слёз.
Так «Пираньи» неожиданно для себя совершили первое доброе дело. Это всколыхнуло в ребятах какие-то новые чувства, о существовании которых они и не подозревали.
В тот вечер репетиция почему-то не заладилась. Мысли все время возвращались к этому странному бомжу.
— Блин, а ведь мы такие же чужие здесь, как и он, — задумчиво произнёс Кабан, ковыряя струны гитары. — Такие же одинокие в этом мире.
И песни наши вроде крик души, призыв о помощи, — добавил Лёха, постукивая палочками по ободку кастрюли.
— Точно! — подхватил Андрей. — Мы в них о своих тяготах поем. А может найдутся люди, которым наши песни помогут, поддержат их?
Эта мысль всколыхнула что-то в глубине их душ. В тот вечер репетиция сошла на нет — ребята просто сидели и обсуждали, какие песни сочинить, чтобы по-настоящему коснуться сердец слушателей.
На следующий день они встретились во дворе недалеко от школы, чтобы обсудить дальнейшие планы. Погода стояла хмурая, небо затянули свинцовые тучи. Пошёл мелкий противный дождь, от которого ребята укрылись под козырьком подъезда.
— Ну что, может займёмся уже подготовкой альбома? — спросил Андрей, поёживаясь от холодных капель, залетающих под куртку. — Песен у нас предостаточно накопилось.
— А деньги на студию откуда возьмём? — усомнился Кабан, доставая пачку сигарет. — Мои родаки точно не профинансируют.
— Это да, без бабла никак, — вздохнул Лёха, прислоняясь к стене. — Может кто из знакомых ссудит? Или в долг возьмём?
Они призадумались. Действительно, студийная запись требовала немалых средств, а на это у них не было ничего.
Вдруг сквозь шум дождя послышались тяжёлые шаги. Из-за угла вывернул знакомый им бомж, кутаясь в старую куртку Кабана. Увидев ребят, он кряхтя присел на корточки рядом.
— О, музыканты! Как жизнь, песни сочиняете?
— Да вот, думаем, как альбом записать, — ответил Лёха. — А на студию денег нет пока.
— Эх, жалко! А я вот к вам с предложением пришёл, — загадочно произнёс бомж, почёсывая заросший седой щетиной подбородок.
— Каким ещё предложением? — удивился Кабан.
— А вот каким! — торжественно ответил бомж. — Я тут подумал о вашем благородном поступке. И решил отблагодарить, чем смогу!
Он полез рукой в карман куртки и достал оттуда пухлый конверт, перевязанный резинкой.
— Возьмите! Это для вашей музыки. Я скопил за долгие годы, а тратить всё равно не на что. Пусть лучше достанется добрым людям вроде вас!
Ребята ошеломлённо уставились на конверт. Кабан осторожно заглянул внутрь и чуть не ахнул: там лежала приличная пачка денег, не одна тысяча точно!
— Да вы что, откуда у вас такие деньги?! — выдавил он, заикаясь от волнения.
— Эх, долго рассказывать! — махнул рукой бомж. — Главное — эти купюры теперь принадлежат вам. Истратьте их с умом, на ваше творчество!
С этими словами старик развернулся и побрёл прочь под дождём, опираясь на палку.
Ребята стояли, ошарашенные таким поворотом. Сумма явно была достаточной, чтобы записать не просто епишку — целый альбом!
— Ничего себе! Вот это дед придумал! — выдохнул Лёха, пересчитывая пачки купюр.
— Блин, это же просто чудо какое-то! — воскликнул Андрей. — Теперь мы точно сможем всё воплотить!
«Эхо» и альбом
Даже угрюмый дождь в тот момент показался им прекрасным. Ребята с восторгом обсуждали, как быстрее найти студию и записать долгожданный альбом.
— Все говорят, что на «Эхо» дёшево записаться можно, можем сходить туда — наконец сказал Лёха.
Ребята прибежали в студию звукозаписи «Эхо» с волнением и воодушевлением. Наконец-то их первый долгожданный альбом становится реальностью! Они пронесли свое старое, давно не тюнингованное оборудование — потрепанную электрогитару Андрея, грубо сколоченную ударную установку из кастрюль и микрофон, стащенный со школы. Зато студия была полностью оснащена — мощные усилители, профессиональные микрофоны, инструменты, все необходимое.
Владелец студии скептически оглядел бойкую троицу, но, увидев толстую пачку купюр, неохотно согласился записать пару демонстрационных треков. Ребята принялись настраиваться — Андрей терзал струны старой гитары, Лёха долбил по кастрюлям (игнорируя наличие нормальной барабанной установки), издавая пронзительные звуки, а Кабан заправски разминал голос, хрипло матерясь. Их внешность говорила сама за себя — покрытые татуировками руки, обтянутые джинсой бедра, длинные спутанные волосы.
Профессиональный звукорежиссер, взявшийся за работу с этими "пираньями", только качал головой — парни явно понятия не имели, что делают и чего хотят. Но они были полны энтузиазма и упрямства. Кабан, подпевая себе под нос, выбрался на вокальную будку. Его хриплый голос зазвучал в микрофон, заполняя студию:
«Я иду по родным дворам,
Где менты гоняют по пьяным,
Где подъезды в матах исписаны,
Это наш любимый район…»
Андрей чуть слышно наиграл аккорд, за ним подхватили кастрюли Лехи. Покрытый татуировками торс Кабана блестел от пота, пока он с вдохновением орал в микрофон. Профессионалы из студии только покачивали головами — эти ребята черпали вдохновение из накаляющейся атмосферы рока и мечты о прорыве на большую сцену.
К концу первого дня записи Кабан уже чувствовал себя настоящей рок-звездой: стоял в центре студии, матерился и орал в микрофон, пока звукорежиссеры старались хоть как-то приглушить его энтузиазм и взять все под контроль. Ребята понятия не имели, как записывать настоящий альбом, но их энтузиазм и жажда прорыва компенсировали все недостатки. И пусть профессионалы только качали головами, глядя на эту буйную троицу, но и сами не могли сдержать улыбок.
Запись демо проходила в подъемных нотах — парни давали полную волю фантазии и экспериментировали, играя то медленные блюзовые риффы, то ускоряя темп до металлического трешевого ритма. Их песни наполнялись матом и едкими рифмами, характеризующими жизнь в унылом советском районе. Кабан ревел в микрофон с хрипом циркового громоотвода, отстукивая ритм тяжелыми ботинками. Ребята явно бушевали в своей стихии.
А сотрудники студии просто наблюдали за этим небольшим музыкальным ураганом, наслаждаясь его энергией. И пусть сама музыка была еще сырой и недоработанной, но энтузиазм «Пираньи» передавался и звукорежиссеру. За эти дни записи ребята преобразились — поверили в свои силы и почувствовали, что их ждет большая сцена и слава. Это чувство захватило их и двигало вперед, под градус развивающейся музыки.
Так первый демо-альбом «Пираньи» постепенно обретал форму, несмотря на начальный скепсис. Музыка обретала объем и ярость под вдохновенным вокалом Кабана. Эти парни из ниоткуда, с хаотично наигранными песнями и сырыми текстами, неожиданно стали привлекать внимание. Их энергия и стремление освободить родной район через музыку начинали заражать.
На следующий день «Пираньи» с утра пораньше снова пришли на студию, дабы продолжить запись.
Звукорежиссеры из студии только покачивали головами, наблюдая за ребятами. Кабан заправски разминал голос, хрипло матерясь "Блять, ребят, сейчас зажжём как никогда!".
