от безысходности чувство надежды. Сомнений не было, вот оно.
Алексей глубоко вздохнул и с ожесточенностью сорвал с себя перчатки.
— Нашел? — Николаичобеспокоено посмотрел на ординатора, старательно протиравшего свои очки.
Алексей кивнул и указал пальцем на два незаметных шрама чуть ниже груди мертвеца. Шрамы были чуть больше двух сантиметров каждая, расположение же их было практически симметричным.
— Хм, определенно что-то напоминает, — Николаич теребил бороду, склонившись над телом. Шрамы были надутые, белые, готовые вот-вот лопнуть.
— Что напоминает? — Алексей закончил с очками, смертельная гримаса начала преследовать его везде, поэтому он отошел от стола, стараясь переключиться на проигранную партию.
— Напоминает укус, пожалуй, даже змеи. Но я не знаю таких здоровых полозов.
— Змея? — переспросил Алексей. — Змея, хм, змея. Вполне может и так.
— Что, Пинкертон, напал на след?
— Надеюсь, что нет.
— А как это называется? У нас никто определить не может, даже догадок нет.
— У меня и догадок-то нет, так, сказки одни.
— Сказки поправдивей словарей будут, ребята не дадут соврать, — Николаич широким жестом пригласил мертвецов к дискуссии. Те молчали. — Видишь, нет возражений, хвала всевышнему.
— Да, если с нами начнут еще мертвые спорить, никогда нам не выиграть эту партию, — Алексей сделал последний ход черной шашкой, унося с поля всех оставшихся белых солдат.
— Так-так, спим, значит на дежурстве, — Витька вплотную подошел к Алексею, который устроился на небольшом диване в приемном отделении.
— Не угадал, — Алексей ответил спокойным голосом без малейшей нотки сна, не открывая глаз И жестом приглашая расположиться на соседнем диване, стоявшем на противоположной стене узкого коридора.
— Так тем более не порядок, — Витька вольготно расселся на диване, поигрывая старой потрепанной бензиновой зажигалкой.
— Спать поздно, вставать рано.
— И то верно, не спится что-то. Погода дрянная какая-то.
— Я вот что подумал, — Алексей уселся, разглядывая ДРУГА близорукими глазами, игравшего в тусклом отблеске дежурного освещения матовой коробочкой. Алексей замолчал, не решаясь продолжать дальше.
— Подумал-то хорошо, — кивнул ему Витька, — ты, мон шер, подумать, не дурак, голова умная, не то, что у нас. Но зубы мне не заговаривай, я по твою душу пришел, будем из тебя гусара лепить.
— А, ты про Аню, — Алексей вздохнул, расплывшись в застенчивой улыбке. — Поэтому поводу не беспокойся, я решение принял.
— И когда же?
— Сегодня, вечером. Надо все-таки выспаться сначала.
— Смотри! А то же меня знаешь, не слезу.
— Да, и спасибо тебе, — Алексей искренне посмотрел на друга, смутившегося от его слов.
— Ладно, тогда о чем думал?
— О будущем.
— И как оно, что там брезжит?
Алексей махнул рукой на окно, за которым снежная буря достигла своего апогея, застилая все сплошной белой мглой, которая в отблеске фонарей отдавала желтыми и красными языками пламени.
Витька покачал головой, приглашая жестом сходить с ним покурить. Алексей встал, и они оба направились в курилку.
5
Минутная стрелка в очередной раз догнала часовую. Без пяти минут одиннадцать. В палату приемного покоя неуверенно пробивался солнечный свет. Буря чуть поутихла, но полностью разгуляться погоде не позволяла.
Пожилая медсестра старательно выводила что-то в карте, то и дело поглядывая в окно, после чего вздыхала и качала головой.
— Так Вы говорите, что видели его? — Врач, не отрываясь от формуляра, обратилась к раздетому по пояс больному.
Мужчина дрожал всем телом, постоянно мотая головой, будто высматривая кого-то. Лет ему было чуть больше пятидесяти, о чем свидетельствовал паспорт, раскрытый на основной странице, из которого врач выписывала данные.
— Валентин Геннадиевич, повторите, пожалуйста, причину Вашего обращения, — врач отодвинула от себя формуляр и строго посмотрела на больного. От ее взгляда он на несколько секунд успокоился, но чей-то кашель из приемного покоя вновь ввел его в параноидальную тревогу.
— Вчера вечером, где-то после девяти, да, новости уже прошли. Значит, я пошел выносить мусор, ну не лежать же ему всю ночь, вот. Так потом пошел покурить, ну дома жена ругает, мол, пахнет и все такое, — врач утвердительно кивнула, приглашая его вновь перейти к сути. — Так вот, у нас там бомж один всегда ошивался, нормальный такой мужик, но вот он мне, значит, подходит, а мы ему помогаем, ну там одеждой, иногда и покормить. Нормальный мужик, судьба тяжелая. Так он, значит, подходит комне и хрипит, сам горячий весь, прям жар от него. Хрипит что-то, не пойму, только повторяет все, да, и пальцем, пальцем мне показывает в район оврага, а у нас там овраг остался, ну, как песок перестали добывать.
— Да, овраг большой, старики про него много плохого рассказывали, говорят, что там демоны живут, — худенькая, чуть сутулая женщина в черном затасканном пуховике подтвердила слова мужа, привставая при каждом слове. Медсестра по-доброму пригласила ее сесть, успокаивая, что доктор опытный, сейчас все найдем, не переживайте.
— Так вот он мне тычет туда, а сам рвет, значит, рвет на себе куртку, майку и как давай кричать. Я смотрел-смотрел, ничего кроме пурги не вижу, а этот, видать, белочка совсем одолела, уже по земле катается, орет дико. И тут я увидел его, огромный такой. Он на меня глазами так шасть, я аж на землю осел, теперь вот, видите, боюсь. Да не за себя, за нее боюсь, за детей.
— А давно у Вас эта сыпь? — врач подошла к нему, пристально рассматривая сильное воспаление кожи на спине, — Больше похоже на ожог, но Вы называете это сыпью.
— Так вот с утра-то и высыпало, и вот, вот тут, — мужчина ткнул себя чуть ниже груди.
— А что с Вашим знакомым стало?
— Да шут его знает, он как его увидел, ну, как и я вскочил и как даст деру. А меня сын с женой нашли, так и лежал на земле.
— Хм, это, скорее, и не к нам, ну хорошо, — врач СТАЛА что-то опять быстрым почерком заносить в бланк.
— Что, все хорошо? — с надеждой в голосе отозвалась жена, встав со стула и еще больше ссутулившись.
— Надежда Константиновна, определите его в третий бокс, ну, с остальными, пусть ждут. И, пожалуй, Вы пойдете с ним, — врач передала медсестре формуляр.
В дверях появилась фигура веснушчатого парня с небольшой спортивной сумкой. Медсестра поманила его рукой и повела всех троих в боковую дверь, спрятанную от входа белым стеллажом, полностью заваленным папками, коробками с бланками и пустыми стеклянными банками.
Врач потерла пальцами виски. В голове сильно гудело от беспокойного утра. Часы остановились на одиннадцати и, казалось, дальше не хотели идти.
Она подняла трубку и быстро набрала номер. На другом конце отозвались сонные гудки.
— Алло, — ответил недовольный голос.
— Никифорова, приемное. Требуется консультация инфекциониста и
