– Вот видишь, – говорит Анна Ивановна. – В санитарном поезде понимали, что все они – одна дружная военная семья. Что одному радость, то и всем радость. А ты не веришь, что девочки могут радоваться за свою подругу. Ведь все мы – одна дружная, мирная семья. Первый класс. Верно, Маруся?
– Я вот этой не поверила, Нине… – бормочет Маруся.
– Почему?
– Не рада она. Она поссорилась на перемене с Верой. На всю жизнь.
Нина поднимает руку.
– А перед уроком мы помирились, – сообщает она торжествующе.
– Вот видишь! – говорит Анна Ивановна. – Садись, Маруся. Пиши карандашом. Пиши, старайся хорошенько.
Вечер.
Маруся сидит за столом, чертит что-то карандашом в тетради.
Бабушка расположилась у стола, поближе к лампе. Шьёт. Маруся начала было потягиваться и вдруг застыла от изумления – глядит, не мигая, на бабушкины руки.
– Бабушка, ты ловкая? – спрашивает Маруся.
– Довольно ловкая, – отвечает бабушка, не отрываясь от работы. – А что?
– Пальцы у тебя какие послушные, – вздыхает Маруся. – Тебе рано дали чернила?
– Не помню… – отвечает бабушка рассеянно.
– Не помнит! – удивляется Маруся. – Смотри-ка! Не помнит… Знаешь, бабушка, только две девочки в классе теперь пишут карандашом – я и Галя. Беда! Вдруг ей завтра дадут чернила, а мне нет?
– Возьми чернила да и пиши себе, – предлагает бабушка. – Постели на стол газету, чтоб на скатерть не капнуть, да пиши…
– Ой! – ужасается Маруся. – Анна Ивановна не позволяет ещё мне. Что ты!
– Ну, как знаешь, – говорит бабушка. – Не хочешь, не надо.
– Ох, скорее бы завтра! – вздыхает Маруся. – Завтра, наверное, дадут мне чернила.
И вот завтрашний день приходит.
Первый класс «А». Девочки сидят, пишут. Все пишут чернилами. Только Маруся и Галя пишут карандашами.
Анна Ивановна направляется к своему столу. Останавливается.
Все девочки смотрят на учительницу.
– Сейчас. Сейчас скажет! – бормочет Маруся.
– Галя! – говорит Анна Ивановна. – Подойди ко мне. Я дам тебе чернильницу.
Галя встаёт бесшумно. Идёт к столу. Получает чернильницу. Садится на место.
Маруся глаз не сводит с Анны Ивановны.
А та молчит. Читает что-то в классном журнале.
Нет, не получить сегодня чернильницы Марусе!
Маруся опускает голову. Пишет ожесточённо карандашом, не глядя ни на кого.
Анна Ивановна замечает это и улыбается.
Вдруг Галя падает головой на парту. Отчаянно плачет.
– Галя! – удивляется Анна Ивановна. – Что случилось?
– Be… ве… ве… – никак не может произнести Галя.
– Успокойся, Галя. Ты уже не маленькая. Говори, что случилось! – утешает её Анна Ивановна. – А вдруг мы придумаем, как тебе помочь?
– Ве… ве… вечером заказное письмо принесли… – рассказывает Галя всхлипывая. – Ма… мама… взяла ручку расписаться у меня из сумки. По… потом стала письмо читать… А ручку забыла обратно положить.
– Да! – вздыхает Анна Ивановна. – Что же делать-то? Ни у кого нет лишней ручки?
Девочки добросовестно заглядывают в свои сумки, в портфели, в пеналы.
Нет! Никто не захватил в класс ручки.
Нина поднимает руку.
– Что ты хочешь сказать? – спрашивает Анна Ивановна.
Нина встаёт.
– У моего папы на столе, – сообщает она, – наверное, ручек пять есть. В таком стеклянном высоком стакане они стоят.
– Так, – кивает головой Анна Ивановна. – Ну и что?
– Я завтра принесу ручку.
– Завтра!.. – бормочет Галя. – Завтра я сама принесу.
– Верно, – говорит Нина печально.
Пока идут все эти переговоры, Маруся то открывает пенал, где лежит её ручка, то снова закрывает, то прячет пенал в парту, то снова достаёт, кладёт перед собой. Сжимает его обеими руками… И вдруг решается. Достаёт ручку. Протягивает Гале.
– На! – говорит она угрюмо.
– Что? – ворчит Галя, не понимая.
– На, – повторяет Маруся решительно. – Я всё равно карандашом пишу. Бери ручку.
– Молодец, Маруся! – говорит Анна Ивановна. – Помогла товарищу в беде.
Маруся стоит, очень довольная.
– Но только я не знаю всё-таки, как быть? – продолжает Анна Ивановна. – Я и тебе хотела дать сегодня чернила. Ты теперь хорошо пишешь…
Маруся делает движение вперёд, чтобы вырвать ручку у Гали. Потом машет рукой.
– Пусть! – говорит она.
– Что пусть?
– Пусть она пишет. Или так лучше: она пусть немного попишет, а потом я немного попишу, потом опять она, потом опять я.
– Ну, Маруся, ты совсем у меня молодец! – радуется Анна Ивановна. – А теперь иди за чернилами.
Маруся идёт к столу. Получает чернильницу и чудную новенькую ручку.
– На, говорит Анна Ивановна, возьми мою ручку для такого случая.
Все девочки смотрят на Марусю с завистью. Подумать только, какая счастливая! Она будет писать ручкой Анны Ивановны!
Маруся возвращается на место. Окунает ручку в чернила и, чуть дыша, начинает писать. Осторожно-осторожно…
• 1. Ты, наверное, понял, что тогда, когда училась Маруся, в первом классе многое было по-другому, не так, как сейчас. Расскажи, какие ты заметил отличия.
• 2. В рассказе описаны события двух школьных дней. Какой из них был для Маруси несчастным, а какой счастливым? Как её настроение изобразил художник на рисунках?
• 3. Маруся была в этот день счастлива, потому что:
– ей разрешили наконец писать чернилами;
– она писала ручкой Анны Ивановны?
А может быть, ещё почему-то? Подумай и скажи почему.
• 4. Раздели текст на две части и озаглавь их.
5. Нравится тебе Маруся? А за какие поступки ты её осуждаешь?
• 6. Что ты узнал из рассказа о Марусиной маме? Расскажи.
В. В. Голявкин. Совесть
1
Когда-то была у Алёши двойка. По пению. А так больше не было двоек. Тройки были. Почти что все тройки были. Одна четвёрка была когда-то очень давно. А пятёрок и вовсе не было. Ни одной пятёрки в жизни не было у человека!
И вдруг – пятёрка. И главное, за что? За пение. Он получил эту пятёрку совершенно случайно. Что-то такое удачно спел, и ему поставили пятёрку. И даже ещё устно похвалили. Сказали: «Молодец, Алёша!» Короче говоря, это было очень приятным событием, которое омрачилось одним обстоятельством: он не мог никому показывать эту пятёрку, поскольку её вписали в журнал, а журнал на руки ученикам, как правило, не выдаётся. А дневник свой он забыл дома…
На уроке арифметики у него созрел план: украсть журнал! Он украдёт журнал, а утром его принесёт обратно. За это время он может с этим журналом обойти всех знакомых и незнакомых. Короче говоря, он улучил момент и украл журнал на переменке. Он сунул журнал себе в сумку и сидит как ни в чём не бывало. Только сердце у него отчаянно стучит. Когда учитель вернулся, он так удивился, что журнала нет на месте, что даже ничего не сказал, а стал вдруг какой-то задумчивый. Похоже было, что он сомневался, был журнал на столе или не был, с журналом он приходил или без. Он так и не спросил про журнал: мысль о том, что кто-то из учеников украл его, не пришла ему даже в голову. В его педагогической практике такого случая не было. И он, не дожидаясь звонка, тихо вышел, и видно было, что он здорово расстроен своей забывчивостью.
А Алёша схватил свою сумку и помчался домой. В трамвае он вынул журнал из сумки, нашёл там свою пятёрку и долго глядел на неё. А когда уже шёл по улице, он вспомнил вдруг, что забыл журнал в трамвае. Когда он это вспомнил, то он прямо чуть не свалился от страха. Он пришёл домой и даже похудел за один вечер. А всю ночь он не мог уснуть и к утру, наверное, ещё больше похудел.
Во-первых, его мучила совесть. Весь класс остался без журнала. Пропали отметки всех друзей. Понятно его волнение. А во-вторых, пятёрка. Одна за всю жизнь – и та пропала. Нет, я понимаю его. Правда, мне не совсем понятен его отчаянный поступок, но переживания его мне совершенно понятны.
2
Итак, он пришёл утром в школу. Волнуется. Нервничает. В горле комок. В глаза не смотрит.
Приходит учитель. Говорит:
– Ребята! Пропал журнал. Какая-то оказия. И куда он мог деться?
Алёша молчит.
Учитель говорит:
– Я вроде бы помню, что приходил в класс с журналом. Даже видел его на столе. Но в то же время я в этом сомневаюсь. Не мог же я его потерять по дороге, хотя я очень хорошо помню, как я его взял в учительской и нёс по коридору…
Некоторые ребята говорят:
– Нет, мы помним, что журнал лежал на столе.
Учитель говорит:
– В таком случае, куда он делся?
Тут Алёша не выдержал. Он не мог больше сидеть и молчать. Он встал и говорит:
– Журнал, наверное, в камере потерянных вещей…
Учитель удивился и говорит:
– Где? Где?
А в классе засмеялись.
Тогда Алёша, очень волнуясь, говорит:
– Нет, я вам правду говорю, он, наверное, в камере потерянных вещей… он не мог пропасть…
– В какой камере? – говорит учитель.
