решил узнать как можно больше о твоей стае. — Он опять посмотрел на Тао. — Я хотел бы встретиться с твоим Альфой.
Ожидание повиновения в его тоне для волка Тао стало равносильно тому, что его погладили против шерсти. От тёмного костюма в тонкую полоску до блестящих кожаных ботинок, на этом человеке написано «мафия».
— Не знаю, почему ты думаешь, что это заинтересует меня.
Выражение лица Рамона ожесточилось.
— А должно. Эта встреча необходима.
— Мой Альфа не согласится без веской причины. — И захотели бы проверить его личность и прошлое до того как даже обдумывать возможность встречи.
— Я не экстремист, если ты этого опасаешься. — Рамон пригладил рукой галстук. — На самом деле, у меня предложение твоей Альфа самке. Я думаю, она с радостью примет его.
Тао должен был признать, что заинтриговался. Хотя скрыл это.
— И что же за предложение?
— Мой брат, Дион, очень болен. Доктора никак не могут ему помочь. Мне нужна помощь целителя. Я слышал, что ваша Альфа самка сильна. Конечно же, ей хорошо заплатят.
— Что значит, очень болен?
— У него неоперабельная опухоль мозга, — спокойно ответил Рамон. — Ему осталось жить четыре месяца.
— Я сожалею о твоём брате, — сказал Тао. — Но моя Альфа самка не сможет ему помочь. Она исцеляет раны, а не смертельные болезни.
— Я слышал иное.
Тао понятия не имел, о чём говорил парень. Насколько ему известно, Тарин никогда не лечила болезни.
Рамон достал блестящую визитку из кармана и протянул Тао.
— Вот моя визитка. Передай её своим Альфам и объясни ситуацию. — Выражение его лица стало мрачным. — Не забудь передать им, насколько серьёзна ситуация, мистер Лукас. Я полагаюсь на тебя. Могу ли?
Тао взял визитку.
— Ты не член моей стаи, поэтому нет.
Рамон улыбнулся.
— Думаю, ты бы мне понравился. — Повернувшись, он сел на заднее сиденье своей машины. — Я жду с нетерпением вестей от твоей Альфа самки.
— Она не может помочь твоему брату, — сказал ему Тао.
— Посмотрим.
После этого один из людей Рамона закрыл дверь, и все трое запрыгнули в машину. Наблюдая за тем, как они отъезжали, Райли сказала.
— Ну, это неожиданно. Ты заметил, что они вооружены?
— Заметил, — ответил Тао.
— Мне не понравилось его высокомерие и уверенность в том, что всё будет, как он хочет. Он ждёт, что Тарин поступит, как он пожелает без вопросов. Думаешь так и будет? — Лично Райли так не думала.
— Очень в этом сомневаюсь. Поехали, узнаем.
Стоило Тарин лишь бросить на них взгляд, поняла, что-то не так. Нахмурившись, она выпрямилась на диване.
— В чём дело?
Другие из стаи сидели в гостиной; некоторые на огромном, громоздком диване, другие — в креслах. Как и их Альфа самка, они за одну секунду переключились с расслабленного состояния на настороженное.
Тао остановился в центре комнаты, радуясь, что Райли стояла рядом, а не села где-то.
— Когда мы выходили из закусочной «Мо», к нам подошёл человек по имени Рамон Велоз.
Выключив звук в телевизоре, Трей переспросил:
— Кто?
— Рамон Велоз, — повторил Тао.
Тарин скривилась.
— Никогда о нём не слышала.
— А он слышал о тебе, — сказал ей Тао.
Она выгнула брови.
— Обо мне?
— Его брат умирает от опухоли мозга, — объяснил Тао. — Рамон хочет, чтобы ты его исцелила. Говорит, он тебе заплатит.
Джейми, сидевшая у Данте на руках, взглянула на Тарин.
— А ты вообще такое умеешь?
— Нет. Сама в процессе могу умереть, — ответила Тарин.
— Даже если бы могла, разумнее этого не делать, — сказал Ретт, подключаясь к системе в своём ноутбуке.
— Я слышала о целительнице, которая помогала людям за деньги. Люди выстроились в очередь, что для неё стало очень прибыльным, но настолько ослабило, что она сама серьёзно заболела. Но люди не остановились, мучая её просьбами помочь.
— Что ты ему сказал? — спросил Трей Тао.
— Что она не может помочь, — ответил Тао. — Он мне не поверил. Кто-то сказал ему, что Тарин в состоянии помочь, и их словам он, похоже, верит больше. Он ждёт твоего звонка. — Он передал визитку Рамона Данте, а тот Трею.
— Я позвоню, — начал Трей. — И скажу, что мы ничем не можем помочь.
— Чёрт, — выругался Ретт.
Трей нахмурился.
— Что?
— Рамон Велоз, — сказал Ретт, не отрывая глаз от экрана ноутбука. — Парень якобы наркобарон. А ещё подозревается в причастности к контрабанде оружия, торговле людьми и проституции. Хотя полиция не смогла ничего ему предъявить. — Он замолчал что-то печатая. — У него есть брат, Дион; работает на Рамона и подозревается в совершении нескольких убийств.
Тарин выгнула бровь.
— Ну, теперь я не чувствую вину от того что не могу помочь.
Данте, барабаня пальцами по бедру Джейми, сказал:
— Этот Рамон может стать проблемой, если проявит настойчивость. Такие, как он, не любят отказы.
— Мне плевать, чего он хочет, — сказал Трей с суровым выражением лица. — Тарин не может ему помочь. Всё просто.
Джейми перевела взгляд с Тао на Райли.
— А что вы, ребята, делали в закусочной «Мо»? Это что свидание? Скажите, что это было свидание.
Райли закатила глаза на маленькую сваху.
— Я встречалась кое с кем из моей стаи.
Народ молча обменялся взглядами.
— Ты не сказала из прежней стаи, — отметил Трей.
— По правде говоря, я никогда её официально не покидала. И никогда не говорила, что покинула, — напомнила она Трею.
Мгновение спустя Трей сказал.
— Верно. Что за стая?
— Стая Экседэс из Аризоны.
— Я слышал о ней, — сказал Трей. — Ты возвращаешься?
— Только на выходные. Альфа устраивает вечеринку-сюрприз для моих дядь, и я хочу быть там.
— Ты говоришь о них с любовью в голосе, — сказал Данте. — И всё же не живёшь в стае. Почему?
Не желая вспоминать прошлое, Райли колебалась. Но эти люди добры к ней, напомнила она себе. А ещё терпеливы, когда все эти месяцы она отказывалась говорить. А что важнее всего, они хорошо относились к Саванне и Декстеру. Она могла рассказать им правду. Кроме того, намного легче говорить об этом, пока Греты, Зака и малышей не было в комнате. Грета отпускала ехидные замечания, и эта история только расстраивала молодых членов стаи.
— Я хорошо ладила с большинством детей в стае, но моими близкими друзьями были Люси и Уэйд. — Райли облизнула губы. — К сожалению, Уэйд один из тех, которым суждено было всю жизнь снова и снова испытывать эмоциональные травмы. Он был чрезвычайно чувствителен, поэтому все переживания для него стали чересчур глубокими. А ещё он был тонкокожим и интровертом, что делало его социально нуждающимся. Вдобавок ко всему, он был самым покорным вороном в стае… особенно покорным для
