"Обычный человек проводит всю свою жизнь, не останавливаясь, чтобы поразмышлять, потому что он думает, что смерть — в конце жизни; в конце концов, мы всегда будем иметь время для нее! Но воин обнаруживает, что это неверно. Смерть живет в стороне, на расстоянии вытянутой руки, постоянно бдительная, она смотрит на нас, готовая прыгнуть при малейшей провокации. Воин превращает свой животный страх к исчезновению в радость, потому что он знает, что все, что он имеет — это мгновение. Думайте, как воины: все мы умрем! "
Один из присутствующих спросил его:
"Карлос, на одной из встреч вы говорили нам, что наличие воина состоит в видении смерти как привилегии. Что это означает?"
Он ответил:
"Это означает оставить наши умственные привычки".
"Мы столь приучены к жизни в обществе, что, даже перед смертью, мы продолжаем думать в терминах группы. Религии говорят нам не об индивидууме в контакте с абсолютом, а — о стадах овец и коз, которые идут в небеса или в ад, согласно их благословению. Даже если мы — атеисты, и мы не верим, что что-нибудь будет происходить после смерти, это 'что-нибудь' является общим, это — одно и то же для всех. Мы не можем подумать, что сила безупречной жизни может изменить вещи".
"При таком невежестве естественно, что обычный человек или испытывает панику от неизбежности смерти и пытается заговорить это молитвами и лекарствами, или он просто ошеломлен шумом мира".
"Люди имеют эгоцентрическое и чрезвычайно упрощенное видение вселенной. Мы никогда не останавливаемся, чтобы рассмотреть нашу судьбу как временное существование. Однако навязчивая идея будущего выдает нас".
"Искренность или цинизм наших убеждений не имеют значения, в глубине все мы знаем то, что должно случиться. По этой причине все мы оставляем памятники. Мы строим пирамиды, небоскребы, мы делаем детей, мы пишем книги или, по крайней мере, мы рисуем наши инициалы на коре дерева. Позади этого подсознательного импульса — древний страх, молчаливое убеждение в смерти".
"Но есть человеческая группа, которая была способна противостоять этому страху. В отличие от обычного человека, маги жаждут любой ситуации, которая выводит их за пределы социальной интерпретации. Какая возможность лучше, чем их собственное исчезновение? Благодаря ее частым вторжениям из неизвестного, они знают, что смерть не является естественной, она магическая. Естественные вещи подчинены законам, смерть — нет. Умирать, всегда личное событие, и по этой единственной причине, смерть — акт силы".
"Смерть — прихожая бесконечности, дверь для другого измерения. Кто пересекает ее когда-нибудь, возвращается обратно к происхождению. Наш недостаток понимания побуждает нас видеть это как обычное преобразование. Но нет ничего обычного в смерти; все при ее поступи становится экстраординарным. Только присутствие смерти дает силу жизни, она концентрирует чувства".
"Наши существования сделаны из привычек. Будучи рожденными, мы уже запрограммированы как вид, и наши родители отвечают за наши сужения даже больше, чем программа, которая загружает в нас то, что общество ожидает от нас. Но никто не может умереть подобно рутине, потому что смерть волшебна. Она заставляет вас знать, что она — ваш неотделимый советчик, и она говорит вам: 'Будьте безупречными. Есть только единственный выбор — быть безупречным'".
Девушка, участвующая в разговоре, была явно возбуждена его; словами, и заметила ему, что одержимость присутствием смерти в его учении была такой деталью, которая способствовала его омрачнению. Ей больше нравится оптимистический акцент, более сосредоточенный на жизни и ее достижениях.
Карлос улыбнулся и ответил:
"Ох, дорогая! В твоих словах заметен недостаток глубокого жизненного опыта. Маги не отрицательны, они не ищут смерть. Но они знают то, что дает ценность жизни — это иметь цель, из-за которой можно умереть".
"Будущее непредсказуемо и неизбежно. Однажды вы не будете здесь больше, так что вы уже ушли. Вы знаете, что дерево для вашего гроба вероятно уже спилено? "
"Как для воина, так и для обычного человека, безотлагательность смерти — та же самая, потому что ни один из двух не знает, когда его шаги закончатся. По этой причине необходимо быть внимательным перед лицом смерти, она может выскочить к нам из-за любого угла. Я знал парня, который поднялся на мост и стал мочиться на электропоезд, который проходил. Моча попала на кабель высокого напряжения, это вызвало разряд, который сжег его тут же".
"Смерть — не игра, она — действительность! Если бы этого не было, не было бы никакой силы в том, что делают маги. Она вовлекает вас лично, хотите вы это или нет. Вы можете быть циником и отказаться от других тем обучения, но вы не можете высмеять собственную смерть, потому что она — вне вашего решения, и она неумолима".
"Парадная карета судьбы возьмет нас всех. Но есть два типа путешественников: воины, которые могут стать свободными, потому что каждая деталь их жизней была настроена, и обычные люди, со скучными существованиями, без творческого потенциала, единственное ожидание которых — повторение их стереотипов с начала до конца. Люди, конец которых не будет иметь никакого различия, даже если этот конец случится сегодня или через тридцать лет. Все мы — там, ждущие на платформе вечности, но не каждый знает это. Осознание смерти — большое искусство".
"Когда воин держит под контролем свои рутины, когда он не заботится больше о том, быть ли ему в компании или быть одиноким, потому что он слышит тихий шепот духа, тогда вы можете сказать, что он действительно умер. Начиная с этого момента, даже самые простые вещи в его жизни становятся для него необыкновенными".
"По этой причине маг учится жить снова. Он смакует каждое Мгновение, как будто оно последнее. Он не тратит время в удовольствиях и не разбрасывает свою энергию. Он не ждет старость, чтобы размышлять о тайнах мира. Он — впереди, исследует, узнает и удивляется".
"Если вы хотите освободить место для неизвестного, откройте вход к вашему личному исчезновению. Примите вашу судьбу как неизбежный факт, который существует. Очистите это чувство, станьте ответственным за невероятный случай того, чтобы быть живым. Не просите смерть; она не будет снисходительной с теми, кто поступает нечестно. Призовите ее, зная, что вы пришли в этот мир, чтобы узнать ее. Бросьте вызов ей, даже зная, что независимо от того, что мы делаем, мы не имеем ни малейшей возможности победить ее. Она так изящна с воином и так безжалостна с обычным человеком".
После этой беседы Карлос дал нам упражнение.
"Это — о классификации ваших любимых, каждого, кто интересует вас. Как только вы классифицируете их, согласно степени чувств, которые вы имеете к ним, возьмите их одного за другим и передайте смерти".
Я мог заметить ропот испуга, который встряхнул слушателей.
Делая успокаивающий жест, Карлос добавил:
"Не пугайтесь! Смерть не имеет ничего мрачного. Мрачная вещь — то, что мы не можем столкнуться с ней обдуманно".
"Вы должны сделать это упражнение в полночь, когда фиксация вашей точки сборки ослаблена, и вы готовы верить в призраков. Это очень просто. Вспомните ваши дорогие существа в свете их неизбежного конца. Не думайте в том, как или когда они умрут. Просто сделайте себя знающим, что однажды они не будут здесь больше. Один за другим они уйдут, бог знает, в каком порядке, и не имеет значения, что вы делаете, чтобы избежать этого".
"Вызвав их в памяти, вы не причините им вреда, напротив, Вы будете помещать их в соответствующей им перспективе. Точка прихода смерти является потрясающей, она восстанавливает истинные ценности жизни".
Дренаж энергии
Во многих случаях, когда я слушал Карлоса, он упоминал тему энергии. Каждый раз он объяснял различные аспекты об этом, некоторые из них я собрал в этой главе, чтобы дать читателю более последовательный обзор.
Его учение, или скорее те традиции видящих, к которым он принадлежал, начинаются из того факта, что вселенная является двойственной, она сформирована двумя силами, которые древние видящие символизировали посредством двух переплетенных змей. Но эти силы не имеют какое-либо отношение к дуальностям, тому, что мы называем хорошим и плохим, богом и дьяволом, положительным и отрицательным, или любому другому типу оппозиции, о котором мы можем думать связанно. Скорее, они соответствуют необъяснимой волне энергии, которую толтеки называли тональ и нагваль.
Аксиоматическим способом видящие установили, что все, что мы можем интерпретировать, или представлять себе, так или иначе, является тоналем, а остальное, неосуществленное — нагвалем.
Подчеркивая, что это не две антагонистические реальности, а два дополнительных аспекта единственной силы, которой они дали прозвище "орел", эти видящие сравнивали тональ и нагваль с двумя сторонами нашего физического тела, правой стороной и левой стороной. И они видели, что, так же, как основное строение организмов структурировано в своей совокупности, начиная с двусторонней симметрии, это также является формой, в которой энергия проявляется во вселенной, и это находит отражение в способе, которым мы воспринимаем.
