— Ого-го, а кто это у нас такой? — Первым неладное заметил начальник отдела Пфайфер, старикан с телом подростка.
— Ван Бастен? — прилетел вопрос из какого-то угла.
— Ван Бастен спёкся, — ответил Гарри, прекрасно зная, что Ван Бастена уволили двумя днями ранее. — А я Пиквик.
По офисным закуткам растеклась едва ли не твёрдоматериальная тишина, разбавляемая суетливыми перешёптываниями. Что, выкусили? — всем видом излучал Гарри. Как бы невзначай он осмотрел всю доступную для его взгляда часть необъятного помещения. С целью обнаружения Бренды Стосур, разумеется, и её реакции.
— Привет, Бренда, — бросил он, встретившись с ней взглядом, настолько небрежно, насколько смог.
— Привет…Гарри. — Она застыла с изумлённым лицом. Больше ничего не сказала, но периферийным зрением Пиквик заметил, как она продолжала таращить глаза.
Гарри приступил к рутинной работе с куда большим энтузиазмом. Пару раз он пересёкся с Надей, но та смущённо отводила взгляд.
— Сходим куда-нибудь? — спросил Гарри к концу рабочего дня. Бренда упаковывала бумаги в папку.
— Почему бы и нет, — ответила она и улыбнулась.
— Я подожду тебя в машине.
Гарри включил подборку романтической музыки. Он не умел вести себя с девушками, но в теории знал все тонкости.
Бренда уселась на пассажирское сидение, кокетливо склонив голову. Гарри завёл двигатель и разогнал БМВ до несвойственных для себя ста километров в час.
— У тебя есть парень? — безразличным тоном поинтересовался Гарри, набив рот пластинами жвачек.
— Да так, ничего серьёзного. — Девушка отвела взгляд. — Ты приобрёл потрясающее тело, Гарри! — Бренда повернулась и буквально пожирала его глазами.
Он тут же понял, в чём дело — она накачалась стимуляторами сексуальной активности. Наверняка перед выходом, когда пудрила носик.
— Спасибо. Рад это слышать от тебя.
— Бренда — шлюха, — пожаловался Гарри Ван Рейну следующим утром, когда оба вышли подышать свежим воздухом на общий балкон. — Мне даже не пришлось ничего делать.
— Ты разве не этого желал? — удивился Ван Рейн. — Ты привык к заморочкам. Прожил всю жизнь в скорлупе страха перед неудачами. Привыкай жить на полную.
— Постараюсь.
— Теперь у тебя отменное тело, но по-прежнему скулящий от неуверенности разум. Я тебе постоянно твердил: Гарри, жизнь — она как поезд, проскочит мимо и не заметишь. Пока однажды ты не обнаружишь, что тебе восемьдесят, а в воспоминаниях — сплошная серость офисных будней. Согласен, да? — Ван Рейн похлопал Пиквика по плечу. — А теперь беги от неё, Гарри. Беги.
— Ты прав. Надо бежать от серости.
Вечером Гарри принял душ, оделся со вкусом брутального мачо, и ноги сами понесли его в близлежащий бар. Предварительно он отключил и спрятал Мириам в кладовке со словами: «Прости, детка, нам было хорошо все эти годы, но, кажется, тебе пора не пенсию». Если всё пойдёт по плану, она вряд ли понадобится ему в обозримом будущем.
Знакомые лица мелькали в пелене сигаретного дыма и светомузыки, но Гарри не спешил делиться с ними своей маленькой тайной. Спрятавшись под новым лицом, он ощущал себя человеком-невидимкой. Он отыскал свободный высокий стул, сел и по привычке крикнул бармену подать ему апельсинового сока.
Гарри машинально потянулся в карман за сигаретами, но их там не оказалось. А затем осознал, что и не хочет курить.
Принесли сок. Гарри отпил глоток и понял, что нуждается в напитке покрепче.
— Бутылку текилы, — заказал он, не моргнув и глазом.
Моргать было некогда — бар населяли сочные тела красоток. Плевать, что под их оболочками могли скрываться перезревшие ягодки сорокалетних карьеристок. Или того хуже — геи-извращенцы, пересаживающие свои мозги в женские тела.
Пиквик заметил на себе пять или шесть заинтересованных взглядов.
— Держи, приятель. — Наполовину пьяный бармен подвинул Пиквику пузатую бутылку и стакан. — Ты не здешний?
— Можно и так сказать.
Гарри потребовалось опустошить треть бутылки, прежде чем созреть для активных действий. Он приметил симпатичную молодую девчонку за угловым столиком, скучающую в одиночестве с каким-то кислотным коктейлем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Привет. — Он бесцеремонно плюхнулся на свободный стул. — Не желаешь познакомиться?
Девушка не успела ничего ответить, поскольку за спиной Пиквика раздался другой женский голос:
— Арни? Это ты?
Гарри медленно повернул голову и почувствовал, как пожарный шланг в штанах начал приходить в боевую готовность. Перед ним стояла молодая женщина в облегающем тёмно-синем платье. Пышные формы на стройной фигуре — соблазнительный плод генной инженерии. Интересно, сколько родители заплатили за программу такого тела? А лицо! Ни одного изъяна и глубина бирюзовых глаз с Марианскую впадину. Богиня нетленного Олимпа. Рядом с ней сидящая напротив девчушка казалась несформированным подростком, прогуливающим уроки третьей смены в баре.
— Не потрудишься объяснить мне, что ты здесь делаешь и кто это такая? — Богиня пропела это недовольным тоном.
Гарри не стушевался и прибегнул к известной полемической уловке:
— А ты что здесь делаешь?
— У меня встреча с Мэтью. Где ты ошивался все эти дни? Я места себе не находила.
Тестостерон знал своё дело. Со спиртным они отлично работали в паре. Гарри неумело скрывал плотское желание в суетливых жестах недопонимания.
— Давай выйдем на улицу, — предложил он. — Здесь шумно.
Удивлённая девушка за столиком так и осталась сидеть в компании кислотно-жёлтого коктейля.
Те недолгие полминуты, что они шли к выходу, Гарри лихорадочно принимал решение. Что сказать Богине — правду или вымысел? Она, без сомнения, знала прошлого владельца этого тела, а тот знал её. Возможно, их знакомство не ограничивалось разговорами. Что могло объяснить разбушевавшуюся химию в новом организме Гарри — память оболочки о былом. Она обитала в закутках плоти как привидение в заброшенном доме, ушедшем с молотка на аукционе. А вот о чём, скорее всего, не знала Богиня — так это о продаже оболочки её дружком.
— Со мной случился конфуз. — Пиквик, сам того не желая, остановился на варианте с вымыслом. — Неудачная операция с ластиком воспоминаний.
— В «Лост меморис» тебе стёрли больше положенного? — Идеальное лицо едва заметно исказилось под воздействием удивления и лёгкого налёта плохо скрываемой злобы.
— Нет, в «Пирсон и Пирсон». — Гарри нащупал прочную нить лжи, из которой он мог связать узел фальшивой правды. Благо, был в теме. — Там работают какие-то профаны. По ошибке стёрли мне всё. Я даже не знаю, зачем я туда пришёл. Надеюсь, ты дашь ответ. Кстати, а кто ты?
Богиня не впала в истерику и не бросилась царапать самодовольное лицо лжеца, а сосредоточенно задумалась.
— Я не хочу устраивать сцен, Арни. Я ведь знаю, в чём дело. Тебе поручили очередное задание, после которого воспоминания стираются по контракту.
— Возможно. — Гарри вполне естественно пожал плечами. — А где я работаю?
— В Дилерском Центре Оболочек.
У официалов! Пиквик усмехнулся.
— Меня зовут Скарлетт, — сказала Богиня. — На всякий случай.
О, случай не всякий, отметил Гарри.
— А мы с тобой… — Он дипломатично замолчал.
— Да. Не зря ведь ты так возбудился, увидев меня.
Гарри заметно повеселел. Пока всё складывалось как нельзя лучше.
— Ладно, а что за Мэтью, с которым у тебя встреча?
Скарлетт подошла ближе, почти вплотную.
— Он с нами в деле. Тебе придётся вспомнить кое-что интересное.
Этим «интересным» оказалась правда о тайной деятельности их мини-банды. На самом деле, Гарри (точнее, прежний носитель тела) внедрился в ДЦО не как рядовой работник.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мы крадём оболочки?? — Он едва не закричал. — И собираемся сделать это у официалов??
— Потише ты! — Скарлетт огляделась. Отдыхающие в норах проспекта компании не обращали на них никакого внимания. — Да. И этой ночью у нас запланировано крупное дело. Мы готовились к нему два месяца.
