— Жаль чего? — раздраженно спросила его Бетани.
— Не чего, а кого — вашего поклонника. Но этим вечером ему вас не дождаться! — дерзко объявил Эйдан Босс.
— Это еще почему? — возмущенно осведомилась она.
— Потому что сейчас мы отправимся вместе выпить по стаканчику в ознаменование начала сотрудничества.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Вы тут завсегдатай, профессор?
Бетани Уокер одарила его такой улыбкой, на которую отважится далеко не каждая подчиненная.
— Почему вы так на меня смотрите? — вновь задала ему вопрос девушка, имея на то вполне веские основания.
— Как вы меня назвали? — спросил Эйдан Босс.
— Профессор, — повторила Бетани Уокер.
— Почему? — удивился он.
— А разве вы не профессор? Мне казалось, вы преподаете, во всяком случае, не далее как этим незабываемым утром я говорила с одной из ваших подопечных студенток археологии, проходящей в музее практику. Она отзывалась о вас как об отличном наставнике, — сообщила Бетани.
Эйдан понимающе покивал головой. Он заказал себе пиво и мартини для спутницы.
— Так вы профессор или нет?
— Забудьте об этом, Бет, — попросил ее мужчина.
— Как скажете, — пожала она плечами, пригубив мартини.
Эйдану нравилось наблюдать за ней. Пластика Бетани очаровывала. Девушка вполне сознательно, он видел это, вела себя как абсолютная женщина. Она разительно отличалась от той Бетани Уокер, какой еще недавно была в его кабинете. Если там она целиком зависела от его оценки, всячески давая понять, что заинтересована в получении работы, то теперь силы, что называется, сравнялись.
Эйдану льстило, что у него такая соблазнительная спутница.
— Вы ведь назвали меня профессором не потому, что знаете о моей преподавательской деятельности. Я полагаю, вам просто нравятся всякого рода ролевые игры. Именно сейчас вы настроены на определенную игру, Бет. Для меня это очевидно. Только хотелось бы еще знать, по каким правилам играем. Я мог бы выступить в качестве Профессора. А кем вы видите себя, Бет? — спросил босс.
— Бросьте, Эйдан. Вы придаете слишком большое значение словам. Профессор — это же просто такое ласковое прозвище, — объяснила Бетани.
— Никогда о таком не слышал, — рассмеялся он. — Меня еще никто не называл профессором лишь для того, чтобы продемонстрировать свою симпатию.
— Не думала, что вы настолько критически к этому отнесетесь, босс. А ведь вам так идет этот титул. Как мне показалось, в вас самой природой заложена страсть к наставничеству и назиданию, — очень нежным голоском проговорила она, склонив светловолосую головку набок.
— Вы очень смелая девушка, Бет, — сказал молодой директор музея.
Бетани, не отрывая от него взгляда, поднесла к губам перевернутый конус бокала с мартини, сделала маленький глоток и слизнула розовым язычком капли вина с алых губ.
— Вы еще смелее, чем мне казалось, — добавил он, когда ее колено легонько коснулось его ноги. — Не хотелось бы напоминать, что мы знакомы менее суток, а также и то, что я ваш босс.
— И, вероятно, поэтому вы пригласили меня выпить, — напомнила ему Бетани Уокер.
— Вы озадачиваете меня, Бет, — объявил он. — Расскажите о себе, поведайте о чем-то таком, чего я не вычитал в вашем резюме. Дайте хоть какой-то намек для понимания, что вы за существо.
Бетани отставила бокал и плавно провела кончиком указательного пальца по тонкой его ножке.
— Существо, которое коллекционирует винтажные грелочки, — прощебетала она.
— Что?! — изумился Эйдан во весь голос.
— Старинные грелки из фарфора, — пояснила Бета ни.
— Вы меня разыгрываете? — нахмурился мужчина.
— Вовсе нет. Я говорю вам чистую правду, Эйдан,
— В таком случае расскажите мне об этом поподробнее, Бет.
Они заказали по второму кругу.
Это был типичный вечер первого свидания симпатичных друг другу людей. Лана бы этого не одобрила. Но Бета ни было уже не унять. Эйдан тоже, похоже, решил не вспоминать о принципах служебной иерархии.
Он оказался благодарным слушателем. Бетани не заметила, как уже излагала ему о своих самых драгоценных трофеях.
—…Итак, они датируются главным образом концом девятнадцатого века. Конечно, если говорить о грелках вообще, об их функциональном назначении, то фарфоровые никак нельзя назвать практичными. Но для коллекционера редкость, своеобразие, причудливость предмета, пожалуй, являются основными побудительными критериями собирательства. Мои любимые экземпляры — это бутыли цилиндрической формы, изготовленные в Лондоне на мануфактуре «Ламбет Потери». Далее я бы назвала терракотовую керамическую грелку, выполненную в форме медицинского саквояжа «гладстон», также английскую. Есть еще грелка, по форме напоминающая подушку…
Рассказывая о таком странном предмете, как фарфоровая или глиняная грелка, Бетани Уокер использовала все доступные ей выразительные средства. Ее голос, жесты, мимика занимали Эйдана куда больше предмета повествования. Он с удовольствием слушал ее, не перебивая, тем более что и сам с раннего детства был знаком со страстью коллекционирования.
— Признайтесь, что не рассчитывали на такой пространный ответ, — сказала Бетани в заключение.
— Я вообще предположить не мог, что у человека может быть именно такое увлечение, Бет, поэтому все, что вы сказали, весьма познавательно. Если есть желание, можете продолжать. Только имейте в виду, что чем дольше вы говорите о своих грелках, тем больше мне хочется видеть их своими глазами, — предупредил ее мужчина.
Бетани рассмеялась, красиво запрокинув голову. По крайней мере у этого мужчины был конкретный план.
Конечно, Эйдан проверял ее.
— Ну уж нет, на сегодня достаточно, профессор! — проговорила она, отсмеявшись и сделав воспрещающий жест рукой. — Поговорим лучше о вас, — предложила она.
— Нечего рассказывать. Археолог, а с некоторых пор еще и директор музея.
— Как вы им стали? — спросила его Бетани.
— Естественным путем. Однажды пошел по стопам своего отца, так до сих пор не могу остановиться, — пошутил он. — Вам ведь, надеюсь, известно, что до последнего времени директором музея был не кто иной, как Эйбрахам Восс, мой отец.
— Да, конечно, мне об этом известно. Я даже знакома с ним лично. Лана, моя кузина, представила меня ему однажды, — широко улыбнувшись, проговорила Бетани Уокер.
— Верно, — спохватился Эйдан, вспомнив свой недавний телефонный разговор с отцом. Не соотносилась эта непосредственная блондинка с миром ученых-археологов. — Однако это еще не окончательное решение попечительского совета. Я, что называется, на испытательном сроке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
