в бескрайних просторах моего разума, но не это. Оно навсегда запечатлелось в моем мозгу.
Демон усмехнулся, его дыхание щекотало костяшки моих пальцев.
— Ты поймал меня и надел намордник.
Я вздохнул, эта конкретная часть воспоминаний жгла, как раскаленный клинок, вонзённый в сердце, которого не было.
— Я тебя выпорол и пытал…
Адская гончая был не единственным, кто сожалел о том монстре, которым был много жизней назад.
— Ты приручил меня и научил ценить послушание.
Демон сильнее сжал мою руку, оставляя синяки, в то время как его голос звучал гладко и нежно, тон, на который я даже не подозревал, что он способен.
— До тебя я был не чем иным, как диким, кровожадным животным.
— Ты все еще такой.
— Да, но теперь это оружие, которое я довел до совершенства. Когда ты снял с меня намордник, и я обрел достаточно контроля, чтобы впервые вызвать свой человеческий облик, я поклялся тебе всем. Помнишь?
Воздух между нами стал жарче и пьянее, чем несколько минут назад, когда он был внутри меня.
— Помню…
Другой рукой он обхватил меня за шею, удерживая мой взгляд так яростно, что я не мог отвести глаз.
— Повтори, что я сказал в тот день.
— Все, что у меня есть, твое. Навсегда.
— В тот день я не клялся в верности просто потому, что ты — Раздор. С того момента мы связаны узами, Алистер. Все, что у меня есть, это благодаря тебе. Даже Мэг. Я хотел, чтобы ты выгнал ее, но ты отказался. Возможно, я не владею ею полностью, но такая женщина не может быть привязана к одному мужчине. Если я научусь делить ее с чертовыми клоунами, смогу разделить и с тобой.
Я мог сосчитать по пальцам, сколько раз более низкое существо лишало меня дара речи. Это один из таких случаев. Обычно Демон не был со мной таким уязвимым. Откуда это взялось? Это из-за того, что произошло прошлой ночью? Он был в форме пса, пока Мэг была в моем трейлере и подслушал наш разговор? Она спросила, люблю ли я Демона. Хотя на самом деле она не ставила это как вопрос. Она знала. Я подтвердил.
Столько раз я задавался вопросом, может ли дьявол любить. Во многих человеческих книгах меня изображали как злобное, мстительное существо. Ангел, который пал и проливал слезы по своему отцу, отвергнув его. Он оплакивал свою утрату. Горевал. А что такое горе, как не потерянная любовь?
Эта история была не чем иным, как вымыслом, но я изучал ее бесчисленное количество раз на протяжении многих лет, пока она почти полностью не потеряла свой смысл. Я прочитал почти все о дьяволе, что смог найти. Искал то, чего, как я знал, никогда не найду в человеческих текстах. И все же я искал.
Наконец-то я нашел ответ, и он был не в пыльной старой книге.
Его прошептала суккуб-полукровка своими прекрасными губами. Ты любишь его.
— Что ты хочешь? — Я засмеялся, покачав головой настолько, насколько позволяла его хватка. — Ты такой только тогда, когда чего-то от меня хочешь. Ты меня уже трахнул, так что дело не в этом.
— Я хочу, чтобы ты пообещал, что не тронешь Мегеру. Ты не хочешь трахаться с ней в человеческой форме, поэтому я боюсь, что твой монстр возьмет верх. Если ты потеряешь контроль над своей истинной формой и заявишь права на нее…
— Я убью ее, — Сказал я, перебивая и заканчивая за него мысль. — Знаю.
Он был прав. Темные побуждения внутри меня возьмут верх, если я подойду к ней слишком близко. В последнее время мы не продавали так много мест смерти. Все приходили посмотреть на нашу новую хедлайнершу и хотели дожить до нее снова. Мучая души и питаясь их страхом, я все еще оставался сильным.
Но я не доверял способности контролировать себя в этом состоянии, и Демон тоже.
— Итак, пообещай мне, что не тронешь ее, пока я не вернусь. Тогда я смогу помочь тебе найти новую человеческую форму.
Я наклонился к нему так близко, что наши губы почти соприкоснулись, и знал, что все, что он мог видеть, — мой яркий изумрудный взгляд.
— Я не даю обещаний, Питомец. Даже тебе. Я заключаю сделки.
Он стал жестко настроен против меня.
— Хорошо. Не прикасайся к ней…
— Конкретнее.
— Держи свой член подальше от ее киски. По крайней мере, до тех пор, пока ты как следует не поешь или пока мы не достанем тебе новое человеческое тело.
— А что я получу взамен?
Его руки опустились, и он отошел на несколько шагов, пристально глядя на меня.
— Я поставлю на тебе свою метку.
При упоминании его метки где-то глубоко внутри меня вспыхнул огонь. Я протянул руку, и мой цилиндр образовался из теней, выпав из воздуха на мой согнутый указательный палец. Я надел его на голову, опустив подбородок так, чтобы поля скрывали водоворот эмоций, бушующих в моих глазах.
Я веками умолял своего пса дать мне метку. А я — Раздор. Я, черт возьми, не умоляю.
Он бы разозлился, если бы подумал, что я собираюсь создать брачные узы просто потому, что он использовал это как рычаг, чтобы гарантировать безопасность Мэг.
— Я не причиню ей вреда. Для этого нам не нужно заключать сделку. Я уже говорил тебе раньше, что мне нужна твоя метка, потому что ты любишь меня, а не потому, что ты продаешь себя, чтобы гарантировать…
Я не мог вымолвить ни слова. Он прервал меня, рванувшись вперед, пальцами впился в мою рубашку и прикоснулся губами к моим в поцелуе, который поглотил всего меня.
Когда он разорвал поцелуй, впился взглядом в мои глаза. Умоляя меня.
— Заключишь со мной сделку, Мастер. Или нет. В любом случае, я поставлю на тебя свою метку. Но ты знаешь что, я поставлю ее и на Мэг тоже.
Я кивнул, эмоции сдавили мое горло, сделав речь почти невозможной.
— Хорошо. Это сделка, — Это все, что я смог выдавить между несколькими судорожными вздохами, переплетавшимися с его дыханием.
Он снова поцеловал меня — на этот раз мягче. Мои губы преследовали его, затем он вырвался и направился к двери. Амулет Астрид, тот самый, который приведет его к своему владельцу, свисал с его кулака.
— Мне неприятно думать о том, что клоуны сделают с Мэг, пока меня нет, поэтому буду настолько быстрым, насколько смогу.
Я подавил смех, который обжигал мое горло. Если бы он только знал, что они делают с ней прямо сейчас,
