вспоминает вслух мачеха. – Твой отец не доверял никому. Боялся, кабы кто втихаря не левачил. Очень дорожил нашим торговым знаком. Помню незадолго до этого случился скандал, когда он уволил мастера. Тот поставил мутный бриллиант. Хотя в условиях была прописана определенная чистота…
– Наверное, это к делу не относится, – мягко замечает отец.
– Почему же? – жестко перебивает его Тимур. – Сейчас все имеет значение. Вполне возможно у нас до сих пор окопался крот Левина. Или кто там за ним стоит…
– Левин был ширмой, – шумно вздыхает Альбина. – Я тебе сто раз говорила, он действовал от своего имени, но в интересах какого-то таинственного клиента.
– Сейчас трудно вспомнить вчерашний день, а события двадцатилетней давности тем более…
– За себя говори, – гневно бросает Альбина. Подскакивает с места. Нервно закуривает тонкую пахитоску. Но не успевает затянуться.
– Потуши сигарету. Сейчас же! – рявкает не сдержавшись Тимур. – И пожалуйста, больше не кури при моей жене.
– Ох, Тимур! – с укоризной смотрит на него мать. Но притушив еще не начатую сигарету, поспешно открывает окно. И снова испепеляет меня негодующим взглядом.
– Ты действительно поедешь к Алимову? – изумленно спрашивает, возвращаясь обратно. – Ты бы подумал, сынок. Нам без его помощи придется тяжело. Если еще и он против нас восстанет…
– Моя поездка не обсуждается, – раздраженно морщится Тимур. – Алимову я все возмещу. Не проблема!
– Ты из-за Любки совсем умом поехал! – подскакивает Альбина. – Вспомни пункт о штрафных санкциях! Нас без штанов оставить хочешь?
– Мам, – устало тянет Тимур, наблюдая за вышагивающей по гостиной матерью. – Ну не лезь ты ко мне. Сам справлюсь. Неси лучше торт, а?
– Торт? – ошалело повторяет Альбина за сыном. – Торт?
– Ну хоть пожрем напоследок. А то потом будем просить милостыню. Я у Троицкого собора, а ты- у синагоги.
Глава 9
Тимур
Мама гневно топает ногой и с видом обиженной королевы выходит из комнаты.
– Зря ты так, Тим, – печально встревает Андрей. Будто я его спрашивал.
– Люба-а! Помоги мне! – доносится из кухни требовательный голос.
– Попроси Андрея! – рявкаю как можно громче и, схватив Любу за руку, тащу на террасу.
– Ты сегодня прям в ударе, – фыркает она. – Всех по местам определил.
Не договаривает старую присказку «а отвечать мне!».
– Их если не построить, начнут лезть и советы давать. А меня это бесит, сама знаешь, – устало вздыхаю я и, притянув Любу к себе, тихо шепчу. – Не хочу расставаться… Даже на один день…
– Возьми меня с собой в Дубай, – подмигивая, предлагает хитрая лиса. Обнимает за талию обеими руками. Прижимается всем телом.
– Обойдешься, – досадливо морщусь я. – Это не обычные переговоры. Не желаю давать Алимову лишние козыри. У меня их и так мало. Оставайся здесь на хозяйстве. Я смотаюсь быстро. И сразу в ЗАГС.
– Ты все уже распланировал, – мяукает еле слышно она. – Вот только наши родители против.
Когда бы меня это интересовало! Я прям закашливаюсь от негодования. Никому не позволено лезть в мою личную жизнь. И моя мать это знает. Поэтому поостережется.
– Это их проблемы, малыш, я никого уговаривать не собираюсь. Пусть принимают реальность такой, как она есть, – выдыхаю, справившись с яростью.
Обняв тонкие плечики, накрываю Любины губы своими. Вторгаюсь языком в нежный ротик. Веду ладонью по спине и, забывшись, пытаюсь расстегнуть платье.
– Ты что, сдурел? – яростно зыркает она. – Альбина вон все глаза проглядела.
Обернувшись, замечаю, как на кухонном окне, расположенном в дальнем углу террасы, криво топорщатся жалюзи.
Мама или Андрей? Да какая разница!
– Пойдем, – тяну девчонку за угол. – Тут нам никто не помешает.
– Давай поваляемся, – показываю на круглое ротанговое кресло.
– Ты с ума сошел. Она нас прибьет…
– Нет, – дурашливо кривляюсь я. – Моя мать должна понять, как сильно я люблю тебя.
– Ей наплевать на чувства других, – грустно бормочет Люба. Глаза любимой лишь на секунду заволакивает печалью.
Моя милая права. Маман считается только с собственными желаниями и интересами.
– На время командировки нужно отправить тебя куда-нибудь в тихое место, – шепчу, утыкаясь носом в висок.
– Не хочу! Никто не знает, кто отец ребенка, – яростно шепчет Люба. – Наоборот, если ты меня спрячешь, Алимов обо всем догадается. Ты думаешь, на свадьбе не было его шпионов?
– Шутишь, что ли! – криво усмехаюсь я. – Мы специально приглашали представителей семьи. Был старший сын Рината с женой и детьми.
– Странно, почему не приехала твоя милая? – поднимает на меня наивные глаза Люба, в которых пляшут развеселые черти.
– Не начинай, а? – негодующе отмахиваюсь я. – Не приехала, и слава богу! Мне ее тут только не хватало…
– Тимур, Люба, – зовет, не выходя из-за угла, Андрей. – Все готово. Идите.
Взявшись за руки, возвращаемся в гостиную, где уже накрыт стол к чаю. Расставлены тарелки с мясной и рыбной нарезкой. На фарфоровых этажерках высятся фрукты и десерты.
Мать даже повседневную трапезу умеет обставить как банкет.
– Поступим так, – вздыхаю, наблюдая, как мать разливает чай в расписные японские чашки. – Мам, ты контролируешь финансы, Андрей в мое отсутствие – «Алмаз». Если следствию понадобится помощь, предоставишь лучших спецов. Желательно тех, кто не работал при отце и Паше… Того же Харбинского. Можно Любу.
«Тебя бы, моя любовь, лучше спрятать, пока я не порешаю с Ринатом», – думаю я, выхватывая с тарелки тонкий мясной ломтик и отправляя его в рот. Но Люба права! Наверняка Алимову уже донесли. Ему все доносят, будь он неладен! И спрятав Любу, подставлю ее под удар.
“Лучше прятать на виду”, – вспоминаю я давнюю присказку отца.
Поэтому лучше не делать лишних движений. Не наводить панику. А просто оставить рядом надежного человека. Того же Марата… Глядишь, и пронесет.
– Со свадьбы приволокли? – хмыкаю я, кивком головы указывая на заставленный закусками стол. И добавляю с гадкой ухмылкой. – Вот интересно, какой уровень дохода избавит наших граждан от обязанности забирать оставшуюся жратву из ресторана?
– Тимур! – негодующе пыхтит маман. – Все, что осталось после банкета, официантки сложили и передали нам. Я по столам не шарилась…
– Прости, – улыбаюсь повинно. И сам себя корю за несдержанность.
– Вы лучше скажите, как Милана узнала? Ты ее подговорила, Люба? – строго интересуется мать, но уже не пышет гневом. По привычке пытается построить падчерицу.
Накал спадает. Глядишь, скоро начнет скупать во всех магазинах Европы детские вещи.
– Случайно столкнулись в клинике. Мы с Катей прощались в холле. А Милана с Ильей входили. Она увидела у меня в руках снимок УЗИ и догадалась, – виновато оправдывается Люба. Личико сразу становится страдальческим и грустным.
Ах, пожалейте меня, бедную родственницу!
– Миланке нужно подарок отправить, – перебиваю я исповедь «сиротки». – Молодец, девчонка! Что там она
