— Только поэтому вы мне поверили? — спросил ошеломлённо мистер Гринфедер.
Мисс Мурхен улыбнулась.
— Поэтому и потому что вы весьма наблюдательны. Его описание пожара было таким подробным и полным, несмотря на очевидное влияние произошедшего на него, и поэтому я положилась на него в том, что тело было опознано неверно. Также он сказал, что видел тебя на асфальте без сознания, но ты была цела и невредима после падения. Хотя он не мог объяснить, как ты упала с десятого этажа и не разбилась.
Я сглотнула и в тревоге ожидала, что последует дальше. «Они попросят меня объяснить, как я выжила? Как я смогу сделать это без упоминания о парне с крыльями?»
— У меня есть теория на этот счёт, — сказал мистер Гринфедер, подняв один палец, словно выступал с доказательствами на суде перед присяжными. — Когда лестница сломалась, она качнулась в сторону зала суда. Последнее, что я увидел, прежде чем дым всё заволок, так это то, что молодой парень, который спас так много девушек, сделал безумный рывок к тебе по воздуху. Я посчитал, что он умер в своей попытке, но не нашёл его среди погибших. Уверен, что когда лестница начала падать в сторону здания суда, ты попала в окно, а молодой человек последовал за тобой, и потом вынес тебя на асфальт. Оттуда тебя, должно быть, увезли в больницу…
— Конечно, мы сразу же занялись отправкой запросов. Мы проверили все больницы, включая «Бельвью», но, ни один пациент, подходивший под твоё описание, там не числился.
— Они пытались спрятать меня, — сказала я, гнев сменился малодушным страхом, который я так долго испытывала. Меня тошнило от мысли, что пока доктор Причард внушил мне, что у меня нет семьи, мисс Мурхен и мистер Гринфедер искали меня: — Но почему?
Мисс Мурхен с тревогой посмотрела на мистера Гринфедера и вздохнула.
— Мы не знаем, — добавила она, — но возможно ты была свидетелем чего-то, что могло бы инкриминировать мистера Бленка и мистера Харриса.
— Негодяи! — воскликнул мистер Гринфедер. — Можете быть уверены, что я продолжу расследование и установлю связи между владельцами фабрики «Трайангл Вейст» и доктором Причардом. Я не успокоюсь, пока не выясню, почему они держали тебя так долго против твоей воли.
— Спасибо, мистер Гринфедер, — сказала я со слезами на глазах от его невероятной доброты. — И спасибо за всё, что вы сделали в день пожара. Вы и ваши друзья повели себя очень храбро.
— Мне только жаль, что я не смог спасти вашу подругу, мисс Куперманн. Она была единственной храброй, — мистер Гринфедер покраснел, отчего стал выглядеть невероятно молодым, и украдкой посмотрел на мисс Мурхен, которая тоже покраснела и перевела взгляд на окно. Затем он тоже выглянул в окно и хлопнул себя по лбу: — Я и забыл, что должен появиться в суде. Может ли водитель высадить меня здесь?
Мисс Мурхен подала водителю сигнал остановиться на углу Двадцать девятой улицы и Мэдисон Авеню. Когда он начал выходить, я задумалась над одним вопросом.
— Мистер Гринфедер, — окликнула я его. — Парень, который спас всех этих девушек, вы видели его после пожара?
Мистер Гринфедер покачал головой.
— Нет, я везде искал его, даже давал объявление в газете, чтобы он мог дать показания в суде, но он не появился, — он снова покачал головой. — Он словно исчез в дыму. Иногда мне кажется, что я его выдумал, — бросив быстрый взгляд на Агнес, он вышел.
Я наблюдала за тем, как Агнес смотрит на него далёким мечтательным взглядом, который как я подозревала, не был её обычным выражением.
— Какой хороший человек, — сказала я, когда машина повернула на север на Мэдисон Авеню.
— Ох! Мистер Гринфедер прекрасный молодой человек! — заявила она так непреклонно, словно я сказала обратное. — В течение нескольких месяцев после пожара он прикладывал все усилия, чтобы продвинуть правила, которые смогли бы предотвратить такую трагедию в следующий раз, мотивированный, я так думаю, его… любовью к твоей подруге Тилли. Она, должно быть, была совершенно необыкновенной.
— Да, она была… — начала я.
Я хотела сказать ей почему Тилли была необыкновенной, но не была уверена, что сердце мистера Гринфедера всё ещё принадлежало ей, после того как он повстречал мисс Мурхен. Но у меня было недостаточно опыта в объяснении девочкам, что они нравятся мальчикам, и прежде чем я попыталась, мисс Мурхен встряхнулась, подобно птице, отряхивающей свои перья.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но хватит о мистере Гринфедере! Думаю, ты хочешь побольше узнать о твоей ситуации.
— Моей ситуации?
— Да. Надеюсь, ты простишь меня, но считаю, что тебе лучше сразу выложить все карты на стол. Не так ли?
Я сглотнула и нервно посмотрела в окно. Пока мы ехали на север, улицы города становились менее людными, чем они были в центральных районах.
— Модные люди, — вспомнила я рассказ мамы, — бегут из города в жаркие летние месяцы.
Моя мама всегда знала о таких вещах как: какие самые дорогие отели Европы, когда начинается сезон в Нью-Йорке, и какие семьи были «старых денег», а какие «нуворишами». Я всегда подозревала, что она из богатой семьи, но в действительности передо мной предстал огромный особняк, к которому мы подъезжали через широкий проспект, направляясь прямо к парадному входу. Что, если моя бабушка бросит один взгляд на меня и будет так потрясена моей взъерошенной внешностью, что отошлет меня обратно в сумасшедший дом? Было бы лучше остаться на улице.
— Я ничего не ожидаю от миссис Холл, — сказала я, расправив плечи и вздернув подбородок. — Мама всегда говорила, что лучше быть нищим, чем рабом денег.
— Эви была очень гордой, — с теплотой произнесла мисс Мурхен. — Боюсь, эту черту она унаследовала от своей матери. Они были в ссоре после того, как твою маму исключили из Блитвуда.
— Мама была исключена?
Мисс Мурхен удивилась моему вопросу.
— Прости. Я не знала, что ты не в курсе. Да, твою маму исключили из Блитвуда за месяц до её выпуска. Мы все были в шоке. Никто не знал почему, но ходили слухи, что это как-то связано с Блитвудским лесом, который был под строгим запретом. Но я никогда не понимала, как девушку с такими достижениями как у Эвангелины Холл, могли выгнать за такой пустяк. Позже, когда я пришла на работу к твоей бабушке, то узнала, что следующей осенью на свет появилась ты…
Её голос затих, и я поняла, что она даёт мне возможность сделать собственные выводы. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы их сделать.
— Ох! Вы имеете в виду, что её исключили, потому что она была… — я прокрутила в голове все эвфемизмы, но потом услышала мамин голос, говоривший мне, что всегда лучше использовать правильное слово. — Беременна мной?
Мисс Мурхен выглядела немного озадаченной моей глупостью, но затем она погладила мою руку.
— Хочу, чтобы ты знала, что я никогда не думала о ней плохо. Уверена, что она должно быть сильно любила твоего отца, кем бы он ни был, и должно быть имелась серьёзная причина, почему они не поженились, — её голос дрогнул, когда она увидела цвет моего лица. — Ох, моя дорогая, прости. Я думала, ты знаешь. Эвангелина всегда была прямолинейной.
— Я знала, что мой отец исчез до моего рождения, но я предполагала…
Мать, которая так откровенно говорила со мной обо всём, никогда не рассказывала, что не была замужем. Я не знала, что шокировало меня больше, сам факт или то, что моя мама скрывала от меня это.
— Твоя мама была самой благородной женщиной, которую я когда-либо встречала, — яростно заверила мисс Мурхен. — Ты не должна её стыдиться.
Я покачала головой, не в состоянии объяснить, что не стыжусь своей матери. Мне было стыдно, что я стала причиной её исключения из Блитвуда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— По этой же причине она отстранилась от своей матери? — спросила я.
— Полагаю, что так. Миссис Холл никогда не говорила об этом, но я наблюдала за ней последние несколько лет, сожалея, что гордость держит её вдали от единственной дочери. Она была опустошена, когда узнала о смерти Эвангелины, и стала одержима идеей отыскать тебя. Она не так плоха, мисс Холл. Только немного одинока в этом продуваемом насквозь мавзолее.
