Насколько помнил Борис своих родственников, все они были крупными людьми плотного телосложения. Даже женщины в крайнем случае могли дать отпор зарвавшемуся хаму.
«Надо будет за ней присматривать, а то в Москве развелось слишком много всякой нечисти», – подумал Рублев, окинув взглядом симпатичное личико родственницы.
Из завязавшегося разговора выяснилось, что девушка обладала твердой рукой, мужским складом мышления и одновременно чисто женской фантазией. Уже в школе Эльвира набросала несколько десятков проектов загородных домов. Выглядели они свежо и красиво, хотя Рублев не брался сказать, насколько прочна их конструкция. Возможно, юношеские фантазии улетели прочь от таких скучных материй, как надежность и функциональность, полностью замкнувшись на эстетике.
По большому счету расспросами о планах Эльвиры на будущее разговор закончился. Других общих тем для беседы у сурового взрослого мужчины и юной девушки не оказалось. Но очень скоро Эльвира нашла собеседников.
Больше повинуясь общей моде и уговорам друзей, чем острой необходимости, Рублев провел себе Интернет. Сам он пользовался им довольно редко, бонусного трафика накопилось несколько гигабайт, зато Эльвира, попросив разрешения, основательно погрузилась в виртуальный мир. Девушка отправила послания всем вологодским друзьям, с одним человеком, находившимся онлайн, завязала оживленную беседу и с видимой досадой вернулась в реальность. Но она имела твердый характер и отлично понимала, что, днями напролет сидя в Интернете, поставленной цели не добиться. Решительно отодвинувшись от компьютера, девушка достала учебники. Борис мысленно одобрил ее действия, хотя оказался лишним человеком в собственной квартире. Ни телевизор включить, ни радио – мешают сосредоточиться. Да что говорить, даже покурить нельзя по-человечески. Борис сначала вышел на балкон, но, вернувшись, заметил, что Эльвира сморщила свой курносый носик.
«Как ни закрывай дверь, все равно тянет, – подумал Рублев. – Пора завязывать с никотином. Вредно для здоровья, как своего, так и окружающих. Вон недавно ученые установили, что одна его капля убивает не одну, а сразу трех лошадей. Зверская отрава!»
Однако, вопреки своим здравым мыслям, он теперь отправлялся смолить на улицу. Так сказать, сочетал приятное с полезным. Ведь Рублев жил на шестом этаже и никогда не пользовался лифтом.
Просидев часика два над книжками, Эльвира встала и накинула легкую курточку.
– Ты куда собралась? – поинтересовался Борис.
– Схожу прогуляюсь.
– Ишь какая шустрая! Это тебе Москва, а не Вологда, одной гулять надо осторожно.
– Дядя Боря, ведь сейчас день!
– Вот, хорошо, что напомнила. Значит, о вечерних прогулках забудь; пока я за тебя отвечаю, этого не будет. Теперь держи мобильник.
– У меня свой есть.
– С московским роумингом?
– Ах да, я забыла.
– Тогда повторяю – держи мобильник. Я забил в него номер моего домашнего телефона; если возникнут осложнения, сразу звони. И не ходи по безлюдным местам, я тебя очень прошу.
– Неужели в Москве еще остались безлюдные места? – то ли притворно, то ли на самом деле удивилась Эльвира.
– Иногда встречаются.
Пока девушка дышала не самым свежим московским воздухом, Борис приготовил немудреный ужин.
– Иди есть, – позвал он Эльвиру, когда та вернулась домой. – Конечно, это не французская кухня, но я этим уже много лет питаюсь и, как видишь, живой.
Девушка принесла на кухню литровую бутыль:
– Вот, мамин двоюродный брат живет в деревне, он гонит. Я сама такую гадость не пью, но папа говорит, что лучше всякой водки.
Борис ради интереса налил соточку. Самогон действительно оказался хорош, даже в неохлажденным виде был принят организмом, как родной.
– Замечательная вещь, – абсолютно искренне сказал Рублев.
– Я рада, что вам понравилось, хотя настоящий мужчина должен пить виски.
– Рекламы насмотрелась, – Рублев с сожалением убрал замечательный напиток в холодильник. – Заруби на своем крохотном носике одну вещь: Москва – город жутко лицемерный, тут принято в глаза говорить человеку только комплименты, даже если они насквозь лживы, а за спиной обвинять его во всех смертных грехах, пусть и вымышленных. Чем скорее ты усвоишь это правило, тем легче здесь приживешься, хотя это и противно.
Эльвира хитро улыбнулась, а закончив еду, восторженно зачастила:
– Дядя Боря, огромное спасибо, все было очень вкусно! Вы просто молодец!
– Уже тренируешься, усваиваешь мою науку? – с легким недовольством в голосе спросил Борис.
– Если честно, то да, – призналась девушка. Все же Рублев не стал коренным образом менять свой жизненный распорядок. Рано утром, когда Эльвира еще сладко спала, он тихо собрался и выбежал на улицу. Уж если он выполнял свой специальный комплекс упражнений и в жару, и в холод, и под любым дождем, то было бы странно отказываться от него из-за вологодской гостьи.
Но все же кое-что пришлось изменить самым кардинальным образом. Возвращаясь домой, Борис уже предвкушал тот момент, когда заварит свой крепчайший чай и выкурит первую сигарету. Открыв дверь квартиры, он, к своему изумлению, учуял запах готовящейся еды.
– Дядя Боря, мойте руки, сейчас будем завтракать, – сообщила ему девушка.
– Когда успела? – недоумевал Рублев, увидев, как Эльвира проворно ворочает лопаткой жарящуюся на сковородке картошку.
– А я шустрая, – не стала пускаться в детальные пояснения девушка.
Борису стало понятно, что никуда не денешься, придется нарушить установившуюся за долгое время традицию. Все же после завтрака он заварил свой чай и, мысленно извинившись перед гостьей, вышел на балкон. Не маячить же с кружкой около подъезда.
Когда он вернулся в комнату, то увидел, как Эльвира положила в пакет книжку и общую тетрадь.
– Я на консультацию, – ответила она на вопрос, который Рублев не успел задать.
– А как ты доберешься? Знаешь, где находится твой университет?
– Да, я же сдавала туда документы.
А вот Борис не знал. Слишком он был далек от архитектуры, а в Москве очень много высших учебных заведений – всех не упомнишь. Но у него был компьютер, а там карта города. Вскоре Борис уже знал, где находится университет и как до него лучше добраться.
– Во сколько у тебя консультация?
– В одиннадцать.
– Тогда через сорок минут жду у подъезда. Только дверь хорошо закрой.
Изучив карту, Рублев понял, что в дневное время пробок на маршруте можно не бояться, и отправился за своим «фордом».
