* * *
Так, Пафнутьев в безопасности, Леся успокоена, а что делать с дедовской провокацией? Может сделать вид, что я ничего не понял, и шугануть Дашковых по полной программе? Мол, чего вы хотели, я действительно думал, что они, твари, вытребовали у вас голову Виталия Борисовича? А если сейчас у Дашковых в особняке меня поджидает папаша с Прохором? Тут уже сложнее, но сделать чего-нибудь этакое все равно надо, в следующий раз думать будут, прежде чем устраивать подобные провокации. Да и бабке надо напомнить о своем существовании, а то от нее в последнее время ни слуху, ни духу, за исключением наряда Марии и Варвары. Как там говориться — держи друзей близко, а врагов еще ближе? Вот и передам ей через Дашковых пламенный привет…
Вздохнув, я хлопнул Диму по плечу:
— Рули на пересечение Большой Никитской и Хлыновского тупика. С Тверской, на всякий случай, заезжать не будем.
— Понял, Алексей Александрович.
Когда мы добрались до указанного перекрестка, я приказал:
— Сидите в машине и не отсвечивайте. Не нравится мне здесь. — даже не переходя на темп, я чуял чужое рассеянное внимание. — Похоже, меня здесь ждут.
— Кто ждет? — возбудился сидящий рядом Виктор.
А под повернувшимся к нам с переднего сидения его подчиненным жалобно заскрипело кресло — он явно перешел на темп.
— Как кто, Виктор? — расстроился я, похоже моим планам чуть закошмарить Дашковых не суждено сбыться. — Такое в Москве у нас может себе позволить только наш с тобой Род Романовых, и никто другой. На личное присутствие Его Императорского Величества в особняке Дашковых я не рассчитываю, но вот присутствие пары Его Императорских Высочеств могу тебе гарантировать. Про сотрудников Тайной канцелярии, которые фонят в округе, я вообще умолчу. Думаю, меня и Прохор там ждет не дождется…
Старший моей охраны вылупился на меня непонимающе:
— Прошу прощения, но я несколько не…
— Забей, Виктор. — вздохнул я. — Меня только одно теперь волнует, нахрена они Пафнутьева химией накачали? Чтобы он меня от визита к Дашковым не отговаривал? — начал рассуждать я вслух. — Как вариант… И чего дед добивается, непойму? Ладно, в особняке Дашковых все и узнаю после того, как им тут маленькую войнушку устрою.
— Алексей Александрович, — возбудился Виктор, — может как-то?..
— От машины далеко не отходите. — приказал я, открыл дверь и вышел.
Перейдя на темп, мысленно похвалил себя — как же правильно я поступил, что приказал остановиться на достаточно большом расстоянии от особняка Дашковых! Вот эти трое перекрывают Брюсов переулок со стороны Большой Никитской, недалеко от них трое из группы прикрытия. А вот ещё четверо, перекрывающие параллельный Вознесенский переулок, эти двое Газетный… И еще. И еще. Везде, куда хватало моего внутреннего виденья, были фонившие напряжением патрули. И что же меня ждет в самом особняке Дашковых? А это противное ощущение взгляда в спину? Они что, везде камер натыкали?
Как поступить? Незаметно особняку все равно не подберёшься, единственный вариант — гасить всех подряд. Решено, так и поступим.
* * *
— А вот и внучок пожаловал… — усмехнулся Император, глядя в монитор.
Он встал, потянулся и скомандовал в гарнитуру:
— Всем полная готовность! Объект на месте. Действуем по плану…
* * *
Только я начал настраиваться на ближе всего расположенных ко мне «непонятных личностей», как пискнула чуйка и от всех этих людей повеяло напряжением и тревогой.
То, что меня заметили, сомнений не осталось никаких. Они тут что, весь квартал камерами перекрыли? Сомнений, что это действует Тайная канцелярия, теперь у меня не осталось никаких. Ладно, тогда вообще нет повода скрываться. Понеслась!
Рванув по Большой Никитской, я начал гасить всех тех, о ком меня предупреждала чуйка. Через минуту быстрого забега уже по Брюсовому переулку в сторону Тверской, оказался перед воротами особняка Дашковых, которые мы с Пафнутьева в прошлый раз пожалели и не выломали, обойдясь калиткой. Сейчас же я церемониться не стал и выбил ворота во двор, видя, что во внутреннем дворе особняка меня уже ждут четверо, представлявших очень серьезную угрозу. Гасить их не стал, предположив, что это мои родичи, и решив, что сделаю это, если возникнет необходимость.
Так и оказалось — в стоявших я узнал отца, деда, дядьку Николая и улыбавшегося Прохора, из-за спины которого появился смутно знакомый мне мужичок в кепке и плаще, которого я, даже находясь в боевом трансе, не видел и не чувствовал вообще.
— Привет, царевич. — сказал он мне до боли знакомым голосом, растянув губы в улыбке. — Вот мы снова и встретились…
Взвизгнувшая чуйка все же успела предупредить меня об опасности и выбросила глубже в темп, но, несмотря на это, сознание поплыло, а на все мои попытки погрузиться в темп еще глубже и не думать вообще, приближающаяся темнота пропустила сквозь себя только одну мысль:
— Колдун, сука…
* * *
— Я его держу, Государь. — Иван указал Императору на лежащего Великого князя.
— Он в сознании? — поинтересовался тот.
— Нет, государь, но в себя скоро придет.
— Прохор, — император повернулся Белобородову, — дай команду, чтобы всех пострадавших от Алексея собрали и оказали необходимую помощь.
Белобородов кивнул, отошел чуть в сторону и начал отдавать приказы в гарнитуру, не выпуская при этом воспитанника из поля зрения.
Император с сыном подошли к Алексею.
— Отец, ситуацию будешь разруливать сам, я не собираюсь портить наши с сыном отношения, которые только начали налаживаться.
— Саша, я помню наш уговор, так что можешь все валить на меня. — кивнул Император.
* * *
— Алексей, ты меня слышишь? — сквозь шум в ушах услышал я голос царственного деда.
— Да… — прошептал я, пытаясь прийти в себя. — Где колдун? — я открыл глаза и попытался оглядеться.
— Здесь я, царевич.
Темп!
Меня затрясло от переизбытка адреналина, но на темп перейти я так и не сумел — сознание продолжало плыть.
— Какого хрена?
— Расслабься, царевич, — продолжал гундеть этот противный голос, — с тобой желает поговорить Государь.
— Пошел ты!..
Ответ от колдуна я так и не услышал, за него ответил дед:
— Алексей, я Ивана, после его нижайшей просьбы, согласился принять обратно в Род. А ты сейчас находишься в таком состоянии, чтобы не наделать глупостей. Ты понимаешь, что я тебе говорю?
— Понимаю. — такое я понимал с трудом. — Ну, и какого хрена, дедуля?
— Алексей, обещай вести себя спокойно, и мы тебе все сейчас расскажем. Так обещаешь?
— Обещаю.
Вариантов у меня все равно не было — сознание плыло, Колдун мог и без этого сделать со мной все, что ему вздумается. Вот это я понимал лучше всех здесь присутствующих.
Давление на сознание спало, а в голове постепенно прояснилось. Помотав головой и растерев лицо взятым тут же снегом, я хоть и с трудом, но поднялся на ноги. Кое-как сфокусировав взгляд и оглядевшись, остановил свой взгляд на Колдуне.
На первый взгляд могло показаться, что Иван из себя ничего не представляет — невысокий рост, худощавое телосложение, самые обычные, хоть и правильные черты лица, но всю его внутреннюю силу выдавали насмешливые и, одновременно, колючие, цепкие глаза. Я бы не сказал, что Алексия пошла в него, скорее всего, в ней было больше от матери, но что-то общее с Иваном у неё точно было.
— И как я тебе, царевич? — усмехнулся Колдун.
— Думаю, что тёмный костюм с красным галстуком в белый горошек и белые тапки тебе бы вместо плаща и кепки пошли больше. — ухмыльнулся я.
— Злой ты, царевич! — вздохнул он. — Не зря тебя Прохор Злобырем кличет. А если говорить по существу твоих дизайнерских наблюдений, то желающих прикинуть на меня деревянный макинтош всегда было достаточно. И где они все сейчас, царевич? Можешь не отвечать, вижу, что ты догадался.
