Здесь было две спальни, одну из которых она превратила в студию, где предавалась излюбленному своему занятию — рисовала. Полы в квартире были либо кафельные, либо паркетные, но по всем комнатам разбросаны без определенного порядка разноцветные коврики; мебель в квартире, так же как и стены, была белого цвета. Когда Диана, оставив Падди на кухне доедать свой завтрак, направилась в комнату, в своей ярко-желтой тенниске и пестрых леггинсах она казалась ярким пятном на белоснежном фоне квартиры.
Диана опустилась на один из белых бин-бэгов, разбросанных по всей комнате, и, удобно откинувшись, стала пить крепкий кофе. Она почувствовала, что напряжение последних дней постепенно уходит.
Утренний перелет из Парижа обошелся без приключений. Мало кто из пассажиров узнал в высокой девушке с волосами, собранными на затылке в тугой пучок, одетой в строгий белый костюм с белой блузкой, очаровательную Дивную. А именно это-то ей и было нужно.
Диана обожала свою работу. Она совсем не преувеличивала, когда сказала Рису Кондору, что, если бы ей не» нравилось демонстрировать одежду, она оставила бы эту работу. Диана трепетала, когда чувствовала восхищение зрителей при виде моделей, которые она показывала. Но это была профессиональная сторона ее жизни, и супермодель Дивная вовсю наслаждалась ее радостями, что же касается Дианы Ламб, то она предпочитала не афишировать свою частную жизнь.
Даже если кое-кто из пассажиров и узнал ее, они держались корректно и не докучали ей. Еще задолго до того, как отправиться в аэропорт, она так нанервничалась, что голова раскалывалась от невыносимой боли. После бессонной ночи и недели нервного напряжения, после нахлынувших воспоминаний о прошлом она была не в состоянии расслабиться и хотя бы немного вздремнуть. Приезд Риса Кондора в Париж окончательно выбил ее из колеи. Вот почему она собралась и уехала из отеля задолго до рейса и, пока ждала в аэропорту, все время озиралась, боясь, как бы Рис Кондор не разгадал ее планы и не явился сюда.
Разумеется, он не приехал. Диана дошла до такого нервного состояния, что, когда в самолете подошедшая сзади стюардесса спросила, не хочет ли она чего-нибудь выпить, едва не свалилась с кресла.
А теперь, удобно расположившись на бин-бэге с чашкой кофе в руке, она закрыла глаза и лениво подумала, что впервые за последние двенадцать часов ей наконец-то удастся отдохнуть. Впервые с тех пор, как она увидела Риса Кондора, она могла даже… заснуть.
И тут раздался звонок в дверь. Все ее существо запротестовало против этого вторжения, но Диана была так измучена, что лишь жалобно застонала.
Она абсолютно не сомневалась, кто там, за дверью. Кристофер намеревался провести эту неделю с ней в Париже, но отец отправил его — умышленно, как она поняла, — в Америку, с деловым поручением. Накануне Диана сказала Крису, что будет очень занята подготовкой к показу и не сможет уделять ему много времени. В конце концов, он нехотя согласился лететь за океан, откуда посылал ей каждый день красные розы. Сегодня утром Крис должен был вернуться в Англию. Наверняка он поспешит сюда и снова заведет разговор о женитьбе.
Как-то так получилось, что этот юноша ей понравился. Она и сама этого не ожидала, ибо до встречи с ним считала, что сын Риса Кондора является таким же ее врагом, как и его отец. Но Крис оказался совсем не похожим на Риса Кондора. Это был добродушный веселый парень, а наружностью он пошел в свою мать-американку: высокий, светловолосый, атлетически сложенный. И тем не менее Диана не собиралась за него замуж…
— Погрей мое место, Падди, — негромко сказала она, поднимаясь с бин-бэга после настойчивого второго звонка. Пушистый кот немедленно перебрался на теплую после нее подушку.
Едва она открыла дверь, приветливая улыбка на ее лице сменилась болезненной гримасой: на пороге стоял не Крис, а его отец.
Увидев, что Диана поражена и от усталости даже не в силах скрыть это от него, Рис Кондор усмехнулся. В серебристо-серых глазах блеснуло злорадство.
— Вот завтрак, — он поднял коричневую бумажную сумку. — Я же говорил, что мы позавтракаем вместе.
Он явно намеревался заняться тем, о чем говорил, вернее, уже занялся, потому что прошагал в коридор мимо ошеломленной Дианы и уверенно направился в просторную кухню — видимо, сориентировался по запаху кофе, — и уже через мгновение оттуда раздалось его довольное насвистывание, сопровождаемое шелестом бумажного пакета, из которого он что-то доставал.
Диана поняла, что явно недооценила этого человека. Она думала, что, обнаружив ее бегство из гостиницы, Рис Кондор явится в аэропорт, но ей и в голову не могло прийти, что он может последовать за нею в Англию!
А ведь нетрудно было догадаться, ругала она себя. Кому же, как не ей, знать, какую целеустремленность способен проявить этот высокомерный тип, если он решил чего-то добиться.
Когда она вошла в кухню, он уже разложил по вазочкам и тарелочкам рогалики, фрукты и кексы — настоящий французский завтрак! В самом деле этот человек ничего не делает наполовину, вынуждена была признать Диана. Он сказал, что позавтракает с ней — и вот на столе настоящий континентальный завтрак. Не исключено, что все это привезено из Франции. Он на такое способен! Крис говорил ей, что у отца собственный реактивный самолет, и ему ничего не стоило прихватить с собой завтрак из Парижа!
— А-а, кофе, — он взял кофейник с только что сваренным кофе и наполнил две чашки. — Хороший, — одобрительно заметил он, отпив глоток.
Диана стояла все так же молча. Квартира с ее простой обстановкой была для нее своего рода гаванью, укрытием, а этот человек без зазрения совести вторгся сюда. Явился нежданно-негаданно…
— Пейте кофе! — бодро предложил он, видя что ее чашка все еще стоит нетронутая на мраморном столе. — А завтракать будем в гостиной. — Он ловко разместил все тарелочки на своих длинных руках. — Я видел эту комнату мельком, пока шел сюда, и хотел бы осмотреть ее повнимательнее, — на ходу бросил он и решительным шагом вышел из кухни.
Диана безропотно двинулась за ним, словно ее влекло приливной волной!
Сегодня он был одет во все черное: свободная рубашка с короткими рукавами и узкие брюки, подчеркивающие его длинные ноги. Рис выглядел на все свои тридцать девять лет, морщины вокруг рта и глаз свидетельствовали об изрядном жизненном опыте, однако от него исходила какая-то зловещая притягательная сила, которая как бы делала его человеком без возраста.
— Падди, — едва слышно позвала она, пока Рис расставлял тарелки на коврике перед бин-бэгом.
Он удивленно поднял голову.
— Простите?
— Это кот, — немного раздраженно пояснила Диана, чувствуя, что выглядит в его глазах — и на то есть достаточно оснований — совершенной дурой.
