Проект оказался успешным. В 1976 году в СССР уже продавалось 50 миллионов бутылок пепси-колы, а в США — 115000 ящиков «Столичной». Что же до компании «Кока-кола», то она прорвалась на наш рынок только в 1979 году — и то лишь с «Фантой», а собственно «Кока-кола» начала продаваться в СССР лишь в 1991 году.
В 60—70-е годы «Столичная» была единственным советским товаром массового потребления, продававшимся в Америке. В случае охлаждения наших отношений водка и страдала первой. Когда в 1979 году началась война в Афганистане, ее поставки в США на время прекратились. Второй удар «Столичная» получила в 1983 году, когда на Дальнем Востоке был сбит южнокорейский самолет. В США были организованы акции протеста, и демонстранты били бутылки «Столичной» перед телекамерами, а профсоюз барменов отказывался продавать нашу водку в кафе и барах.
Впрочем, политика — политикой, а бизнес — бизнесом. Побушевали, разбили несколько бутылок и в конце концов успокоились. Немалую роль в популяризации нашего алкоголя сыграла реклама, и, в частности, Голливуд. «Stolichnaya» стала с определенного времени любимым напитком суперменов и «хороших парней». Нужны примеры? Вспомните, что пьет герой Кевина Костнера в «Телохранителе»? А любимый алкогольный напиток Бонда, того самого — Джеймса Бонда? Отметился в телевизионной рекламе «Столичной» и престарелый основатель «Плейбоя» Хью Хефнер. «Я просто ищу любовь здесь», — заявляет он, сидя в алом атласном халате в баре и смакуя русскую водку. Ну, чисто — наш Дедушка Мороз на пенсии, только у нашего — одна Снегурочка, а у этого — целый гарем.
Но оставим до поры Америку и вернемся на родину «Столичной». А на Родине дела пошли вкривь и вкось: перестройка, сухой закон…
В смутном 1991 году в единой еще стране образовалось двоевластие. С одной стороны, у кормила как бы еще находился президент СССР Михаил Горбачев, который уже ничего не решал. С другой — выступала сплоченная рать демократов, которая не обладала легитимной властью, но, по сути, правила бал. В это время всесоюзные товарные знаки на водку были аннулированы, понятие «товарный знак» было заменено понятием «наименование вида товара», и водка начала выпускаться под так называемым государственным контролем. Контроль этот прекратил существование в том же году вместе с государством — и отныне любой желающий мог выпускать любую «водку» и клеить любую этикетку — «разрешено все, что не запрещено законом».
В годы разброда и шатаний Всесоюзное объединение «Союзплодоимпорт» (бывший владелец товарных знаков советских водок) неоднократно переименовывалось и передавалось от одного хозяина к другому, сначала — государственному, потом — частному. И вот в 1997 году водка попадает в круг интересов бригады Бориса Абрамовича Березовского. К тому времени он уже «переварил» Автоваз, Аэрофлот и теперь замахнулся на святое!
Не буду тебя, читатель, грузить хитросплетениями операций этих аферистов — в них погрязла даже Генеральная прокуратура, куда уж нам, грешным, разобраться. Заметим только, что права на торговые марки наших знаменитых водок и горьких настоек — «Столичную», «Московскую», «Русскую», «Старку», «Кубанскую», «Лимонную» и другие — в результате были приобретены по 50 рублей за «этикетку». Хотя, например, в 2006 году стоимость одного только бренда «Stolichnaya» оценивалась в два миллиарда долларов, и сейчас международное агентство «Impact Databank» считает его третьим по ценности алкогольным брендом в мире после водки «Smirnoff» и рома «Bacardi». Как бы то ни было, все права на товарные знаки были в пожарном порядке переоформлены на специально созданную швейцарскую алкогольную компанию «S. P. I. Group» — с российским капиталом и штаб-квартирой в Москве.
Операцию в Госдуме прикрывал и курировал небезызвестный Борис Ефимович Немцов. Возглавил новое предприятие дотоле не известный в водочных кругах Юрий Шефлер. В совет директоров вошли также скромный грузинский бизнесмен Бадри Патаркацишвили и русский банкир Лев Геллер (он же — гражданин Израиля Арье Л. Геллер). В 2008 году Бадри Патаркацишвили выдвинул свою кандидатуру на пост президента Грузии, но во время предвыборной президентской гонки неожиданно скончался. После смерти выяснилось, что его личное состояние более чем в шесть раз превышало государственный бюджет всей независимой Грузии. Впрочем, повело нас куда-то в сторону. Вернемся к водке.
В то время, когда Шефлер завладел брендами советских водок, их только на территории России нагло эксплуатировало свыше 150 ликероводочных заводов. Причем это была только верхушка водочного айсберга в море алкоголя — «Столичную», «Русскую», «Экстру» и прочую нашу гордость разливали по всему СНГ и, страшно подумать, — за рубежами русского водочного ареала — аж в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии. Ну, а та «Столичная», которая производилась в подполье и представляла в лучшем случае спиртовый раствор, приготовленный в обычной ванне «на глазок», учету не поддавалась и вовсе.
Начинающий водочный магнат взялся за новый бизнес с огоньком и комсомольским задором. С помощью неподкупных судов, РУБОПов, ОМОНов, а также раскаленных утюгов процесс пошел. Если к 1 января 1998 года только десять производителей согласились заключить с ЗАО Шефлера лицензионные договоры, то в 1999-м этих заводов было уже сорок, а к 2000 году — сто.
Лицензионные договоры — лицензионными договорами, но свое хозяйство иметь надежнее, поэтому Шефлер (не без помощи того же Бориса Абрамовича) приобрел в личную собственность ряд ликероводочных заводов — в Тамбове, Калининграде и Иркутске, — а несколько позже стал собственником знаменитого «Латвийского бальзама». Эти предприятия были заблаговременно финансово подготовлены и, когда совсем «легли на бок», были приватизированы по договорной цене — договариваться было уже несложно.
Наряду с врагами внутренними началась битва и с врагами внешними: сражения с заморскими супостатами проходили исключительно посредством бумаги и чернил. Законопослушные иностранцы по большому счету и не возражали, когда Россия начала восстанавливать права на товарные знаки русской водки, тем более что дядя Сэм активно способствовал этому процессу. Это и понятно — сегодня американцы «уговаривают» 1,5 миллиона декалитров «Столичной» в год — это в десятки раз больше, чем у нас (привет Горбачеву). И надо отдать должное энтузиазму Шефлера — за несколько лет он закрепил права на товарные знаки «Stolichnaya», «Moskovskaya», «Russkaya» и ряда других в более чем в 150 странах. В советское время «Столичная» была зарегистрирована на «Союзплодоимпорт» более чем в 50 странах, поставки же шли в 90 стран….
Неожиданно для всех в марте 2000 года свежеизбранный президент поручил «принять срочные меры по восстановлению и защите прав государства в отношении интеллектуальной собственности в сфере производства и оборота водочной продукции». И вскоре Счетная палата обнаружила нарушения в приватизации советского предприятия ВО «Союзплодоимпорт»: вот чудеса — оказалось, что отчуждение государственной собственности, включающей в себя товарные знаки на водки «Столичная», «Московская» и других, прошло незаконно — приватизация была оформлена задним числом, якобы случилась она еще в советское время. Но по советским-то законам это было запрещено!
После этого «Союзплодоимпорт» был срочно реанимирован, но уже как Федеральное казенное предприятие. В самые сжатые сроки Роспатент перерегистрировал 43 товарных знака на оригинальные русские водки и настойки на Министерство сельского хозяйства РФ. Правда, через пару недель 26 из 43 товарных знаков пришлось вернуть, так как они были зарегистрированы после 1991 года. Возвращенные товарные знаки оказались на языке юристов «тождественны либо сходны до степени смешения» с советскими товарными знаками и отличались от исконно советских отдельными закорючками, а поди ж ты — неприкосновенная частная собственность, вовремя оформленная.
Шефлер после всего этого, от греха подальше, съехал на ПМЖ в старый добрый Лондон, столицу русской эмиграции. Тем более в 2000 году право на реализацию «Столичной» на территории США он продал британской компании «Allied Domecq». Что, впрочем, не помешало ему несколько позже — в 2004 году — баллотироваться в Государственную думу по списку партии СПС (ну, не КПРФ же, на самом деле!). Однако мы забежали несколько вперед. Вернемся домой.
В России, сразу после реинкарнации Федерального казенного предприятия «Союзплодоимпорт», в районные суды отдаленных регионов стали массово поступать претензии возмущенных «акционеров» ЗАО S. P. I. Ведь по существовавшему в то время закону, пока суд разбирается кто прав, кто виноват, деятельность предприятия прекращается. Вот и посыпались жалобы пенсионеров и военнослужащих, фермеров и домохозяек. Например, судья районного суда Гербе ков принимает к рассмотрению жалобу госпожи Асият Хизировны Аргуновой, которая проживает в ауле Хабез в Карачаево-Черкесии, которая просит отменить приказы Минсельхоза и фактически заново похоронить воскресшее было госпредприятие[4]. Ты знаешь, читатель, кто такая Асият Аргунова? Вот и я не знаю. Зато другого «защитничка» знают все — энергичный Борис Ефимович Немцов.
