— Империя силицирисов атаковала Нелию. Жители планеты защищали свою родину. Технологии — их военный трофей. Заслуженный и окропленный кровью.
— Как я вижу, вы ничего не понимаете, Григорий Степанович, — вновь возразил марсианин. — Передать часть наших технологий одному нелианцу — значит подарить их всей Нелии. Исключено.
— Я спас тебя, а теперь настала твоя очередь помочь другому разумному существу, — профессор укоризненно глянул на ассистента. — Неужели, тебе не жаль его? Я считал тебя добросердечным, отзывчивым. А ты… Разочаровал меня.
— Да, вы спасли меня, Григорий Степанович и предоставили возможность заниматься любимым делом…. Поддержали мое стремление к научным изысканиям, когда я думал, что против меня восстала целая вселенная. Я готов отдать свою жизнь за вас или в очередной раз нарушить марсианский закон… Но… Ради него… Никогда… Ваши мысли я вижу и знаю, что они чисты. В его сознание проникнуть не могу. Оно почти угасло.
— Ради меня… Нарушишь закон… Хорошо. Пусть так. Я, Григорий Степанович Громов с планеты Земля, прошу Венилэиктау за незнакомого нам пока по имени парня с планеты Нелия, как за самого себя. Ты обещал ремас мне. Отдай ему. Спаси его жизнь. Поверь, иначе тебя до конца твоих дней не оставит в покое совесть, присущая всем разумным созданиям вселенной… Я настаиваю. Он должен жить!
— Если вы так просите… Я принесу симбионт, — марсианин смиренно поклонился. — Мои предупреждения вы не хотите понимать, а я вынужден вам подчиниться как должник. Поистине, вы, земляне, руководствуетесь порывами чувств вопреки здравому смыслу.
Бросив искоса растерянный взгляд, Веник вышел в коридор и через минуту вернулся держа в руках маленькую серую коробочку.
— Отойдите в сторону, профессор, — недовольно пробурчал марсианин. — Я запущу процесс слияния симбионта с хозяином.
Веник достал из коробки синий желеобразный сгусток и положил его на лоб нелианца. Профессор затаил дыхание.
Сгусток вырос, расползся тонкими, непрестанно ветвящимися корнями. Опутав тело нелианца, они, словно паразитические черви, проникли под кожу. Раны затянулись. Пятна спекшейся и еще липкой крови исчезли. Вещество симбионта покрыло кожу парня синей пленкой. Спустя несколько секунд оно стало невидимым. Только одежда из плотно прилегающего жесткого материала так и осталась рваной.
— Получилось! — по-детски обрадовался профессор, подскочив к ассистенту, чтобы его обнять. — Ур-р-а-а-а!
Нелианец все еще лежал без движения. Григорий и Веник склонились над ним, чтобы получше его рассмотреть. Внезапно парень открыл глаза, сел и немного испуганно уставился на них. Отец Ларисы и Веник на миг оцепенели, а затем синхронно отступили от капсулы.
Ларисе было плохо видно все, что происходило в капсуле, хоть она и стояла, прилипнув к прозрачной стене и насколько возможно вытягивала шею, из-за чего та начала болеть. Но когда девушка смогла получше разглядеть спасенного космического странника, увиденное потрясло ее до глубины души.
Нелианец был невероятно красив. Лариса в мыслях назвала его воплощением совершенства. Лицо было словно выточено из светлого мрамора, без единого пятнышка или шероховатости. От гладкого, почти квадратного подбородка оно заметно расширялось к резко очерченным выступающим скулам. Длинный нос с горбинкой и острым кончиком ничуть не портил прекрасный образ, а служил своеобразной “изюминкой”. На щеках виднелись небольшие впадинки. Среднего размера губы, чуть поджатые в тревожном волнении, так и манили совершить поцелуй.
Глаза нелианца были вообще необыкновенными. Крупные, слегка раскосые, непривычного земному взгляду яркого сине-зеленого цвета. Они светились изнутри подобно неоновым афишам витрин Невского Проспекта. Первая мысль девушки вдохновенно молвила, что у прекрасного незнакомца глаза цвета морской волны, а последующая мысль гласила, что морская волна тусклая и блеклая по сравнению с неоновыми глазами красавца.
Прямые рыжевато-каштановые волосы, ниспадающие на плечи, в переливчатые пряди которых так и хотелось запустить пальцы… Стройное, даже худощавое, но при этом атлетически крепкое тело, которое так и тянуло заключить в нежные объятия…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
“Я не могу влюбиться в инопланетянина», — Лариса блаженно вздохнула. — “Но он так хорош! Вот что значит, неземная красота! Во взгляде не просто огонек, а целый огнище! Да, я влюбилась… Вот он, мой звездный принц… Наша встреча предначертана судьбой!
Лариса чувствовала, как ее сердечко бьется чаще и громче, дрожит хвостом спаниеля. Она собралась было заглянуть в записную книжку отца, чтобы узнать побольше о нелианском народе, но побоялась выпустить объект умопомрачительной страсти из вида хоть на минутку. На губах расплылась счастливая улыбка.
Лариса пригладила волосы и потеребила рычажок в углу прозрачной стены, думая, что эту стену можно отодвинуть как дверь.
Тем временем нелианец осмотрелся вокруг, сопоставляя увиденное с полученной от марсианского симбионта информацией, и выбрал из обширной базы знаний подходящий для общения язык.
Немного успокоившись, он заговорил по-русски приятным мужественным голосом:
— Приветствую вас, господа… Вы, я полагаю, из Солнечной Системы?
Выглядел он весьма подавленным.
— Здравствуйте, — растерянно улыбнулся профессор. — Добро пожаловать на борт нашего корабля. Меня зовут Григорий Громов, я земной ученый, а это мой друг и коллега марсианин Венилэиктау. Мы прилетели сюда в мирных исследовательских целях и направляемся к космической станции галактического содружества.
— Я Эйнар из рода Норри… Специалист нелианской корпорации “Горный Пыльник” по программному обеспечению космических кораблей… Я пережил крушение транспортного корабля “Илида”. В случившейся катастрофе погибла моя сестра. Предположительно, одному мне удалось выжить из всего экипажа, — нелианец говорил с сильным затруднением, делая паузы через несколько слов. — Искренне благодарю вас… Вы сохранили мою жизнь.
Его светящиеся глаза смотрели мимо собеседников на стену.
— Примите мои соболезнования, — профессор положил руку на плечо нелианца, и тут же отдернул ее, почувствовав слабое недомогание. — Понимаем горечь вашей потери.
Эйнар недоверчиво посмотрел на него. Григорий поспешил отойти назад, их глаза снова встретились. Заметив напряженное недоумение на лице человека, нелианец потупил взгляд:
— Я принимаю ваши обычаи. Стараюсь адаптироваться к ним.
Нелианец нервно пригладил отливающие рыжими искорками волосы и снова пристально посмотрел на отца Ларисы. Веник насторожился, но попробовал разрядить обстановку, впрочем, не снимая пальцев правой руки с пефола на поясе:
— Поделишься планами на будущее? Вдруг мы сможем помочь…
Эйнар оживился. В его уме возникла приятная мысль.
— Есть у меня некоторые интересные идеи. Я смогу осуществить их и без вашей помощи. Но… пожалуй, я готов к сотрудничеству.
— С радостью примем тебя в команду, — обрадовался Григорий. — На корабле всегда нужен опытный программист. Чувствуй себя как дома.
Профессор смущенно запнулся, поняв, что сморозил вопиющую глупость, но Эйнар не прислушивался к его словам. Нелианец внимательно осматривал кабину, размышляя о чем-то известном и понятном лишь ему одному.
— У вас отличный корабль, — заметно успокоившийся Эйнар улыбнулся, почти не размыкая губ — неуверенно, будто впервые в жизни. — Совместное производство?
— Результат сотрудничества земных и марсианских конструкторов, — промямлил Веник.
Марсианин предпочитал находиться вдали от нелианца, держась начеку. Более того, ему не нравился восторженный энтузиазм профессора, его скорее тяготило, чем радовало знакомство с обитателем соседней галактики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Принесу красного вина, — засуетился счастливый Григорий. — Выпьем по земной традиции за нашу встречу. Ты пробовал винные напитки, Эйнар? Говорят, при дворе короля Мокрокуса делают лучшее фруктовое вино в вашей галактике.
— Никогда не пробовал.
— Тебе понравится. Бутылочка «Доброго старика» живо приведет тебя в чувство. Сбегаю в наш винный погребок… Прихвачу свиной окорок. Ты голоден?
