– Люблю ли я ответственность? Да, очень. Я думаю, это зависит от профессии.
– Может быть. Но я думаю, мы выбираем профессии так, чтобы они подходили к характеру, а не наоборот.
– По крайней мере, так говорят психологи. – Рэйли надкусила бублик. – Это самые вкусные бублики в городе. Можно мне немного содовой?
– Ах да, извини. Я не особенно хорошо умею принимать гостей.
– Вряд ли ты делаешь это хуже, чем я.
Когда Лиз открыла другой шкафчик, чтобы достать стаканы, Рэйли заметила пустые полки. Шкаф с тарелками гоже был почти пустой. Выглядело так, будто кто-то только что съехал отсюда. Лиз повернулась и, очевидно, заметила вопросительное выражение на лице Рэйли.
– Я живу одна, но только с недавних пор.
Рэйли взяла стакан, который Лиз протянула ей.
– Спасибо.
Лиз кивнула и села за стол.
– Никогда не знаю, что говорить в таких случаях. Можно было бы сказать, что я сожалею, но вдруг ты сама выгнала ее? Или может быть, она была просто соседкой по квартире, тогда мои слова будут чересчур дерзкими.
– Нет, не то и не другое, – сказала Лиз без всякой интонации. – Она была моей партнершей, и она бросила меня.
– Тогда – сожалею.
– Спасибо. Правда, я и сама не знаю, сожалею ли я, – задумчиво ответила Лиз.
– Это хорошо.
– Может быть. – пожала плечами Лиз. – Хотя я точно бешусь из-за того, что она ушла к женщине, которая моложе меня.
– Моложе? Ей что, двенадцать лет?
– Ты мне льстишь. Ты такая льстивая.
– Вообще-то я к этому не склонна, – сказала Рэйли. – Но спасибо. И я не шучу. Сколько тебе? Двадцать девять? Тридцать?
– Мне тридцать пять. Джулия завязала роман с двадцатитрехлетней.
– У Джулии явно какие-то проблемы.
– Звучит куда мягче, чем я это называю.
Рэйли усмехнулась. – Ну, я же не знаю Джулию. Если бы знала, может быть, сказала что-нибудь и похлеще.
Лиз засмеялась. – Мои подруги возмущены по этому поводу, и я обожаю их за это, но ни одной из них не удавалось заставить меня смеяться над этим. Я очень это ценю.
– Всегда пожалуйста. И я правда сожалею. Я знаю, каково это.
– Да… – Лиз стояла у раковины, притворяясь, что моет тарелку, когда вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется. Что с ней такое? Она рассказывает все малознакомому человеку и теперь еще собирается расплакаться перед ним?
Надеясь перевести разговор в более безопасное русло, Лиз вытерла посуду, и когда снова была в состоянии себя контролировать, повернулась к столу.
– А что насчет тебя? У тебя есть девушка, или ты из тех хирургов, которые меняют партнеров как перчатки?
– Ни то и ни другое.
Лиз задала вопрос, особо не задумываясь, но неожиданно увидела боль в глазах Рэйли.
– Извини. Я не хотела переходить на личности.
– Ничего. Рэйли вздохнула. – Мы что-то постоянно говорим о личных вещах. Это странно.
Лиз кивнула, но промолчала, понимая, что это нужно выслушать молча.
Рэйли встретилась взглядом с Лиз.
– Она умерла.
– О, Рэйли, – прошептала Лиз, – мне так жаль.
– Это было довольно давно. – Рэйли встала. Она никак не могла продолжать говорить об этом. – Пожалуй, мне пора позволить тебе вернуться к делам. Спасибо за завтрак.
– Пожалуйста, – ответила Лиз, не зная что сказать. Это случалось с ней редко, и она даже удивилась. Рэйли было плохо, и она хотела…чего? Успокоить ее? Сделать так, чтобы грусть исчезла из ее глаз? Дотронуться до нее? В этот момент она осознала, что они стоят на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга.
– Ты в порядке?
– Да, – Рэйли улыбнулась немного кривоватой улыбкой, которая сразу же сделала ее привлекательной. – Тебя отвезти на работу?
Лиз взглянула на часы. – Я не собираюсь обратно в офис. У меня каждый понедельник и среду обеденная встреча с подругами.
– Здорово, – сказала Рэйли, с заметным облегчением по поводу смены темы. – Те самые лучшие подруги, которые возмущены тем, что с тобой случилось?
– Именно они – сказала Лиз, провожая Рэйли к двери. – Мы знакомы еще со времен колледжа и уже тогда окрестили себя «Клубом Одиноких Сердец». Мы часто сидели так, соболезнуя друг другу по поводу отсутствия отношений или последнего расставания. – Она вдруг резко остановилась. – Боже, я никак не могу перестать говорить об этом.
– Это вполне объяснимо.
– Ну да, мне наверно просто нужно отвлечься. Мне самой от себя скучно.
Рэйли засмеялась. – Приходи на наши игры в софтбол, если тебе нужно развлечься. Вечером в пятницу, субботу и воскресенье.
– Когда твоя следующая игра? – необдуманно спросила Лиз.
– Завтра вечером. В шесть. Поле на вершине плато, – медленно ответила Рэйли.
Лиз осознала, что на протяжении последнего часа она даже не думала о Джулии или о работе. Даже расслабляясь вместе с Кэндис и Брен, она никогда не забывала о том, что время идет, и о том, что ей еще нужно сделать в этот день. Когда же она была с Рэйли, она забывала обо всем на свете.
– Кто знает, может быть я и последую вашим предписаниям, доктор Дэнверс.
– Если последуете, обязательно найдите меня.
– Конечно, – сказала Лиз спокойно, но в уме спрашивая себя, что она делает.
Когда Лиз, стоя перед домом, смотрела, как Рэйли идет к машине, она решила, что нет ничего плохого, если она позволит себе немного развлечься.
***
– О Боже! – драматично воскликнула Кэндис, усаживаясь напротив Брен и Лиз. – Я все утро бегала туда- сюда как сумасшедшая, представляете? Проспала и чуть не пропустила открытие торгов.
Брен засмеялась.
– Дай угадаю. Субботний вечер… видимо, не удался? Вряд ли это был боулинг. Может быть, бал?
Лиз безуспешно пыталась не смеяться.
Кэндис оскорблено посмотрела на них.
– Чтобы вы знали, я работала допоздна в офисе. А потом… – она сделала паузу для пущей эффектности и продолжила, когда убедилась, что все внимание Лиз и Брен направлено на нее, – я пошла домой, приняла ванну с пузырьками, и… легла читать книгу.
– Дай угадаю, – сказала Лиз. – Мелани Ричарде?
– Я ненавижу эту женщину. – горячо сказала Лиз. – Сначала я не ложусь допоздна, чтобы дочитать ее книгу, а потом… ну, знаете, не могу заснуть из-за возбуждения.
– Я думала, мы договорились, что не будем обсуждать работу за обедом, – сказала Брен, – а книги – это моя работа.
– Вряд ли книги Мелани Ричарде относятся к категории редких, – заметила Лиз.
– Да уж, – согласилась Кэндис, подзывая жестом официантку. – Кровавую Мери. Двойную. Сейчас ее книги везде, куда ни посмотришь. Тебе стоит почитать их, Брен.
– В любом случае, это книги, а я и так вижу их целый день, – настаивала на своем Бренда. Она чувствовала себя некомфортно, как и всегда, когда кто-нибудь при ней упоминал Мелани Ричарде. Обычно она не чувствовала себя виноватой из-за того, что держит это в секрете, кроме тех случаев, когда ей приходилось придумывать отговорки для друзей. Казалось, что ее личное пространство стоит такой цены, которую ей платить не хочется.
