжевом комбинезоне. Ниликс сразу следом за ним, она будет замыкающей, тщательно отмечая в уме, как возвратиться к этому судну, в котором они прибыли. Она только надеялась, что получит шанс.
4
Тревога звенела и прорывалась сквозь нежный слух Дрикеля, пробуждая его от послеобеденного сна на любимой кушетке. Ее звук затерялся в годах, и он почти забыл, насколько ее мягкие, нежные перезвоны раздражали его. “Хорошо, хорошо”, промямлил он. “Завершить сигнал тревоги”. Перезвоны остановились и слабые лирические звуки симфонии, исполняемые на флейте, заполнили дом успокоительными гармониями, от лучших музыкантов оркестра Роллингбурга. Он зевнул, протирая глаза и сел. Зеленый цвет гостиной, с рассеянными повсюду диванами, смешивался с зеленым цветом шикарных джунглей снаружи. Стены были с большими окнами, которые предоставляли ему четкое представление о десятках различных животных, прогуливающихся снаружи. Вне джунглей он мог видеть вдалеке высокие, новые и очень грубые горы. В некоторые дни он воспроизводил в окнах горы. В другие, он включал вид глубоко в лес. Прежде чем заснуть, он оставил пейзаж, направленный к темному подлеску, который пропускает только небольшой свет. Прохладная, сырая темнота выглядела привлекательной, но у него была тревога, надо ответить. Он тихо выругался и набрал команду на более широкий обзор. Сам день был теплым и солнечным, горы приблизились. Часто просыпаясь, он исследовал вершину горной цепи, сосредотачиваясь на воде, позволяя ей искриться и манить его. Разнообразие было одной из причин, почему он обосновался в этом периоде. Он любил смиренность этого времени.
Преследование чертовски тревожило его и делало сердитым. Не смотря на прошедшие шесть или семь лет реального времени, он все еще оставался сердитым. Та последняя тревога вычеркнула почти два дня его реального времени и вынудила его отправиться в холодный период, прямо в зимний месяц. Потребовалась почти неделя реального времени, после его возвращения, чтобы излечить травму, нанесенную его костям холодом. Он получил благодарность после того небольшого приключения. Но благодарность была маленькой компенсацией за те дни холода. Сауны, паровые ванны, и прогулки лесом, на горячем солнце джунглей, не нагрели его. Он, в конце концов, должен был попросить Медицинский центр ликвидировать зиму из своей системы. Это все осталось в прошлом, бесполезно жаловаться. Тревога звучала, и он должен был ответить. Он не должен быть настолько сердитым, время от времени получая свою зарплату. Без работы сторожем, он никогда не приобрел бы этот красивый дом.
Он встал, по кошачьи вытягивая свой торс и ослабляя затекшие мускулы. Он только что закончил свою первую дневную разминку перед дремотой. Его просторный зеленый тренировочный костюм, был разукрашен разными видами дичи и лента красовалась на широком лбу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
