он исходит из корейских понятий, которые мне недавно ЧжуВон озвучил — голые ноги, это нормально, а вот голые плечи — срамота!
Если ЮСону нужны голые плечи — да пёс с ним, как говорится, а вот если максимальная «обнажёнка», то пусть он катится куда подальше…
Задумываюсь, вспоминая наряды группы «ВИА Гра».
Не, ну конечно, если смотреть со стороны, то — глаза радует. Только вот какие при этом ощущения у того, кто в двух «ниточках», как раз эти самые — «глаза радует»? Что здесь должно быть — желание славы или желание денег, чтобы в таком виде появляться на сцене? А может, я слишком углубляюсь в вопрос, в котором нет ничего сложного? Может, здесь просто инстинктивное желание нравиться противоположному полу? Оно и нивелирует неудобный момент хождения практически голым, когда весь стаф вокруг тебя — одет? Может, может, может быть… Есть же мужики-стриптизёры, которые выступают перед женщинами на всяких там девичниках? Тоже, в одних трусах. И ничего, не комплексуют…
Вот только это не про меня. Мой зритель, для которого я должен выглядеть сексуально — одного со мною пола! «Какая неприятность…» — как сказал Калягин в своём знаменитом фильме. Однако доподлинно известно, что даже сухие макароны продаются лучше, если в их рекламе замешана сексуальная брюнетка или блондинка. И что мне делать? Ну, во-первых, можно ничего не делать. ЮнМи несовершеннолетняя и до двадцати одного года это её не касается. Можно всех и сразу посылать — «в лес!». А во-вторых, я же собрался быть продюсером и композитором, для которых сексуальность совсем не важна в их работе. Так, что, скорее всего, об этом действительно можно не думать.
Единственно, когда у меня «если вдруг» появится «серебряный голос», тогда да, придётся тщательно поразмыслить о своём сценическом образе, посмотреть, смогу ли я получать без этой «дополнительной опции» желаемое количество денег, или нет?
СунОк начинает подробно отчитываться по итогу финансовой операции. Бросаю размышлять о том, что именно чувствуют девочки в одних трусиках на сцене и внимательно прислушиваюсь к тому, что говорит онни.
Первоначально, цена акций школы «Кирин», до всяких «катаклизмов» вроде меня, составляла около 14 тысяч вон, — сообщает она, начав повествование с имевшихся перед «замутом», условий. Мы купили тысячу акций, когда их цена упала до шести долларов за штуку, потратив на это шесть тысяч долларов. Плюс, была оплата договора на брокерское обслуживание — 200 баксов в год. Общая сумма затрат составила 6200 долларов. Потом, мы купили ещё две тысячи семьсот акций, по цене три доллара, десять центов за штуку. Всего, на восемь тысяч триста семьдесят долларов. Итого, суммарные затраты на покупку акций составили 14370 долларов. Продала весь имеющийся на руках пакет онни по цене в 19,2 доллара за акцию. В итоге, доход сделки составил: 1000×(19,2-6)+2700×(19,2-3,1)=13200+43470=56670. Из этой суммы вычитается сумма, потраченная на брокера: 56670-200=56470…
… Пятьдесят шесть тысяч, четыреста семьдесят долларов. Неплохо так вышло. Думаю, что я вполне проживу без явления себя миру в «сексуальном образе». Головой нужно работать, а не сиськами трясти! Которых, кстати, немного…
— С этой суммы мне нужно будет заплатить налог, на доход физического лица, полученный при операциях с ценными бумаги. Его размер равен двадцати трём процентам, — сообщает неприятный факт раскрасневшаяся онни. — После его выплаты у нас останется сорок три миллиона, четыреста восемьдесят одна тысяча вон…
Мнн-да… Деньги тают как туман… Уплата налогов занятие совсем не интересное.
— Но это нужно будет сделать в начале следующего года, — «успокаивает» СунОк некоторой отдалённостью наступления этого момента, — а до этого времени мы можем пользоваться этими деньгами. А если до конца этого года мы вложим их в какой-то бизнес, в основные фонды, то можем получить налоговые льготные вычеты, и сумма уплачиваемого налога будет меньше…
Пятьдесят шесть тысяч, это примерно та сумма по расчётам СунОк, которая нужна для открытия нового кафе. Хм, а на что тогда жить будем? Стоп! Мне же промоушен агентством ещё не оплачен!
Закончив говорить, СунОк поочерёдно смотрит сначала на маму, потом на меня, видимо желая посмотреть, какое впечатление произвёл её отчёт. Мама сидит с ошарашенным видом, видимо с трудом поворачивая в голове цифры с длинными хвостами нулей.
— Вношу предложение! — говорю я. — Вложить полученные деньги в новое кафе, а СунОк сделать его директором! Купить ей машину и сделать пластическую операцию на веках, она давно этого хочет.
У СунОк от неожиданности открывается рот. Мама громко вздыхает и подаётся назад, расправляя плечи.
— … Что… вот так вот… сразу? — закрыв рот, удивлённо спрашивает онни.
— А чего ждать? — не понимаю я. — Деньги есть, ты — есть. Чего ещё надо?
— Ну… не знаю… — растерянно отвечает СунОк. — Я думала, что надо ещё поучиться, подготовиться…
— Хватит готовиться! — возражаю я. — Надо жить. Если что-то будет непонятно, разберёшься в процессе.
Онни некоторое время сидит молча, обдумывая мои слова. Потом берёт с пола зелёную подушечку и прижимает её к груди, обхватив с обеих сторон руками.
— Может, машину пока не покупать? — уперев подбородок в подушку, предлагает она. — Дорого.
— Чего дорого? — возражаю я. — Какой же ты директор без машины? Не поймут! А насчёт денег, так мне ещё агентство промоушен не оплатило. Там тысяч под сто долларов должно быть. Так что, не последнее отдаём.
Мама как-то испуганно вздыхает.
— Такие деньги… — произносит она, объясняя свой вздох.
— На новый дом не хватит, — говорю я. — Поэтому, вкладываем имеющееся в то, что приносит доход, а потом будем думать о своём жилье.
Поочерёдно оглядываю членов семьи, задумавшихся о дальнейшей жизни.
— Нужно попросить помочь дядю ЮнСока, — предлагаю я. — Я буду постоянно занята и не смогу быть рядом с СунОк. А дядя — человек знающий. Со связями. Подскажет, или, познакомит с кем. Может, есть смысл взять его в долю? Каким-нибудь соучредителем или партнёром? Опытный
