А Бен Блатт получает удовольствие от своей?
Петер не позволил ей уйти в сторону от интересующей его темы. Девушка криво улыбнулась.
— Бен просто живет работой, у него редко когда бывает время для чего-то другого.
— И для тебя тоже, я так понимаю.
Анабель отвернулась и снова взглянула на озеро.
Для меня он находил время. Когда вспоминал о моем существовании.
И ты злилась из-за того, что не всегда вспоминал…
Злилась? — Она опешила от такой неожиданной постановки вопроса. — Почему я должна злиться?
Но разве ее не обижало, что у Бена почти не было свободного времени и они виделись так редко? Хотя в то же время Анабель это устраивало, потому что она боялась, что Бен станет слишком близким для нее человеком. Слишком необходимым. Боялась и его, и себя.
Почему я такая трусиха? — подумала девушка вслух. — Почему всегда всего боюсь?
У него репутация жесткого парня, не так ли? — тихо проговорил Петер, внимательно вглядываясь в ее напряженное лицо.
Девушка отвернулась, сорвала с куста веточку и стала растирать листочки холодными пальцами, вдыхая пряный аромат растения.
— Ну, он очень удачливый. Мне кажется, многих удачливых людей можно назвать довольно жесткими.
Петер задумчиво кивнул.
Он всего добивался сам, сам себя сделал? Мне показалось именно так, судя по нашему разговору.
В двадцать лет получил в наследство от дяди маленькую строительную фирму и сумел поднять дело на сегодняшнюю высоту.
Сколько ему сейчас?
Тридцать шесть.
— Тебя не беспокоит разница в возрасте?
Анабель отрицательно покачала головой.
— Мне никогда не нравились ровесники, я предпочитаю мужчин постарше. — Девушка запнулась, поймав взгляд Петера, потом внезапно покраснела и быстро зашагала по дорожке. Другу пришлось ее догонять.
Через несколько мгновений он нарушил молчание:
Но ведь ты же боишься Бена, правда?
Его нельзя не бояться.
Тогда, ради Бога, объясни, почему ты согласилась выйти за него замуж?
Не знаю, — простонала девушка и страдальчески сморщилась.
Анабель, но ты ведь знала, на что шла? — Голос Петера звучал раздраженно, как будто он сердился на нее, и от этого стало еще хуже. Девушке всегда было не по себе от громких сцен, когда на нее смотрели обвиняющим взглядом, подозревали в чем-то. Слезы покатились из глаз.
Я чувствовала себя… в безопасности… С ним…. — прошептала она.
Петер секунду молчал.
— И что изменилось?
Анабель отвела глаза и не ответила. Петер медленно произнес:
— Как я понимаю, он в тебя влюблен?
Ветер опять кинул ей в лицо длинную черную прядь волос, но в этот раз девушка не стала ее отбрасывать. Глаза были скрыты завесой волос, когда она прошептала:
— Я не знаю.
В голосе друга зазвенел металл:
— Ну ладно, прекрати! Не могла же ты не чувствовать, как он к тебе относится?
Она точно знала, что Бен хотел ее как женщину: это стало вполне очевидно, когда он потерял контроль над собой и пытался овладеть ею с таким пугающим жаром. Раньше жених никогда себя так не вел. Что же с ним случилось в ту ночь?
Но Анабель знала что. Она сама виновата!
Петер все больше мрачнел, наблюдая, как девушка меняется в лице.
— О Господи, не переживай, все, может быть, не так плохо!
«Не так плохо?» — думала Анабель, глядя на залитые солнцем белые вершины гор и вспоминая свое состояние в тот последний вечер…
…Она стеснялась, чувствовала себя неуверенно, была раздражена, но всеми силами старалась скрыть это, потому что они с Беном были почетными гостями на предсвадебной вечеринке, которую устроила старшая сестра Бена, Долорес в своем великолепном доме. Сорокалетняя дама являлась женой высокопоставленного правительственного чиновника. Анабель виделась с ней до этого всего пару раз, и та ей нравилась, даже несмотря на властную манеру держаться. Хоть в этом они с Беном похожи. Внешне — нет. Долорес — невысокого роста хорошенькая женщина с ясными голубыми глазами. Бен говорил, что сестра пошла в мать. Младшая сестра, Энн, вышла замуж за испанца и жила в Мадриде, но приехала на свадьбу и тоже присутствовала на вечеринке, хотя Ан ее почти не видела. Никогда не встречалась до того вечера и с племянником Бена, Грэгори. Из всей многочисленной публики знала лишь нескольких друзей жениха.
— Расскажи мне, — попросил Петер.
Лицо девушки смертельно побледнело, в глазах застыло потерянное выражение, как у несчастного ребенка. Он коротко выдохнул:
— Ради Христа, что могло произойти, если ты смотришь сейчас такими глазами?
Девушка покачнулась, и Петер едва успел поддержать ее.
— Пошли присядем, — предложил он, ведя Ан к деревянной скамейке.
Да, чтобы унять дрожь в ногах, надо присесть. Девушка откинулась на спинку скамьи и прикрыла глаза. Спустя мгновение она хрипло произнесла:
— Понимаю, что звучит это глупо, да я и вела себя глупо с Беном. Поверь, я его почти не знаю.
Мне не стоило соглашаться на эту свадьбу, и, честно говоря, Петер, я не знаю, что он чувствует ко мне. Не помню, чтобы Бен когда-нибудь говорил, что любит меня.
Петер недоверчиво посмотрел на девушку.
— Даже когда делал тебе предложение?
Она кивнула.
С самого начала у нее сложилось двойственное чувство к Бену. Не до конца ясны и их взаимоотношения. Иногда Анабель сомневалась, стоит ли вообще с ним встречаться. Хотя с Беном скучно не было никогда. Время пролетало незаметно, но потом, однако, трудно вспоминалось, о чем они говорили или что происходило. Вспоминая эти вечера вдвоем, девушка видела лицо жениха, серые глаза, слышала его приглушенный глубокий голос.
Если Бен уезжал по делам и они не виделись неделю или больше, она все время думала о нем. Анабель не понимала Бена, но не могла забыть и, хотя все время обещала себе перестать видеться с ним, продолжала встречаться. Когда он приглашал куда-нибудь, всегда соглашалась, если не была занята, а Бен знал, в какие вечера она работает, и звонил лишь будучи уверенным, что девушка свободна.
На свое тридцатишестилетие он пригласил ее в изысканный ресторан, шеф-повар которого слыл волшебником. Еда была чудесной, Ан выпила больше обычного и слегка «поплыла». Бен смотрел на нее через стол, полуприкрыв глаза тяжелыми веками. Девушку заворожил этот пристальный взгляд, и она пребывала в какой-то сонной истоме, пока они потягивали превосходный кофе.
— Ты замечательно выглядишь в этом платье, тебе надо чаще носить белое.
Девушка зарделась от комплимента и смущенно опустила глаза. Бен протянул руку через стол и накрыл ее ладонь, нежно поглаживая большим пальцем запястье Ан.
