Выйдя из машины, она улыбнулась:
– Я устала от бесконечного асфальта. Хочется ощутить песок под ногами.
Закрыв машину, он двинулся за Евой. Она уже стояла на выглаженной волнами полосе песка недалеко от воды с удивительно расслабленным выражением лица.
– Мне здесь нравится. Особенно перед штормом… – Она лукаво взглянула на него. – Ну что, пойдем?
Ева, многие месяцы всячески избегавшая его, теперь вела себя совсем иначе. И Кайл внезапно понял, почему. Он вспомнил, как по дороге из паба она спросила его, осталось ли в силе его предложение.
Похоже, после некоторых раздумий она все же решилась рассматривать его как потенциального мужа. Вскоре она начала расспрашивать его о графике работы и его интересах. Он понял, что она проводит с ним настоящее собеседование. Этот разговор напомнил ему о том, как в девятнадцать лет он целое лето старался узнать о Еве как можно больше. Независимая и замкнутая, она неохотно раскрывалась перед ним. Но однажды, ближе к концу лета, Кайлу довелось спасти ее от какого-то назойливого приставалы, не дававшего ей проходу. После короткой потасовки нахал сбежал. Ева взглянула Кайлу в глаза и покраснела. И хотя она держала себя по-прежнему, он чувствовал, что в ее глазах он успешно прошел испытание.
…Теперь она шла по берегу, увязая по щиколотку в песке, даже не пытаясь выглядеть сексуальной и соблазнительной, просто наслаждаясь морем. Вдруг, повернувшись, она взглянула ему в глаза, затем опустила взгляд на его губы – и тут же отвела его. Кайл словно окаменел. Он хотел ее, и она это знала. Еще вчера он был уверен, что у него нет шансов заманить ее в постель. Но за эти сутки все круто изменилось. К тому же виды пляжа словно возвращали их на много лет назад…
Сверкнула молния, раздались тяжелые раскаты грома, и тут же на них упала стена дождя. Ева нерешительно оглянулась, но дождь был хоть и сильным, но теплым. Кайл кивнул ей в сторону машины, но она схватила его за руку и потащила под развесистую крону шишковатой похутукавы – дерева, росшего неподалеку. Оказавшись, наконец, под защитой его ветвей, Ева шумно пыталась отдышаться. Шумели волны, и изломанные тени от фонарей на стоянке метались по земле. Они словно вернулись в годы юности, к своему первому поцелую…
Кайл притянул Еву к себе и сжал в ладонях ее лицо. Он едва мог дышать. Столько месяцев он следил за ней, избавляясь от претендентов на ее руку, – и вот теперь он может не скрывать, что хочет ее. И ей это явно нравится.
…Ева вдруг поняла, что больше не хочет ему сопротивляться. Много лет назад она любила его, а затем потеряла, заодно лишившись будущего, в котором она представала женщиной, женой, матерью. Он полюбил другую… а она – она не любила больше никого. И теперь у нее был шанс испытать что-то неизведанное. Сейчас, когда шторм бушевал вокруг, она хотела этих ощущений.
Ева забросила руки ему на плечи. Кайл в ответ прижал ее к себе и склонился над ней. Его дыхание обжигало ее губы.
– Да что такое с этими пляжами… – пробормотал он.
Ева приподнялась на цыпочки и приникла губами к его губам в порыве горячечной страсти. Затем, не оторвавшись от поцелуя, она принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Он прорычал что-то короткое и неразборчивое и потянул вниз молнию на ее платье. Порывы ветра холодили кожу. Через минуту платье и лифчик слетели с нее. Кайл, склонившись, взял в рот один из ее сосков. От накатившей волны наслаждения кружилась голова. Она вспомнила, что не успела снять рубашку с Кайла, но, взглянув на него, увидела, что он сам успел ее сбросить.
– Может, притормозим? – шепнул Кайл. В ответ она пробежалась тонкими пальцами по кубикам его пресса вниз, нащупывая застежку на брюках. Он зарычал, и через секунду она уже лежала на спине на куче сброшенной ими одежды.
Пальцы Кайла пробрались под трусики и стянули их. Вспышка молнии осветила его напряженное лицо. Он всем весом навалился на Еву. От его горячей тяжести у нее перехватило дыхание. Она изо всех сил обхватила его за шею – стремление стать как можно ближе, слиться с ним затуманило разум, отключило мысли…
– Детка, погоди минутку. – Он перекатился набок, и Ева услышала треск рвущейся фольги. Презерватив. Вновь грянул гром. Капли дождя проникали сквозь шапку листвы и падали на ее обнаженную кожу, заставляя ее дрожать от холода.
Кайл притянул ее к себе, укрыв своим телом. Она тут же вновь обхватила его за шею и потянулась к нему для поцелуя. Это казалось ей самой естественной вещью на свете. Пальцами она обхватила его член, почувствовав гладкость латекса и жар кожи под ним. Через секунду Кайл уже лежал между ее ног. В этот момент сознание вернулось к ней. Это безумие! Она должна сказать «нет»! Но она чувствовала, что не может и не хочет отталкивать его, отказываться от этого обжигающегося наслаждения. Нет, тени прошлого никуда не ушли – но ее одиночество, страх никогда не быть любимой пересилили. Она больше не хотела ни о чем думать. Она желала лишь чувствовать…
Она почувствовала, как Кайл напрягся, ощутив тугое сжатие ее влагалища. Она испугалась, что он остановится, и вцепилась в него, не в силах отпустить его, изгибаясь от жаркого наслаждения, сосредоточившегося в самом центре ее женского естества.
Он застонал и резко, глубоко вошел в нее. При каждом новом толчке презерватив неприятно терся о стенки влагалища, и Ева изогнула губы от боли, но Кайл продолжал двигаться в ней, и постепенно дискомфортное ощущение исчезло.
Кайл крепче прижал ее к себе. Следующий толчок показался ей более мягким, комфортным, приятным. Она почувствовала, что что-то изменилось, что презерватива на нем больше нет. Но было поздно – волна восторга уже затопила ее, внутри все сжалось, а затем тьма вспыхнула звездным фейерверком.
…Кайл остановил машину у дома Евы.
– Слушай, нам надо поговорить, – произнес он. – Понимаешь, я не знаю, как это случилось, со мной такого никогда не было, но у меня соскочил презерватив…
– Насчет контрацепции не беспокойся, – мгновенно отозвалась Ева. Эти слова вылетели как будто сами собой. Наверное, Кайл решит, что она принимает таблетки или что-то в этом роде. Но это было не так. Она могла забеременеть.
При этой мысли ее сердце бешено забилось. Она боялась этого больше всего на свете. Но, быть может, ей повезет и этого не случится. Если же нет… Она глубоко вздохнула, не в силах представить себе подобный сценарий.
Дрожащими пальцами Ева расстегнула ремень. У нее кружилась голова – то ли от выпитого вина, то ли от собственной смелости. Она не могла поверить, что этот вечер настолько вышел из-под контроля, что она занималась сексом, мало того – незащищенным сексом! Она хотела лишь одного – поскорее распрощаться с Кайлом и укрыться в уютном убежище собственного дома.
– Спасибо, – жизнерадостно сказала она, потянувшись за сумочкой. Но та каким-то образом завалилась за сиденье, и, когда она все-таки извлекла ее, Кайл уже стоял у пассажирской двери машины.
Быстро сбежать не получалось.
Дождь шел по-прежнему, холодными каплями падая на ее обнаженные руки. Ева почти бегом бросилась к двери и попыталась вставить ключ в замочную скважину. С первого раза у нее ничего не вышло. Тем временем Кайл подошел к ней и, взяв ключ у нее из рук, легко отпер замок и распахнул дверь. И в этот момент в глубине дома раздался звон разбитого стекла. Ева застыла на месте.
– Подожди здесь, – приказал он, проскальзывая мимо нее в темноту дома.
От его уверенных, бесшумных движений холодок пробежал у нее по спине. Теперь она была рада, что он рядом. Впервые в жизни в ее дом забрались грабители.
Через несколько минут, казавшихся бесконечно долгими, в коридоре зажегся свет, и Кайл подошел к ней:
– Я позвоню в полицию. Те, кто был здесь, ушли – вышли через прачечную и перебрались через забор на заднем дворе. Тот звук, что мы слышали, был от разбившейся вазы, – они уронили ее, убегая.
Вслед за Кайлом Ева прошла в гостиную. Ящики были выдернуты из шкафов, их содержимое валялось на полу. На обеденном столе стояла ее единственная семейная фотография, изображавшая ее мать с отцом в прежние, счастливые времена. Казалось, взломщик взял ее и внимательно рассматривал. У Евы тотчас появилось подозрение: она вспомнила, что последний муж матери, Шелдон Феррис, однажды пытался требовать у нее деньги, исчезнув лишь после того, как Марио пригрозил ему полицией.
Осмотрев гостиную, она увидела, что телевизор и магнитола на месте, но ее ноутбук пропал.
Закончив говорить по телефону, Кайл повернулся к ней:
– Полиция будет через десять минут. Сигнализация была подключена?
– Конечно. Я всегда включаю ее, когда ухожу.
Пока Кайл проверял сигнализацию, Ева зашла в спальню – и тут же ее шок сменился яростью. В спальне царил еще худший беспорядок, чем в гостиной. Гардероб и все ящики были выпотрошены, одежда вместе с вешалками валялась на полу. Туфли, косметика, бижутерия были рассыпаны в беспорядке по полу и кровати. Собрав порванное кружевное белье, она запихнула его обратно в ящик. Она знала, что не должна ничего трогать, чтобы полицейские могли видеть полную картину на месте преступления. Но мысль о том, что стражи порядка приобщат ее белье к вещественным доказательствам, казалась невыносимой.
