- Анемо-он, - сладко пропели рядом, и он узрел Хамидорею. - Сними очки еще раз.
Анемон нахмурился.
- Ну, пожалуйста!
- Прекрати, - осадил он ее. - Лучше скажи, что ты делаешь в чужом саду?
Девушка растерялась, закусив губу, глазки ее забегали, но она взяла себя в руки.
- А почему тебя не интересует что делает в твоем саду она? - указала Хами на мокрую как курица Тею.
- С ней я разберусь позже.
- Да?! В таком случае и со мной разберись позже, - сложила она упрямо руки на груди. - Меня ты, по крайней мере, знаешь, а вот кто эта, с позволения сказать, девица?
- Ее я тоже знаю, - пожал плечами Анемон.
- Да, - подтвердил Торми, о существовании, которого юноша и забыл. - Они с ней пили в подвале всю ночь.
Рука сама по себе возжелала отвесить ученичку подзатыльник, но… мимо.
Хамидорея стояла с открытым ртом и округлившимися глазами:
- Ка… как это понимать?
- Я не обязан ничего объяснять, - спокойно молвил юноша. - Ты моя ученица и задавать подобные вопросы не должна. А теперь…
- Ты привечаешь у себя какую-то мымру, поешь ее, купаешь в своем пруду. Ты что любовницу решил себе завести?
- Ты забываешься, Хамидорея. И заблуждаешься.
- Неужели?
- Я пока ничего такого не заметил, они только пели песни о козле Лелендоне, - опять вякнул Тормазнизио, находясь позади учителя на расстоянии пяти шагов. В целях безопасности.
Анемон вздохнул и попытался взять ситуацию под контроль:
- Торми! Принеси нашей гостье полотенце.
Рыжая зараза имела наглость поинтересоваться:
- Которой из, Анемон-сенсей?
Мастер подавил, вспыхнувшее было желание придушить ученика, - кстати, в последнее время это давалось все легче, - и скорректировал указание:
- Принеси нашей мокрой гостье полотенце. И не спрашивай какое, - добавил он, заметя готового растаять в улыбке Торми. - Что-нибудь из тех, что ты вечно пытаешься загрести себе.
Мальчик еще пару минут постоял, переминаясь с ноги на ногу, уходить ему явно не хотелось, после чего свалил в указанном направлении. - "Одной проблемой меньше"
- Черт!
Пока он тут рассусоливал указания, Хамидорея засучив рукава своей блузки, топала к Теи с самым решительным видом. Он последовал за ней, не желая наблюдать членовредительства в собственном саду.
- Ты кто такая? - достигнув цели, нависла над жертвой юная фанатка.
В глазах Теи просквозило удивление, словно бы действующих лиц она узрела только сейчас. Девушка встала со скамейки и сладко потянулась.
- Доброе утро, Анемон!
- Какое к духам утро?! - взъярилась Хамидорея. - Да как ты смеешь приветствовать Анемона! Да для тебя он Господин Арахуэнте!! Ты его родственница? Нет. Подруга? Нет. Ты даже не его домработница! И не будешь никогда! Потому что я не допущу, чтобы в его доме работал кто-то красивее старой швабры!
- С чего такие скоропалительные выводы? - вежливо поинтересовалась Тея, и ее повело в сторону. - Может быть и да: я его двоюродная племянница.
- Твоей физиономии я тут ни разу не видела, да и вообще, родственники и знакомые у Анемона все приличные, а ты… Разлеглась в пруду, позорище!!
- Я топор искала. Кстати, Анемон, а где у тебя тут выход? Ищу-ищу, а его нигде нет.
- Тебя же Торми за ворота проводил.
- Это тот рыженький милый мальчик?! Я думала, он пошутил, и вернулась обратно.
"Конец света!"
- Не игнорируй меня! - завопила Хамидорея.
- Да ну тебя! - повернулась к ней спиной Тея и куда-то поплелась.
И тут началось. Хами напрыгнула сзади на соперницу и повалила на землю.
- Я тут полотенец принес, - с целой горой восхитительно махрового добра появился Торми. - Куда это?
- Вон, - кивнул Анемон в направлении закипающей драки, потому что Тея мириться со статусом поверженной не собиралась. Затеялась борьба.
Торми не долго думая - мальчик редко себя этим утруждал - вывалил всю кипу полотенец на головы сражающихся девиц, и тех накрыло махровой разноцветной нежностью.
"Идиот!" - радостно подумал Анемон.
Драка вроде бы поутихла, а потом… Возня в куче полотенец стремительно нарастала. Слышались проклятья и придушенные хрипы. Вокруг кучималы закружился Торми, азартно посвистывая и выкрикивая слова поддержки обеим девушкам. К нему присоединился соседский внучок с ободранными руками, коленями и лицом, но довольный. Потом мальчишки принялись делать ставки кто кого уделает, не обращая внимания на крики старикашки залезшего обратно на забор - вот ведь настырный! - который обещал своему внуку сладкую жизнь… "… обожди, только домой верни-ся, гаденыш!!!…"
Анемон хватался за голову не понимая как можно урезонить весь этот беспредел. Орать как сумасшедший, чтоб прекратили, так его никто не услышит, а то и пошлют куда подальше. Да и надо ли ему, чтобы услышали, разбирайся потом с ними кто прав, кто виноват. И еще примерзкое такое чувствишко, что на него всех лулонов и повесят, да с тем и отправят. А у него голова с похмелюги… ну вы знаете.
- Торми. Торми! - позвал Анемон, но не удостоился ответа. - ТОРМИ! Что б тебя!! - повысил он голос на недопустимый в его состоянии уровень. В голове что-то взорвалось и расплылось по стенкам черепа.
- Да, Анемон-сенсей! - тут же откликнулся ученик, весь в благородном порыве услужить.
- Торми, - чуть слышно молвил Анемон, боясь пробудить еще одну вспышку боли. - После… прибери здесь все. Я пойду, вздремну.
- А как же ваша подруга? Что делать с ней?
- Она не моя подруга. И делать можешь с ней, что хочешь.
Анемон зашагал прочь от пруда.
- Делать что хочу? - последовал вдогонку вопрос.
- Да. Только не убивай. А то вместо тебя, меня в суд вызовут.
***Сражение двух взъярившихся девиц продолжалось. Они кусались, щипались, царапались, старались выдрать друг у друга волосы, взаимно душили, и шипели, как разъяренные дикие кошки. Торми подивился тому, как они похожи. У обеих темные волосы, и темперамент зашкаливающий все мыслимые и немыслимые пределы, правда физическая подготовка у новой знакомой учителя явно выше, чем у ее соперницы. Так что поставив на нее три медяка, Тормазнизио чувствовал себя в выигрыше. А уж как она ругалась, тут хоть записывай.
- Тварь подзаборная!! Шкура нечесаная!! Что я тебе сделала?… - Дальше хрипы. Хамидорея не желала разжимать пальцы, хоть и была подмята под растрепанную разозленную девицу.
Они покатились кубарем, то и дело меня место положения. Низ, верх, низ, верх. Хами одержала победу, оседлав бесстыдницу, и злорадно ухмылялась, когда ее неуклюже смазали кулаком в глаз. Откачнувшись в последний момент, юная поклонница ослабила пальцы, и оказалась сброшенной на землю. Ее жертва жадно втягивала в ноздри воздух, сурово взирая на обидчицу, и наматывая на руку голубое полотенце. Хамидорея занялась тем же самым, но видимо не понимала зачем. Надо бы предупредить их об аккуратности с махровыми дорогими принадлежностями, но кто сейчас будет слушать Торми. Обе драчуньи поднялись на ноги, и начали наступать друг на друга. Учительская "пассия" неожиданно остановилась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
