Весь остаток дня животные играли с Барсуковым, а затем заперли его в подвале. Ночью он пробовал стучать и кричать, потому что ему было страшно и он еще помнил гадких саламандр, которые до сих пор могли прятаться в щелях. Он понимал, что совершенно беззащитен и что его жизнь висит на волоске. А еще он понимал, что обезьяна, которая сумела запереть все три двери, ведущие в подвал, и не забыла закрыть на замок ставни единственного окна, это уже не совсем обезьяна. Во что превратятся дети одуванчика завтра?
Наконец сквозь ставни начал пробиваться утренний свет. Барсуков услышал медленные шаги на лестнице. Дверь открылась, и в подвал спустился человек. Человек был одет в его собственный, Барсукова, плащ — прямо на голое тело. Барсуков отметил, что тело человека было изрядно волосато, но неравномерной волосатостью, с проплешинами, словно волосы выпадали и еще не все успели выпасть.
— Доброе утро, — сказал человек на отличном межпланетном языке второго уровня безо всякого акцента. — Позвольте представиться…
— Я знаю, кто вы, — сказал Барсуков. — Вы все — дети одуванчика, правильно?
— Вы очень догадливы, — сказал человек.
— Сколько вас здесь?
— Всего около сорока.
— Вот чего я никогда не ожидал, — сказал Барсуков, — так это того, что меня захватят в плен инопланетяне. Ведь все считают, что инопланетян не существует. Я сам до сих пор не могу в вас поверить. И на кой черт я взял этот проклятый одуванчик?
— О, в этом нет вашей вины, — ответил человек и натянуто улыбнулся, оскалив крупные желтые клыки, — это мы попросили вас об этом. Попросили так, что вы не могли отказаться.
— Как жаль, что я наткнулся на этот цветок!
— Этот или другой — не имело значения. Вы могли взять с собой все что угодно, даже осколок камня, — результат был бы тем же.
— И что теперь? Вы меня убьете, чтобы я не выдал вашей тайны?
— У нас есть более надежный способ заставить вас молчать. Кстати, сделайте мне одолжение, назовите код, которым открывается большая морозильная камера. Мои друзья еще не завтракали.
Барсуков вышел из подвала. То ли дверь забыли закрыть, то ли его больше никто не удерживал. Он взял из ящика в стене универсальный карабин — оружие, которое могло стрелять чем угодно, с какой угодно силой и с какой угодно частотой выстрелов. Он поднялся на третий этаж и забаррикадировался в маленькой комнате под самой крышей, подвинул к стене шкаф. Через окно он прекрасно мог видеть двор, где пришельцы сидели на траве и поглощали пищу. Большийство из них были голыми, но некоторые надели на себя те вещи, которые нашли в доме. Во дворе было около двадцати существ. Если уничтожить этих, останется еще столько же. В любом случае битва будет неравной, и в любом случае он погибнет. Он постарается продать свою жизнь подороже. Чья-то волосатая спина подрагивала в перекрестии оптического прицела. Пальцы дрожали, и Барсуков никак не мог справиться с этим. Сейчас эти существа приняли человеческий облик, но кем они будут завтра?
Он выставил максимально широкий конус поражения и прицелился. Если выстрелить сейчас, от них не останется даже клочков мяса. Одна их сидящих во дворе тварей обернулась, посмотрела на Барсукова и приветливо помахала ему верхней конечностью. Барсуков опустил ствол. В этот момент в дверь тихо постучали.
— Я не открою, — сказал он тихо, но уверенно.
— Не делайте глупостей.
— Вам не взять меня живым!
— Послушайте, — настаивал голос за дверью, — мы не собираемся причинять вам никакого вреда.
— Ха! Почему бы это?
— Потому что мы не убийцы. Цели наши самые благородные. Мы никого не порабощаем и не завоевываем.
— И что же вы делаете в этом случае? Восстанавливаете траченные подгузники?
— Мы только засеваем мертвые планеты жизнью.
— Что?
— Мы доставляем на планеты универсальные семена, которые превращаются именно в те виды живых существ, которые нужны данному миру. Мы несем в.космос жизнь. В этом наша единственная задача. Мы — сеятели вселенной. Когда-то давно мы заполнили жизнью большой космический камень, который теперь вы называете Землей.
— Универсальные семена? — удивился Барсуков.
— Вот именно. Каждое семя способно дать начало любому из двухсот двух миллионов видов живых существ. Именно так возникает жизнь на пустых планетах.
— Двести два миллиона? — спросил Барсуков.
— К сожалению, это максимальный резерв универсального семени. Это немного, но все-таки мы успели засеять треть вашей мертвой галактики за последний миллиард лет. Вначале семена превращаются в бактерии, затем, когда биомасса планеты увеличивается, — в одноклеточные водоросли, амебы, в червей, в лягушек, ящериц, мышей и так далее, вплоть до человека. Так появляется сбалансированная биосфера, и планета начинает жить самостоятельно.
— Почему вы думаете, что я вам поверю?
— Потому что ты — один из нас.
— Что значит — один из вас?
— Тридцать пять земных лет назад ты возник из универсального семени, которое было доставлено на вашу планету. Ты ведь не помнишь своих родителей, правильно?
— Они погибли при взрыве трубопровода на Луне!
— Их просто не было, поверь мне. Ты родился на Земле с единственной целью: вернуться на Планету Жизни и сорвать одуванчик. И ты справился со своей задачей.
— Я вам все равно не верю.
— Мы не нуждаемся ни в твоей вере, ни в твоем согласии. Ты наш до последней молекулы. Мы управляем тобой. А сейчас открой дверь и положи оружие.
Барсуков открыл дверь и положил оружие на пол. У двери стоял человек, одетый в плащ.
— Вот так-то лучше, — сказал он. — Ты еще многих вещей не понимаешь, но мы объясним тебе. Мы будем сотрудничать, и ты будешь помогать нам в выполнении самой благородной и святой миссии, которая только может быть на свете. Мы будем дарить жизнь этой вселенной.
— Мне это нравится, — сказал Барсуков лунатическим голосом, глядя в пустоту. — Кажется, мне это действительно нравится. Спасибо вам, мои друзья.
Четыре дня спустя он отправился в очередной полет. Но теперь он был не один: трое единомышленников летели вместе с ним, трое детей одуванчика. Его новые друзья ежедневно наставляли его, проясняя суть дела распространения жизни.
— Одного я не понимаю, — сказал Барсуков. — Вы заставили меня взять одуванчик, а затем послать его семена на Землю. Но зачем? Ведь на Земле и так слишком много жизни. Там так много людей, что никто другой там просто не помещается.
— На твоей планете нарушен экологический баланс, — ответил наставник. -Люди Земли развиваются в неправильном направлении: из-за того, что их слишком много, они постоянно стоят. А из-за этого у них вырастают дополнительные венозные клапаны в крупных сосудах ног и ухудшается кровоснабжение мозга. Они слишком мало двигаются и поэтому страдают от стрессов и рано стареют. Их продолжительность жизни уже сократилась до двухсот пятидесяти лет. От того, что кровь отливает от головы, они постепенно глупеют и изнеживаются. Их стало так много, что вымерли практически все остальные виды живых существ. Эти виды нужно вернуть. На каждой планете должна быть полноценная биосфера. Универсальное семя не обязательно превращается в человека — оно превращается именно в тот биологический вид, который для планеты нужнее всего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
