Блажен муж, иже не идет на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе, но в законе Господне воля его, и в законе Его поучится день и нощь. И будет яко древо насажденное при исходище вод…
В этот раз псалмы глубоко тронули меня, а слова, которые я не могла понять, звучали просто как музыка, как аккорд к основной мелодии, которую я слышала прекрасно. Я вдруг услышала за этими печатными буквами — Слово, которое изверглось из груди древнего псалмопевца. Глаза мои увлажнились, читать стало трудно, буквы расплывались, но они уже были неважны: я читала не физическим, а каким-то другим, внутренним, духовным взором. Первая упавшая слеза стала началом целого потока слез, и, когда Домна Федоровна вернулась ко мне, я сидела с полностью зареванным лицом.
Она сказала:
— Ну, вижу прочитала как надо. Давай теперь снова читать, только уже вдвоем.
Совместное прочтение восьми псалмов меня успокоило, я опять вернулась в прежнее состояние ясного спокойствия и осознания.
— То, что не все слова ты понимаешь, доня, не беда. Главное, ты уразумела, что за словами Слово стоит, — повторила она вслух мои мысли. — Теперь скажи мне, какие из этих слов — твои. С чего ты плакала, что тебя тронуло до самой глуби, то, что ты знала уже до этого, а тут в словах песенных нашла?
— «Господи, Господь мой, яко чудно Имя Твое по всей земли», — от этих слов к горлу опять подступил комок.
— Ну-ну… все, не плачь больше, — наставница улыбнулась так тепло, так участливо, что от сердца у меня мгновенно отлегло. — Видишь, как просто все. Вот ты и нашла свои слова, с которыми теперь ты будешь жить и звать Его, когда сердце твое будет готово принять Спаса, говорить с Ним. Очень хорошие слова ты выбрала: не только в спокойствии чистоты душевной можно их повторять, но и в горести, и в радости, а так же когда тебе так некогда, что ты про Спаса и не вспоминаешь. А такие моменты тебе предстоят еще, как на неметчине устраиваться будете. Попомнишь слово мое: всю науку Спасову вмиг забудешь, то одно, то другое, голова закрутится, сердце замолчит, насущными тревогами обремененное. Вот тогда-то и тверди про себя слова свои. Они тебе силу дадут испытания жизненные перенести и к Спасу вернуться, когда ты готова будешь.
— А как же остальные кафисмы?
— И остальные читай так же, с вниманием и сочувствием. Думай, выбирай отрывочки, что тебя в самое сердце разят. Таких отрывочков много-много заучить можно, и в каждый момент жизни тебе разные слова вспоминаться будут — те, которые для сейчас подходят больше всего.
Она закрыла Псалтирь, погладила рукой шершавую обложку, подвинула книгу ко мне.
— Это тебе в подарок от меня будет. С собою возьмешь.
Я молчала, пораженная: книга была очень старой, изданная еще в начале века, наверняка это семейная реликвия… Я хотела отказаться, но вовремя поняла: если наставница дарит книгу, то это неслучайно; с ней она как бы передает мне свое Знание, физически выраженное в этом драгоценном даре.
— Спасибо, — пронесла я через печать Логоса.
— Спаси тебя Господь, — улыбнулась наставница.
И сказала:
— А несколько есть псалмов, которые не по отрывкам, а полностью знать наизусть надобно. Псалом пятидесятый читай каждый день утром, как встанешь, и вечером, перед тем как заснуть. Это псалом очистительный. Утром он тебя от мечтаний ночных очистит, подготовит ум твой дела дневные исполнять с вниманием и смирением. А ночью ко сну подготовит, от забот дневных сердце отряхнет:
Помилуй, мя, Боже, по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот твоих очисти беззаконие мое. Наипаче омый мя от беззакония моего, и от греха моего очисти мя. Яко беззакония моя аз знаю и грех мой предо мною есть выну. Тебе Единому согреших, и лукавая пред Тобою сотворих, яко да оправдишися во словесех Твоих и победиши, внегда судити Ти. Се бо, в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя. Се бо, истину возлюбил еси, безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми еси. Окропиши мя иссопом, и очищуся, омыеши мя, и паче снега убелюся. Слуху моему даси радость и веселие, возрадуются кости смиренныя. Отврати лице Твое от грех моих, и вся беззакония моя очисти. Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей. Не отвержи мене от лица Твоего, и Духа Твоего Святаго не отыми от мене. Воздаждь ми радость спасения Твоего, и Духом Владычним утверди мя. Научу беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся. Избави мя от кровей, Боже, Боже спасения моего, возрадуется язык мой правде Твой. Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою. Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо, всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит. Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимския. Тогда благоволиши жертву правды, возношение и всесожегаемая, тогда возложат на олтарь Твой тельцы.
Псалом девяностый читают в опасности, в страхе, в болезни, в неведении. Это сильная молитва, от любого обстояния спасает, особливо ежели ты через Логос ее пронесешь:
Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Яко Той избавит тя от сети ловчи, и от словесе мятежна, плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его. Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни, от вещи во тме преходяшия, от сряща, и беса полуденнаго. Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится, обаче очима твоима смотриши, и воздаяние грешников узриши. Яко Ты, Господи, упование мое, Вышняго положил еси прибежище твое. Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему, яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою, на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия. Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его, и прославлю его, долготою дней исполню его, и явлю ему спасение Мое.
Домна Федоровна смолкла, закрыла руками лицо, отдыхая от духовного усилия, с которым она передавала мне Знание. За окном уже давно стемнело, и я подумала, что на сегодня учение закончено. Но она шумно выдохнула, отняла руки от лица и продолжила:
— Что тебе еще про Псалтирь знать надобно, так это то, что при гробе его читают. Это важное знание, потому что когда беда стрясается, и потеря душу гложет, и сердце плачет, и ум терзается, люди в ожесточение впадают, не зная, что делать им. Тяжко терять близких, тяжко, когда кто-то уходит от тебя к Нему. Даже тем, кто знает, что человек не просто в землю идет, а к Творцу своему душой устремляется, и тем тяжко. Чтобы испытание это пройти и не раскиснуть при виде смерти, а наоборот, укрепить дух свой, Псалтирь и нужен. Когда Псалтирь при покойнике читают, пространство вокруг меняется, круг мироздания становится цельным и замкнутым: вот — смерть, а рядом — жизнь. Тогда и ты, и люди вокруг тебя успокоятся и воспримут смерть не как меч Дамоклов, что висит над каждым из нас, а как конец Пути, который наступает только тогда, когда Господь решит призвать человека. Тебе не скоро еще придется это пережить, но более я тебе повторять не буду. Просто знай и помни. Еще обещай мне, что когда я умру, где бы ты ни была, вспомнишь меня, выберешь два часа свободных и прочтешь в память обо мне Псалтирь.
В горле сжало опять, я сглотнула.
— Обещаю.
— Вот и ладно. Ну, теперь давай про молитвословы поговорим. Есть у тебя дома молитвенник?
— Есть маленький, дорожный. Там всего несколько молитв, которые я и так знаю — «Отче наш», «Богородице» и другие, известные.
— Купи большой, где есть и дневные, и вечерние молитвы, и часы, и каноны, и акафисты. Их читать будешь не сразу, не каждый день, а именно во время, когда ум твой от всего свободен. И так же, как с Псалтирью, вникай в слова, выбирай строки, что тебе к сердцу лежат. Все здесь то же самое. Обрати внимание на слова покаянные. Эти слова хорошо к душе льнут, там все-все, что ты чувствуешь, выражено в слове молитвенном. Покаешься своими словами — а потом и молитву покаянную прочтешь. Так вот сердце твое от камня оживать и начнет…
Молитва покаянная, святого Макария Великого, читаемая перед отходом к снуЧто Ти принесу, или что Ти воздам, великодаровитый Безсмертный Царю, щедрее и Человеколюбче Господи, яко ленящася мене на Твое угождение и ничтоже благо сотворша, привел еси на конец мимошедшаго дне сего, обращение и спасение души моей строя? Милостив ми буди грешному и обнаженному всякаго дела блага, возстави падшую мою душу, осквернившуюся в безмерных согрешениих, и отыми от мене весь помысл лукавый видимаго сего жития. Прости моя согрешения, едине Безгрешне, яже Ти согреших в сей день, ведением и неведением, словом, и делом, и помышлением, и всеми моими чувствы. Ты сам покрывая, сохрани мя от всякаго сопротивнаго обстояния Божественною Твоею властию, и неизреченным человеколюбием, и силою. Очисти, Господи, очисти множество грехов моих. Благоволи, Господи, избавити мя от сети лукаваго, и спаси страстную мою душу, и осени мя светом лица Твоего, егда приидеши во славе, и неосужденна ныне сном уснути сотвори, и без мечтания, несмущен помысл раба Твоего соблюди, и всю сатанину детель отжени от мене, и просвети ми разумныя очи сердечныя, да не усну в смерть. И посли ми ангела мирна, хранителя и наставника души и телу моему, да избавит мя от враг моих; да востав со одра моего, принесу Ти благодарственныя мольбы. Ей, Господи, услыши мя грешнаго и убогаго раба Твоего, изволением и совестию; даруй ми воставшу словесем Твоим поучитися, и уныние бесовское далече от мене отгнано быти сотвори Твоими ангелы; да благословлю имя Твое святое, и прославлю, и славлю Пречистую Богородицу Марию, Юже дал еси нам грешным заступление, и приимя Сию молящуюся за ны; вем бо, яко подражает Твое человеколюбие, и молящися не престает. Тоя заступлением, и Честнаго Креста знамением, и всех святых Твоих ради, убогую душу мою соблюди, Иисусе Христе Боже наш, яко Свят еси, и препрославлен во веки. Аминь.
