Мы поговорили о множестве разных разностей, а когда кубики льда снова нежно зазвякали в наших бокалах, Аннет вернулась к началу разговора.
— Я не перестаю думать о бедной Линде Морган, — тревожно сказала она. — Кому могло понадобиться убивать ее? Что плохого она могла кому-то сделать?
Я пожал плечами:
— Мне и самому хотелось бы это знать, дорогая. Судя по тому, с какой тщательностью этот малый и его подруга все организовали, у них была на то веская причина.
Я закурил и безучастно уставился в окно. Какой-то парень торопливо шагал через пляж по направлению к той части заведения, где располагалась кухня. В его облике мелькнуло что-то знакомое, но я никак не мог сообразить — что именно.
— Этот, как ты его называешь, бандит, — спросила Аннет, — какой он из себя?
— Невысокого роста, приземистый, с массивными плечами и... — Тут я чуть не подскочил в кресле. — Вон он!
Я вылетел из-за стола, оставив Аннет удивленно глядящей мне вслед с приоткрытым ртом.
Двери в кухню находились в дальнем конце большого зала, и я на полной скорости врезался в них. Пронзительный визг последовал за оглушительным грохотом бьющейся посуды: по дороге я задел официанта, и он отлетел в одну сторону, а поднос — в другую, но у меня не было времени извиняться. Я сгреб оторопевшего шеф-повара, который, казалось, был на грани истерики.
— Ты видел невысокого парня, который только что вошел сюда со стороны пляжа? — прорычал я ему в лицо.
— Нет! — завопил он безумным голосом. — Я никого не видел.
— Ты должен был его видеть! — Я тряхнул его пару раз, и он бешено завращал глазами в поисках достойного выхода из положения. — Я видел его через окно, — настаивал я, — видел его, черт побери!
— Пожалуйста, отпустите меня, — захныкал он. — Я не совсем здоровый человек. Вы хотите меня убить в моей собственной кухне?
Он тяжело дышал, пот струился по его лицу, и он вытирал его своим белоснежным фартуком, и я подумал, что ужинаю в “Бэйсайде” последний раз.
— Со стороны пляжа имеется отдельный вход. Лестница ведет наверх, в офис управляющего. При чем тут моя кухня? Ты понял, ты, imbecile[2]?
— Так.
Я резко отпустил его, и он повалился на тележку с дымящимся жарким по-французски, которую катил какой-то недомерок. Снова раздался грохот и оглушительный крик официанта, которого опять сбили с ног, и на полу оказались все трое. Я перепрыгнул через эту кучу-малу и сквозь заднюю дверь кухни выбрался на пляж. Немного подальше была еще одна дверь, наполовину открытая. Я проскользнул внутрь и помчался вверх по лестнице, про которую говорил мне повар.
На втором пролете я заметил впереди парня, который обернулся на мои шаги. Одно мгновение Джонни и я смотрели друг на друга в упор, затем он повернулся и побежал. Наверху был небольшой коридорчик с двумя дверями по левой стороне и еще одной в самом конце. Я попробовал сначала дальнюю дверь — она оказалась запертой, и я забарабанил в нее.
— Открой, Джонни! — неистово вопил я. — Тебе все равно не скрыться, я доберусь до тебя, даже если мне придется выломать дверь!
Я барабанил еще секунд десять, затем дверь вдруг отворилась, и я оказался перед пылающим лицом моего собрата по клубу неудачников — администратора с торчащими усами, Джорджа Обистера.
Мы глазели друг на друга в недоумении еще какое-то время, затем мои рефлексы вновь заработали. Я грубо оттолкнул его, выскочил на середину комнаты — и остановился. То ли это был самый современный офис, то ли старомодный отдельный кабинет для недозволенных развлечений. Вдоль одной стены стояла огромная мягкая тахта, напротив — пара глубоких кресел, а рядом — небольшой, но замечательно полный бар. И ни следа приземистого безобразного парня по имени Джонни.
— Что все это значит, черт возьми, Бойд? — сердито прорычал Обистер. — Какого дьявола ты врываешься сюда таким образом? Ты что, совсем с ума спятил?
Я повернулся кругом и грозно посмотрел на него:
— Ну, так где же он?
Его лицо выражало полное недоумение.
— Кто?
— Не пытайся надуть меня, Джордж, — коротко бросил я. — Иначе все, что останется от тебя после нашего разговора, пойдет на корм морским чайкам. Где эта дешевка, этот мелкий пакостник Джонни?
— Здесь никого нет, кроме меня, — сказал он, вытаращив глаза. — Ты, должно быть, не в себе — может, вызвать доктора? — Он двинулся к телефону, висящему над баром, но я сгреб его за шиворот, прежде чем он успел сделать два шага, и шмякнул о стену.
— Я поднимался за ним по лестнице, он должен быть здесь! — заорал я. Затем я вдруг вспомнил об остальных двух дверях слева по коридору и помчался туда.
Первая дверь вела в маленький кабинет, который был почти пуст, не считая шкафов с документами и еще какого-то хлама. Вторая вела в кладовку. Окно в дальнем углу было широко распахнуто. Когда я выглянул из него, то увидел пожарную лестницу, спускающуюся вниз, к пляжу, и все, никаких следов бандита. Итак, мне ничего не оставалось делать, как успокоить себя, промычав: “За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь”. Но вместо этого я изо всех сил грохнул кулаком по оштукатуренной стене, что конечно же не принесло мне никакого облегчения, разве только уберегло от апоплексического удара.
Я вернулся к Обистеру.
— Итак, — произнес он ледяным тоном, как только я вошел в комнату, — ты хоть немного пришел в себя, Бойд?
— У меня нет бреда, и я не буйствую, но пусть тебя это не вводит в заблуждение. Я все еще сумасшедший, просто выбрал не ту дверь и дал возможность этому бандиту улизнуть через пожарную лестницу.
— Я думаю, тебе нужен психиатр, который сможет обуздать твое больное воображение, иначе ты выдумаешь еще пару подобных фокусов, чтобы убедить мистера Моргана, что он не зря платит тебе деньги.
— Какого черта ты сам тут делаешь и корчишь из себя неизвестно что? — спросил я.
— Вообще-то я владелец этого заведения. Или на это нужно спрашивать твое разрешение?
— Я считал, что ты представляешь интересы Моргана на Западном побережье, — заметил я.
— Так оно и есть. Но это не запрещает мне иметь свои собственные интересы — пожалуйста, можешь выяснить это у мистера Моргана.
— Обязательно, — пообещал я. — Могу поспорить, что ему будет очень любопытно узнать, так же как и мне, почему бандит, который убил его племянницу, направлялся сюда — к тебе на свидание, братец.
Обистер медленно покачал головой:
— Этот бандит, о котором ты говоришь, если только он вообще существует, скорей всего, шел не ко мне. Может, он хотел повидать кого-либо на кухне, но ошибся дверью, такое бывает, как видишь. В любом случае, — с ухмылкой добавил он, — даже такому кретину, как ты, должно быть ясно, что я ожидаю даму.
Спорить с ним не имело смысла, по крайней мере сейчас. Я пожал плечами и повернулся к двери.
— Не думай, что твоя дикая выходка пройдет безнаказанно, Бойд, — сказал Обистер громко. — Я позабочусь о том, чтобы мистер Морган получил подробный доклад о случившемся.
— Джордж! — С минуту я наблюдал за ним через плечо. — У меня появилась любопытная мысль. Что, если взять твои усы и... — Я предложил ему множество интересных и фантастических вариантов, но он так и не оценил их по достоинству. В конце концов он стал похож на индюка, до которого только что дошла вся правда о Дне благодарения.
Я вышел на лестничную площадку и приостановился на секунду, прислушиваясь к шагам внизу. Звуки приближались и становились все громче — цокающие высокие каблучки поспешно поднимались по лестнице. Должен признаться в своем всегдашнем беспричинном любопытстве относительно любой женщины, но ту, что пришла на свидание к истекающему слюной Джорджу, в эту башню из слоновой кости, — ту я просто обязан был увидеть.
Несколько секунд спустя она повернулась ко мне лицом и сдавленно вскрикнула, увидев меня на площадке. Экстравагантная милая блондинка, одетая в узкое, облегающее серебристое парчовое платье, которое подчеркивало все достоинства ее фигуры с таким же успехом, как и чересчур тесная униформа.
— О, Тина, дорогая, — нежно произнес я. — Вот так сюрприз!
Она испуганно смотрела на меня некоторое время, затем вдруг быстро проскользнула мимо и побежала наверх. Да, мир тесен, подумал я. Спускаясь вниз, я отметил про себя, что Тина повела себя со мной нечестно, — правда, она никогда не говорила, что свободна по пятницам вечером.
Когда я снова вошел в кухню, меня ожидал там теплый прием. Компанию угрюмых парней, вооруженных всевозможными кухонными орудиями от мясных ножей до половников, возглавлял метрдотель с плотно сжатыми челюстями.
— Мне бы очень хотелось, — произнес он, выделяя каждое слово, — получить от вас объяснения, будьте так любезны.
— Какие объяснения? — спросил я осторожно.
— У одного из моих официантов синяк под глазом, — холодно произнес он, — у шеф-повара нервное расстройство, мойщик посуды ошпарил себе... — Он многозначительно кашлянул. — И это не считая разбитой посуды, испорченной еды, разрушений, беспорядка.
