– Расскажите поподробнее, – попросила Елена.
– Всегда считала, что ко мне хорошо относятся коллеги, – криво усмехнулась клиентка. – Ну, может, не все прямо вот любят, но относятся неплохо. Ровно, по-товарищески. Знаете, сколько из них сегодня рассказали страже о том, что у меня был давний конфликт с хозяйкой?
– Думаю, что все, – уверенно ответил Андрей. – Может быть, кроме барышни, встречающей гостей.
– Да, Таня ничего такого не сказала… А почему вы так решили, что кроме неё?
– Я там сидел, ждал Лену, слушал и наблюдал. У вашей Тани первая любовь и все связанные с этим переживания, она и вас-то не особо замечает, а уж тем более ваши взаимоотношения с Ангелиной Майер. Остальные же… Я правильно понимаю, что вы – единственный уникальный мастер, остальные просто парикмахеры, косметологи и маникюрши?
– Ну что вы! – всплеснула руками Нина. – Варя совершенно замечательно стрижёт, Асель отлично красит и подбирает сочетания цветов к образу, к лицу. У Юлечки золотые руки, я как-то испортила ногти, грибы чистила… – она смущённо улыбнулась. – Маша, дочка, очень любит грибы собирать, и мы так много тогда нашли! Пока почистили, ногти стали совершенно чёрными. Вот Юля всё сделала, привела в порядок, и хозяйка ничего не узнала.
– Деньги Юля с вас взяла?
– Ну конечно, она же работала!
– Вот именно. Ладно, речь не о том. Конфликт с госпожой Майер был у каждого сотрудника салона, мы это знаем точно. И, разумеется, завтра доведём до сведения стражи, – голос Андрея звучал успокаивающе, все неприятности словно покрывались какой-то пеленой.
Нина зевнула украдкой, порозовела и извинилась.
– Как вы думаете, мне нужно нанять адвоката?
– Не помешает.
– Но… у меня нет таких знакомых.
– Неужели среди ваших клиенток не водятся дамы-юристы или жёны господ стряпчих?
– Что вы, как же можно к клиенткам обращаться по поводу… убийства? Вот что, я видела дальше по Сретенке адвокатскую контору, завтра туда схожу.
– Не спешите! – вмешалась Елена. – Мы спросим у друзей, полагаю, кого-то они порекомендуют. А пока постараемся встретиться с господином Майером, если он не слишком переживает смерть супруги.
– Думаю, не очень, – задумчиво произнесла Нина и поторопилась пояснить. – Раньше, когда они только поженились, он частенько забегал к Ангелине. Всегда или цветы приносил, или конфеты, особенно если собирался уезжать из города на несколько дней. Потом это стало всё реже и реже происходить. А последнее время мы Антона и не видели ни разу. И ещё… Обычно Ангелина уходила последней – проверяла расходные материалы, считала выручку и закрывала двери. Но с недавних пор пару раз в неделю она стала срываться рано, иной раз и в пять, и в шесть. Причём именно срываться. Вот только что кого-то отчитывала или с клиенткой говорила, сигнал коммуникатора – и через пять минут её нет, только туфли валяются, в которых она по салону ходит.
– Вы не видели, её кто-то ожидал? – подался вперёд гном.
– Один раз видела, что она села в экипаж… Случайно! – Нина снова залилась краской. – Я ждала клиентку, та опаздывала, а у неё была запланирована долгая и сложная процедура, вот я и поглядывала в переулок. Так вот, стоял экипаж… такой, из последних моделей. Чёрный, с кожаной белой крышей, которая опускается. Я подумала ещё, что странно – жарко было, середина августа, а у них крыша эта закрыта, окна все закупорены и на лобовом стекле магический щит стоит, чтобы снаружи не было видно, кто там сидит.
– Номер экипажа вы не запомнили?
– Нет, что вы! У меня с цифрами вообще беда, – женщина улыбнулась. – Буквы запомнила, Н, А и З, потому что мои инициалы. Нина Александровна Захарова.
* * *
Когда клиентка ушла, Елена обвела коллег взглядом и сказала:
– Любовник?
– Определённо, – кивнул гном.
– Скажем страже или сами поищем?
– Скажем страже. И сами поищем, – ответил Андрей. – А для начала попросим нашего любезного хозяина помочь с адвокатом, – тут он чуть повысил голос и позвал: – Аркадий Феофилактович!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Тут я, – раздался голос с подоконника. – Чего вам?
– Не будете ли вы так любезны попросить господина Верещагина спуститься сюда, к нам?
– Чего это он будет ходить, ноги бить, – буркнул домовой. – Нечего! Ещё этот ваш… животный… прыгнет, поцарапает.
– Я? Я – животный? – возопил Гай. – Да ты… Мерзкий бородатый старикашка! Я тебя с песком смешаю и драконам скормлю! Я тебя!..
– Гай! – строго сказал Андрей. – Галлитрап Бидли! Тебя дразнят, а ты не поддавайся! Тем более что любезнейший из всех домовых уже ушёл, – добавил он, прислушиваясь. – Да и вообще, формально он прав, а мне нетрудно подняться на второй этаж и поговорить с Алексом.
– Тогда иди, – махнула рукой Лена. – А мы пока займёмся ужином. Картошка или макароны?
* * *
Алекс был в гостиной – сидел у камина на полу, привалившись спиной к креслу, обложенный коробками, шкатулками и ящичками, и что-то помечал в списке.
– Подарки ко дню Перелома Года подбираешь? – поинтересовался Андрей.
– Да если бы! – махнул рукой Верещагин. – Рабочие амулеты смотрю, что разрядилось, что заменить надо. Резерв у меня небольшой, так что в большинстве случаев выезжаю на тонких воздействиях и на амулетах. Ну, вот, например, – он вытащил из коробки сиреневый с белыми прожилками камень, причудливо оправленный в дерево, медь и серебро. – Вообще-то это анализатор следов магического воздействия. И в принципе он должен светиться разным цветом в зависимости от того, какая стихия применялась. А теперь смотри…
Хозяин дома бросил в камин крохотный кусочек магического пламени: камень загудел и слабо засветился голубым.
– Видишь? – Алекс с досадой сунул амулет в коробку и отставил её в сторону, сделав какую-то пометку в списке.
– Вижу. А что должно было быть?
– Ну, огонь же, оттенки от красного до оранжевого. Ничего, гарантия на него ещё не закончилась, так что посмотрим, что мне скажут господа Накл, Фонкин и компания… Ладно, что я тебя этим гружу! – он встал, бросил список на журнальный столик и спросил: – Выпьешь чего-нибудь?
– Ты что будешь? Вот и я то же самое.
– Тогда келимаса, – Алекс достал из бара графин, разлил золотистую жидкость по бокалам, пригубил и спросил наконец: – Что хотел-то?
– С клиенткой такая произошла история…
Андрей кратко изложил ситуацию с убийством хозяйки салона. Верещагин внимательно выслушал и спросил:
– Что-то в пудре?
– Похоже на то. Мы предположили, что там, скорее всего, не был яд, иначе она этой пуховкой половину сотрудников бы перетравила. Ну, Ленку так точно, она в двух или трёх метрах от госпожи Майер была. Какой-то аллерген, может быть.
– Стража получит результаты вскрытия завтра… – задумчиво сказал Алекс. – Это ведь был кто-то свой. Кто-то, кто знал, на что у неё сильная реакция.
– Первым делом обычно подозревают мужа.
– И это разумно.
– Но тут заподозрили как раз Нину, так что я пришёл с просьбой – порекомендуй адвоката. У нас контакты есть, сам понимаешь, только в Саратове, здесь пока не обзавелись.
– Адвоката я дам, это не вопрос… Вот что, Андрюш, напиши-ка мне всё, что вам удалось узнать. Я поговорю с Бахтиным, может, мы с ним снова вместе поработаем.
– Бахтин – это кто?
– Начальник следственного отдела нашей Устретенской стражи.
Верещагин достал коммуникатор, набрал номер и подождал, пока на экране появится худой мужчина с шапкой седых волос и очень светлыми глазами.
– Николай Илларионович, добрый вечер. Не отвлекаю?
* * *
Через короткое время Андрей уходил к себе, на первый этаж, держа в кармане карточку поверенного в делах Николая Илларионовича Лямпе, а в уме – заверения означенного господина, что с Ниной Захаровой он готов встретиться завтра же утром, дабы сделать всё возможное для её защиты.
Скверно начавшийся день вроде бы выравнивался.
Что-то будет завтра?
