Я присмотрелся между деревьев, и, точно, далеко, за горизонтом, были видны очертания гор.
- Думаю, что этот Саймон не так и прост! – произнёс контролёр. – Их баксы очень смахивают на американские, видимо, он бывал в нашем мире. Завтра попытаюсь выяснить, что же тут творится.
- О, какая встреча! – раздался голос Нежного, он направлялся к нам с какой-то плоскогрудой носастой девкой в платье в горошек, под ручку. – И как вам наш городок?
- Всё шикарно, дружище! – улыбнулся я ему. – Присаживайтесь!
- Благодарю! – и они уселись за столик.
- Побывали в вашем ресторане, что тут неподалёку, очень положительные впечатления! – сообщил им Пётр. – И вполне недорого!
- Да что вы, сударь? – осклабился торговец, уставившись на контролёра. – Недорого? Да они дерут в три шеи, только очень обеспеченные граждане империи могут себе позволить отобедать в таком заведении. Совсем совесть потеряли, как будто наш великий государь Саймон Вирус не отменил налоги для малого и среднего предпринимательства.
- И с чего идут налоги? – спросил я, а сам несколько удивился такому повороту.
- О, уважаемый Алексей Петрович, видимо вы и впрямь издалека! И акцент у вас какой –то странный, старинный, как в фильмах про былые времена. Откуда же вы?
- С девятого сектора! – ответил важно Пётр. – Безвылазно семь лет.
- Хм… - с уважением взглянул на нас Нежный. – Не удивительно, что пропустили такие важные нововведения! А налоги платит крупный бизнес, так же наша империя продаёт продовольствие, военную технику, «огни» и полезные ископаемые другим странам. А средние и малые артели и дела не облагаются налогом, наоборот, при рассмотрении государственной заёмной службой прошения о помощи в открытии собственного бизнеса, даёт безвозмездную ссуду. За исключением мастерских, производящих вооружение и снаряжение. Там есть небольшой налог, и ежегодная проверка оборудования и документации, чтобы не делали некачественный продукт. За этим следят серьёзно.
- А своё дело всем разрешается открыть? – спросил я, и поймал неприязненный взгляд Марии Дмитриевны.
- Да, но только гражданам Саймоновской Империи!
- Где тут можно золото на доллары поменять?
- С утра приходите, Алексей Петрович, к нам в лавку, решим этот вопрос взаимовыгодно! – ответил Нежный. – А сейчас разрешите откланяться, нас ждёт вечерний сеанс в синематографе. Сегодня крутят «Магию Кинжала» с обворожительной Марией Лампасс в главной роли.
При этих словах торговец получил гневный взгляд своей носатой спутницы и, спохватившись, «врубил заднюю»:
- Но с вами, моя дорогая Магнолия, ей не сравниться!
- А давайте тоже пойдём? – предложила Даша, задорно взглянув на меня.
- А что, присоединяйтесь! – воскликнул Нежный. – Вместе веселее. Кстати, эта актриса сейчас в нашем городе, и придёт на премьеру фильма. Не забывайте, что вы в особенном, элитном месте. Попробуем взять у неё автограф.
Прошли пешком пару кварталов, и оказались у высокого, этажей в пять, кинотеатра, вокруг шла активная торговля семечками, пивом и орешками, тут же приобрели билеты у какого- то парнишки с сумкой. Я кинул взгляд на афиши и мои ноги подкосились…
С нескольких на меня смотрела, обаятельно улыбаясь, моя Машка. Меня аж в дрожь кинуло, присел на ближайшую лавку.
- Машка! – удивлённо выдохнула Даша, и подошла к афишам. – Как же так? Это ж Машка…
- Мария Лампасс! - в слух прочитала Мария Дмитриевна, глаза подозрительно заблестели. – Как у твоей Маши была фамилия?
- Я не знаю, да и какая разница…
- Будько её фамилия была, - ответил Пётр и посмотрел на меня. – Всё ещё хочешь сходить в кино?
- Хочу! – мрачно ответил я, привлёк к себе Дашу, посадил на коленки, и, глядя ей в глаза продолжил. – Это Мария Лампасс, местная звезда. А моя Маша сейчас в земле, хрен знает где, вообще. Так что давайте закончим этот разговор, моя женщина со мной, и хватит болтовни.
Дашка ответила на мой взгляд, тоже взглянула своими удивительными глазами так, словно хотела заглянуть в саму душу, и кивнула:
- Лёш, я понимаю всё, не переживай. Я с тобой, всё будет хорошо!
И крепко обняла меня, задышала в ухо.
Между тем толпа загалдела, и неподалёку от нас остановились два здоровенных жёлтых лимузина, из одного вышел какой –то смазливый мужик, помог вылезти из салона Марии Лампасс. Она с улыбкой взглянула на в момент притихшую собравшуюся толпу, и послала воздушный поцелуй. Народ восторженно взревел, раздался грохот аплодисментов. Тем временем, из второго лимузина выбрались пара фотографов, и две симпатичные девушки, с какими – то сумками. К звезде подскочили двое пожилых импозантных мужчин, в странного покроя костюмах, как у наших сутенёров, с меховыми воротниками, и, раскланиваясь на каждом шагу, увели её в здание кинотеатра. Как же она похожа… У меня аж сердце заныло, когда её увидел на-живую.
Из входа вышел мужик в костюме с бабочкой и провозгласил громовым голосом:
- Покорнейше прошу пройти в наш уютный зал всех господ, приобрётших билеты!
Вот он какой, местный первый звонок! Прошли в зал, всё как в нашем мире, те же ряды кресел, нашли свои места где –то посредине, уселись. Заметил, как в третьем ряду те старпёры помогли усесться Марии Лампасс, исцеловали её руку вдоль и поперёк. Рядом с ней присел её спутник, вальяжно развалившись в кресле.
На сцену вышел конферансье, и зал тут же затих.
- Сегодня в нашем зале присутствует ослепительная и несравненная Мария Лампасс. Прошу, мадам!
Мария поднялась с места и прошла на сцену, где отвесила с дюжину воздушных поцелуев, посылая во все стороны зала, при этом обворожительно улыбаясь. Публика словно с катушек слетела, вопила так, что у меня чуть уши не заложило, Нежный, сидевший неподалёку, так вообще орал во всё горло. Звезда несколько раз поклонилась, и вернулась на своё место. Погас свет, и экран загорелся.
Фильм представлял собой типичную сопливую мелодраму, где героиня металась меж двух мужиков. Всё выбирала, кто из них милее сердцу, вроде определилась, а тут взял, и появился третий, и всё перепутал, с ним и осталась. Я же сидел, оцепеневший, смотрел на экран с чувством, что я сплю, и вижу сон. Довольно бредовый сон. Я уж и не думал, что есть ещё что –то, что способно выбить меня из колеи. И на тебе…
После сеанса работники кинотеатра вытащили стол, за него уселась Лампасс, и принялась раздавать автографы. Я хотел просто выйти на улицу, но Дашка сказала мне:
- Иди, возьми, на память!
Встал в очередь, и через минут десять оказался лицом к лицу с актрисой. Протянул ей программку. Она подняла на меня глаза, и спросила:
- Для кого?
- Лёхе Воропаеву!
Быстрый росчерк золотистой авторучкой, и она отдала мне бумажку. «Алексею Воропаеву от Марии Лампасс с уважением».
- Спасибо, Маш! – сказал ей, и пошёл к выходу, на полпути обернулся, и встретился с ней взглядом, она всё ещё смотрела на меня. И этот взгляд был очень странным, она как будто пыталась что – то вспомнить, но не могла. Кивнул ей и вышел на ватных ногах на улицу.
Моя рейдовая группа уже пила пиво на скамейке, тут же сидел Нежный со своей пассией, уже стемнело, и включились фонари.
- Успели получить автограф? – спросил меня Нежный.
- Успел! – ответил я ему. – И вот что, хорош называть нас на вы, давай попроще, на ты!
- Как скажешь, Алексей! – улыбнулся тот. – У нас тут на ты позволяют обращаться только друзьям!
- Вот и будем друзьями! – хлопнул я его по плечу. – Какие у вас дальнейшие планы?
- Хотели сходить поплясать на танцевальный вечер в «АРТ- Плазу», сегодня там должно быть весело…
Он замолчал, глядя мне за спину, я обернулся, и увидел, как мимо нас проследовала Лампасс со своей к свитой, и направилась к лимузинам, припаркованным к тому времени на здоровенной стоянке неподалёку.
- Госпожа, как же вы нас радуете своими фильмами! – воскликнул торговец. – Мы все ваши поклонники!
Та улыбнулась, и послала ему воздушный поцелуй, а её спутник пробежался по нам величественным взглядом.
- Вы видели? – радости и восторгу не было предела, как школьник. – Она послала мне поцелуй!
Заметил, как косо взглянула на него его девка, секса ему этой ночью точно не обломится...
- Лёш, пошли до дома! – произнёс Пётр. – Надо всем отдохнуть!
- Да, и я тоже так считаю, не до танцев сейчас! – язвительно добавила «тёща». Мне она начинала не нравиться всё больше и больше, портилась прямо на глазах. Становилась какой – то чопорной и вечно недовольной. Местная атмосфера изменила её, подумалось.
- А до чего сейчас? – спросил её. – Листовки революционные по городу клеить?
Та фыркнула и, гордо задрав нос, направилась в сторону нашего дома.
