— Про меня ты правильно догадался. — Андрей спрыгнул с Буцефала и поднялся на крыльцо. — Со мной десятник Орнис Дик. — представил он двинувшегося следом за ним своего спутника. — Приехал своими глазами посмотреть доставшееся мне милостью нашего короля бесхозное имущество. Заодно обсудим, как станем жить дальше. Найдёте, чем моих людей накормить?
— Конечно. — обнажил крепкие жёлтые зубы капитан. Первое — результат действия лечебных амулетов, второе — следствие пренебрежения элементарными требованиями гигиены, а ведь в Гертале достаточно широко, не только дворяне, но и состоятельные или сановные простолюдины, применяли щётки из щетины, алхимические или обычные зубные порошки. — Как раз время к обеду идёт. Позвольте и вас с десятником пригласить.
— Ну, кто же от такого откажется? — Андрей прошёл в дверь конторы, распахнутую замызганной, как её поселковые сверстники, девчушкой без рабского ошейника. — Я так понимаю, до конца месяца тебе и твоим воинам заплатили. Сколько получали?
Было видно, что на какой-то миг Худером овладело искушение завысить размер гонорара, но, видать, вовремя вспомнил, что это легко выяснить, достаточно посетить Фож и там поинтересоваться. Поэтому, он озвучил настоящую цену — тысячу оборов за месяц и полное продуктовое обеспечение.
На тридцать человек, учитывая, что в здешнем месяце сорок пять дней, сумма весьма скромная. Похоже, что отряд капитана Нойса в самом деле не имеет хорошей репутации и вынужден соглашаться даже на такие условия, тем более, после окончания войны спрос на наёмников сильно упал. Владетели, насытившись кровью и трофеями, сбавили частоту ссор и разборок между собой, а торговля ещё полностью не восстановилась.
Толстый повар со своей помощницей таких же габаритов принесли огромное блюдо жареной баранины и тушёные бобы, а открывавшая дверь девчонка притащила большой кувшин сидра, сгибаясь под его тяжестью.
— Как вы поселение называете? — поинтересовался землянин. Из столовых приборов в наличии оказались только оловянные ложки, да личные кинжалы, которыми порой приходилось людей резать. Аппетит Немченко себе сегодня нагулял, так что, чиниться не стал, выхватив из блюда баранье рёбрышко рукой.
— Медянка. — ответила Лирания. На мясо она даже не посмотрела. Вегетарианка? Стесняется? Скорее, второе. Про любителей жить на одной только растительной пище Андрей в этом мире не слышал. — Это мы так между собой говорим. А официального наименования нет.
— Оригинально. — сидр оказался неплохого качества, попаданец даже рефлекторно поднял брови. — А тот, что в полумиле отсюда, Железянка?
— Нет, просто рудник. — не поняла юмора молодого ола писарка. — Там ведь на постоянной основе не живёт никто. Кроме этих, наказанных негодяев.
Вопрос с наёмниками Андрей решил достаточно быстро. Деньги на следующий месяц он капитану пообещал, а дальше будет видно.
По большому счёту, его такая охрана устраивала. Держать здесь своих дружинников или егерей было бы не самым оптимальным решением. И те, и другие обойдутся дороже, к тому же, их надо будет самому обеспечивать доспехами и оружием.
В общих чертах Худер обрисовал ситуацию вокруг деятельности шахт. Разбойники сюда не наведывались, разве что иногда — были такие подозрения — под видом добропорядочных лесорубов посещали трактиры, лавки и магазины Медянки.
Побеги кандальников случались, но редко, а удачный на памяти капитана произошёл лишь один раз, летом прошлого года, когда Нойс ещё был лейтенантом и служил здесь в составе другого отряда.
Обозы с рудой наёмники не сопровождали.
— Кому она здесь нужна? — пояснил он, сыто отрыгнув.
— А ты что скажешь? — обратился Немченко к писарке, как её тут все называли. — Нужна? И куда всё твоё начальство убежало? Чего испугалось? Воровали, поди, как не в себя? Да? Говори, не бойся. Сюда-то они точно не вернутся.
За время обеда землянин уже узнал, что почтенная Уайн — дочь и жена надсмотрщиков, по всей видимости оба её сынишки восьми и четырёх лет тоже когда-нибудь станут надзирать за кандальниками. Тогда она станет в дополнение ещё и матерью надсмотрщиков. Трудовая династия, как сказали бы на родине Андрея.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Они все учётные книги и свитки с собой увезли. Я ничего не нашла. — Лирания отодвинула наполовину опустевшую миску, взяла в руки кружку с сидром и поймала взгляд молодого мага. — Могу восстановить данные по отправке руды за последние три месяца. Я помню, сколько возов когда и какой породы отправлялось. Да, воровали, только…
— Как⁈ И ты мне ничего не сказала⁈ — возмутился капитан.
Он сильно мотнул головой, и с бороды слетела половина уцепившихся за неё бобов.
Анд ол Рей, Орнис Дик и Лирания Уайн, не сговариваясь, посмотрели на него так, что Худер сразу же понял — не нужно строить из себя святую наивность и считать других дураками.
— Что «только»? — попаданец опять перевёл внимание с закашляшегося командира наёмников на писарку.
— Не пойму, воровали ли они для себя или вместе с гильдией рудокопов.
— Поясни. — нахмурился землянин. — Какой смысл гильдейцам себя обкрадывать?
Женщина пожала плечами.
— Нам ведь сюда кандальников не бесплатно пригоняют. Только расценок на них не установлено. Шахты должны отдавать пятую часть дохода в канцелярию прево провинции. — она сделала глоток из кружки. — А раз нет дохода…
— То нет и расхода. — Андрей легко понял простую комбинацию. — Полагаю, что так и есть, раз столько лет показывают убытки. Ну, я обкрадывать ни себя, ни казну мудрейшей Кермии ол Ворм не позволю. Так, поехали теперь сами штреки — или что там у вас? — посмотрим. Сколько на них работников, Лирания?
— На медной сто сорок семь. Было. Сейчас сто сорок пять. Один этой ночью умер. Он давно уже доходил. Шесть лет здесь. Удивительно, как вообще столько продержался. А другого… — писарка выразительно посмотрела на капитана.
Тот хохотнул, а попаданец сразу догадался, что речь идёт о бедолаге, чей подпаленный и выпотрошенный труп он недавно увидел.
— Думал обмануть. — Худер откинулся спиной на стену. — Спрятался в выгребной яме. Рассчитывал, что не догадаемся.
— А на железном? — этот вопрос Андрей задал, уже встав со скамьи.
Сотрапезники вскочили следом.
— Там меньше. Вчера девяносто три насчитывалось. Сегодня вечером сведения уточнят.
— Не вечером, а сейчас. Вы со мной оба едете.
Глава 5
Ехать до медной шахты оказалось совсем немного — метров четыреста по сосновому бору.
Андрей уже не единожды видел выработанные оловянные штольни, поэтому открывшаяся картина его не удивила. Большой свод штрека, уходившего глубоко в холм, сразу же резко понижался, и тащившие, звеня кандалами, корзины руды каторжане вынуждены были двигаться согнувшись, выпрямляясь только а десятке шагов от выхода.
Видок у приговорённых к подневольному труду был ужасен — грязные, оборванные, худые, кожа да кости. Не все, правда. Попадались среди них ещё и такие, кто выглядел пока не как скелеты. Видимо, из недавно поступивших.
Шахтёры вываливали свою добычу в отвал и возвращались в шахту. На подъехавшее начальство они внимания почти не обращали, больше косясь на стоявших вокруг площадки надсмотрщиков.
Нового владельца рудников встречал Афим, отец Лирании, являвшийся здесь старшим. Седой, но ещё крепкий мужик в распахнутой овчине, стоптанных сапогах и плетью в руке сразу сообразил, кого к нему принесло. Подобострастно кланяясь, он представился и тревожно посмотрел на дочь. Та мимикой показала ему, что пока опасаться молодого владетеля не нужно.
— Каторжан что, здесь обедом не кормят? — Немченко передал поводья коня Орнису, дал знак воякам оставаться на месте, а сам в сопровождении распорядителя работ и его дочери направился ко входу в шахту.
— Нет, господин. — Афим повёл землянина под навес, где перед столом на одной из двух лавок сидела женщина, тоже поди чья-то родственница, и на вощёной дощечке вела учёт приносимой породы. — Их кормят только после подъёма и перед сном.
