Он резко поднялся и подал мне руку, помогая встать.
— Пойдем, цветочек, у меня есть для тебя сюрприз.
Я как кукла, покорно пошла за ним. Луна все так же освещала пещеру, и я смогла разглядеть ее получше. Я буду смотреть по сторонам, куда угодно, только не на это чудовище.
Цветы росли не везде; в глубине, куда луна добрасывала только рассеянные, нечеткие лучи, тихо плескалась вода. Именно туда мы и шли.
Подойдя к самой воде, я увидела вдалеке какую-то каменную плиту, но рассмотреть никак не получалось, потому что она была слишком далеко. Судя по всему, эта плита находилась прямо по — середине пещерного озера. Там что, какой-то островок, и как туда добраться? Я не видела поблизости ни одной лодки.
Все так же не отпуская мою руку, незнакомец подошел к самой воде и, не останавливаясь, пошел вперед. Я испуганно дернулась назад.
— Не бойся, просто держись за мою руку, — сказал он и потянул меня следом за собой.
Осторожно наступив на поверхность воды, я с удивлением поняла, что не проваливаюсь, а иду как по гладкому стеклу. Но еще большее удивление охватило меня, когда я посмотрела под ноги. Под водой пллавали цветы. Тысячи бутонов лилово-фиолетового цвета, роняя свои лепестки, кружились под моими ногами. Они были какбуд-то под стеклом, но объемные и живые.
Так мы и шли по "стеклянному полю", медленно приближаясь к той самой загадочной плите.
Это был не островок. И это была не плита.
Каменный алтарь стоял прямо на воде. Он был сделан из черного мрамора, чем-то напоминая надгробие. На черном мраморе были выбиты какие-то непонятные руны, покрывавшие весь алтарь. При нашем приближение они засветились красным светом.
А еще на алтаре кто-то лежал.
По телу прошла дрожь и мою голову вновь накрыла волна боли. Чем ближе мы подходили, тем сильнее она становилась.
— Стой! Я не хочу туда идти! Оставь меня! — я безуспешно пыталась вырвать руку из его железной хватки. Но с такими темпами я быстрее сломала бы запястье, чем освободилась.
— Подойди к алтарю, — холодно приказал он, не обращая внимание на мою истерику.
Превозмагая боль, я сделала шаг.
На холодной мраморном камне лежала Богиня.
Молочная, нежная кожа на фоне черного мрамора казалась белее снега. Плавные, завораживающие изгибы ее юного, но уже зрелого тела поражали воображение. Такими совершенными могут быть только статуи древних богов, но в этом теле теплилась жизнь. Я чувствовала это.
Черные, вьющиеся крупными кольцами волосы были такими длиными, что накрыли все обнаженное тело юнной богини шелковым покрывалом, скрывая его от нескромных взглядов.
Но они были не полностью черными. От висков шли длинные пряди темно-фиолетового цвета. Их было много и они причудливо вились вокруг обнаженных плеч.
Ее глаза были закрыты, но это не мешало мне любоваться ее дивными чертами лица. Высокие скулы покрывал бледный румянец, а полные, сочные губы алели, как распустившиеся маки. И вся она как будто светилась. Чистым, нежным и ласковым светом.
Боль внезапно отступила и я с благоговением прикоснулась к этому волшебному существу. Ее кожа была холоднее мрамора на котором она лежала.
Гладкая, будто покрытая льдом, она обжигала пальцы.
Испуганно отдернув руку я обернулась к тому, кто знал ответы на мои вопросы.
— Кто она? Она…Богиня?
— Некоторые так считают, — насмешливо ответил мой мучитель, — но сейчас она всего лишь пустая оболочка, в ней нет жизни.
— Нет, я чувствую, что она жива, — возразила я.
— В этом теле нет души. Да, тело живет, но спит беспробудным сном. Оно проснется лишь тогда, когда в него вернется его хозяка, душа.
— А что ты хочешь от меня?
— Я хочу, чтобы ты ее разбудила.
После этого повисла тишина. Неприятная, как липкая паутина, в которой так легко запутаться. Напрашивался вполне логический вопрос, но я его нагло проигнорировала, почему-то задав совершенно другой.
— Зачем она тебе нужна?
— Я знаю, у тебя много вопросов, но ты задаешь не те. Но в виде исключения я отвечу на этот. Не она мне нужна, а я нужен ей. Чтобы вырвать ее душу из мира иллюзей и зеркальных отражений, куда ее заточили, вырвать из чужого мира который стал ей клеткой, а она об этом даже не догадывается. Чтобы вернуть ей душу.
Сердце казалось вот-вот разорвет грудную клетку, так сильно оно билось.
— Посмотри на это юное тело. Оно прекрасно, не так ли? Совершенно. Идиально. Но ее душа в миллион раз прекраснее и восхитительнее. Она пылает небесным светом. Ты знаешь, цветочек, что когда умирает одно из отражений звезды, за миг до своей гибели, оно светит ярче тысячи солнц. Но душа этого создания, — он намотал на палец длинный фиолетовый локон, — рождает свет миллионов таких отражений.
— Я не верю в благотворительность, — отрезала я, ничего не поняв про отражения, но не став переспрашивать, — особенно в твоем случае. Она тебе за чем-то нужна, и я хочу заключить с тобой сделку. Я разбужу это существо, если ты думаешь, что это в моих силах, но в обмен ты пообещаешь отпустить меня.
Да, это было эгоистично и совсем не по-христиански, но я хотела навсегда забыть это место и никогда больше не видеть этого красивого монстра. Мне было жаль прекрасное, дивное существо, лежавшее на черном мраморе, ведь он заберет его. В груди кольнуло при мысли, что я больше никогда не увижу эту девушку, было в ней что-то родное, до боли знакомое. Но я отогнала эти мысли, понимая, что на кону стоит моя жизнь. Я была нужна незнакомцу только для того, чтобы разбудить богиню, зачем ему простая невзрачная смертная?
— Ты согласен? — напряженно спросила я.
Он вдруг рассмеялся, какбуд-то услышал забавную шутку. Бросив насмешливый взгляд в мою сторону, он отвесил мне шутовской поклон.
— Какая практичность, миледи, я восхищен! Ну что ж, я обещаю, что отпущу тебя, не причинив вреда.
Недоверчиво посмотрев на него, я нерешительно кивнула. Какой смысл ему меня обманывать? Ему нужна не я, а эта девушка. Да и что-то подсказывало мне, что если такой как он дает обещание, он не имеет права его нарушить.
— Что мне нужно сделать, чтобы она проснулась?
— Ничего особенного. Ты должна ее позвать, и она проснется.
Я в недоумении уставилась в дымчато-серые глаза.
— Просто позвать? — он что, издевается? Если нет, то почему смотрит как на полную идиотку?
— У ее души есть имя. Чтобы она вернулась в тело, ты должна позвать ее по-имени. Но имя было украдено.
— И кто вор?
— Ты действительно хочешь это знать? Ну что ж, удовлетворю твое любопытство.
Это твой отец, — слово "отец" он произнес так насмешливо и с такой иронией, что я сначала не поняла, о ком он говорит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
