Выстрелы больше не звучали, уланы разрядили оружие, а на зарядку у них времени уже не было. Чёрная тень смертоносного монстра прыгала с одного крупа коня на другой, разрывая сверкающими в лунном свете стальными клыками тела всадников в клочья. Откушенные железными зубами головы и руки сыпались в тёмные воды болота, а ненасытная кровожадная тварь перескакивала на тело очередной жертвы. Чёрный зверь пролетал по воздуху размытой тенью, материализуясь за спиной нового мертвеца. Ибо длинный сверкающий клинок уже торчал из его разваливающегося на части тела.
Последние уланы попытались удрать, но копыта лошадей вязли в липкой трясине, и чёрная тень смерти играючи настигала беглецов. Самый крайний сумел-таки втолкнуть дрожащими пальцами патрон в карабин, он даже успел вскинуть приклад к плечу.
Но чёрный монстр, неуловимо быстрым движением, взмахнул тёмной дланью, и сверкнувший сталью длинный коготь, молнией пролетев десятки метров, пробил череп улана.
Чёрная фигура, размазанным в воздухе росчерком, метнулась к последней жертве. С хрустом выдернула сталь из черепа и призрачной тенью воспарила ввысь.
Через секунду, неведомая сила нежно охватила бока Степана и приподняла над трупом коня. В лунном свете блеснул стальной клинок ножа, и ремень, удерживающий ногу в стремени, распался.
— Держись, дядя Степан, сейчас кровь остановлю и раны затворю. — Над лицом казака склонился зачернённый лик демона. Тёплые капли свежей крови чёрными слезами скатились по его щекам и капнули на лоб казака. Глаза Степана встретились взглядом с двумя бездонными чёрными колодцами, со змеиным шипением сознание провалилось в бездну. — Ты спиш — ш — шь…
Очнулся Степан от резкого, остро колющего запаха. Старческое лицо с аккуратной бородкой чуть отстранилось. Седые волосы выбивались из — под белой шапочки с красным крестом.
Доктор в белом халате закрыл пробкой стеклянный пузырёк и отошёл в сторону.
— Господа, у вас одна минута на расспросы, раненый потерял много крови и очень слаб.
Над изголовьем кровати склонился казачий есаул.
— Фролов, ты меня чуешь?
— Живо — о — й? — сиплым шёпотом удивился выживший.
— Ты последний рейд помнишь? — участливо тронул разведчика за плечо есаул.
— Сму — у — утно… — поморщился от ожившего в памяти кошмара казак.
— Вы с Ермолаевым на австрияк напоролись, когда к их позициям крались или уже на обратном пути?
— Сразу… в засаду… попали, — собравшись с силами, доложил Степан.
Из — за спинки кровати, в поле зрения выдвинулась фигура штабс — капитана.
— Я же говорил, что врёт ваш басурманин, — не ходили пластуны по тылам. Стрельба ещё до полуночи началась.
— Но пришли — то они под утро, — нахмурился есаул.
— Отлёживались где — нибудь до рассвета, — беспечно отмахнулся шабс — капитан. — Вон и доктор сказал, что казак крови много потерял.
— Степан, так вы точно не успели ничего разведать? — допытывался настырный есаул. — Вспомни, от этого жизнь всего эскадрона зависит.
— Прости… не сумели, — повинился раненый казак.
— Наврал всё мальчишка! В герои захотел! — визжал, брызгая слюной, штабс — капитан.
— Герой… меня из ада вытащил… — попытался приподняться, возмущённый несправедливыми нападками штабного офицера, казак.
— За то отдельное спасибо скажем, — успокаивающе положил руку на плечо раненого есаул и, уже чуть отойдя в сторону, сквозь сжатые зубы добавил: — А за брехню, пацана бы выпороть хорошенько надо.
— Под трибунал отдать дезинформатора! — подскочил разбушевавшийся штабник. — Он мне тут всю полевую карту значками изгадил.
— Но ведь пушки на обратном склоне холма и пулемётные доты на вершине — правильно обозначил? — не укладывалось в голове есаула.
— Да кто это подтвердит?! — не унимался штабс — капитан. — Про артиллерийские позиции и доты нам местные крестьяне рассказали. Их туда на работы сгоняли. Так они в картографии не сильны, горазды только на пальцах дули крутить. Ваш казачок мог от них наслушаться, а потом себе в заслуги записать. Намалевал наугад крестиков и кружочков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но про пять пулемётных точек в окопах степной полосы никто не упоминал? — продолжал сомневаться есаул. — А нам завтра там фланг рвать.
— Так за вами ещё пехотный батальон на прорыв пойдёт. Вместе сдюжите, — пренебрежительно фыркнул штабной. — Вас же не на доты гонят. По холму наша артиллерия отработает, и полк в ложную атаку пойдёт.
— Задумка в штабе хорошая, — почесал затылок есаул. — С фланга ударить, оно, конечно, сподручнее. Но, ежели на пять пулемётов эскадрон поведу, всех казаков положу.
— Да откуда у австрияк столько пулемётов? — ободряюще хлопнул есаула по плечу штабс — капитан. Ему очень не хотелось беспокоить господина полковника непроверенными данными. Тем более что штаб и не ждал свежих сведений, после провала вылазки пехотной разведки. За проявленную самодеятельность лично ему могли ещё и попенять. О неудаче казаков лучше умолчать. — Есаул, ты же сам слышал: не дошли они ночью до позиций австрияк. Значит, наврал молодой дуралей всё про пулемёты. Ну, сам посуди: ведь на засаду нарвались, еле ноги унесли. Когда необстрелянный пацан мог замаскированные позиции высмотреть? Да он раненым казаком только полночи занимался. Эй, доктор, расскажите есаулу свои подозрения.
— Господа офицеры, давайте выйдем из палаты, раненому покой нужен, — увлёк спорщиков за дверь лазарета пожилой доктор.
— Что — то не так с ранами? — выйдя из хаты во двор, пытался разобраться в запутанной ситуации есаул. — Чем нанесены? Как обработаны?
— Видите ли, господа, необычного здесь много, — задумчиво погладил острую бородку доктор. — Я полевой хирург, с богатым опытом лечения пулевых ран…
— Не в спину ли казаку стреляли? — забеспокоился есаул.
— По характеру входного и выходного отверстия, я теперь этого определить не могу, — развёл руками хирург. — Края ран сильно обожжены, я бы сказал даже: очень профессионально обработаны… огнём!
— Старые казаки так умели в поле раны затворять, — вспомнил дедовские байки есаул.
— Сказки слышал, но самому, ранее, подобное искусство видеть не доводилось, — согласно закивал доктор. — Однако, господа, у пациента насквозь пробито правое лёгкое, а крови в нём нет. Пациент мокроту не отхаркивает, будто всю лишнюю жидкость из лёгкого откачали, и раны, как — то изнутри, закрыли. При этом медицинскую помощь надо было оказать очень быстро, иначе, от потери крови, пациент бы скончался ещё по пути в госпиталь.
— Так Степана только под утро привезли? — поползли брови на лоб у есаула.
— Первую помощь пациент получил в поле, сразу после ранения, — скрестив на груди руки, уверенно доложил доктор. — При этом, пока не видно никаких воспалительных процессов, словно операцию проводили в исключительно стерильных условиях. Я заметил, господа, что бинты с внутренней стороны были… чистые?! Такое впечатление, что рану сперва промыли дезинфицирующим раствором, прижгли огнём — по всему пулевому каналу! — а уж только потом забинтовали.
— Австриякам продались, шпионы! — аж взвился штабс — капитан.
— Когда бы успели? — охладил пыл дознавателя есаул, но в одном с господами согласился: — Да-а, тёмное дело.
— Судить полевым трибуналом! — размахивая перчатками, как топором, не унимался палач.
— Да зачем тогда было раненого казака в наш лазарет тащить? — задал резонный вопрос есаул.
— Чтобы сорвать атаку с фланга, — сразу нашёл логичный ответ штабник.
— Так Степан же сказал, что не видел пулемётов, — дал отлуп болвану казак.
— Он чудом выжил, — отмахнулся от аргумента упрямец. — А ваш басурманин нам ложную дислокацию войск чуть не впарил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Уж больно наивно врёт пацан, — скривился, словно от зубной боли, есаул.
Ясно ведь, что не мог он столько высмотреть один, да ещё с раненым товарищем на плечах. Хотя, за казака ему отдельное спасибо — спас жизнь. Ну, и из засады сумел как — то вырваться — беспорядочную стрельбу все ночью слышали, а у Алексея наган в нагаре и патронов поубавилось. Да и видок у него ужасный — вся одежда кровью пропитана. Правда, может, с Семёна натекла, пока к своим тащил? Нет, дело точно тёмное, но разбираться после боя будем. Под арест брехливого паренька брать не за что, но и доверия казачку больше нет. Пусть в обозе посидит, там конюхи тоже нужны.
