Влад не возвращался. Время тянулось издевательски медленно. В какой-то момент Лане подумалось, будто с отъезда её мужа прошло уже не меньше полусуток, однако, сверившись с часами, она поняла, что уехал он всего три часа назад. Впрочем, ей и этого было достаточно. Три часа – срок немалый. Немалый и мучительный. Ей захотелось срочно ему позвонить и спросить, что всё-таки происходит. Но телефон, как по заказу, словно растаял в воздухе.
Лана искала его везде: шарила по карманам плаща, вытряхивала сумку, на всякий случай даже заглянула в холодильник. Результат, однако, не изменился. Телефона нигде не было. Последний раз она держала его в руках, когда разговаривала с Викой. Дура! Ещё помочь ей хотела и номер в телефонную книжку записать пыталась. Восстановив всю цепочку действий, Лана с трудом обнаружила злосчастный гаджет на полочке в прихожей. Как она его туда положила и когда, женщина не помнила. Не помнила она и минуту, в которую умудрилась отключить звук. В итоге экран показал ей шесть пропущенных звонков от какой-то Софии Степановны. Битых десять минут Лана вспоминала, кто это, а, вспомнив, почувствовала, что теряет сознание. София Степановна была социальным работником в органах опеки по их микрорайону.
− Боже мой! – простонала Лана. – Мы же забыли про Риту. Мне звонили, а у меня всё начисто из головы вылетело. Ну, что за чёрт такой!
Впопыхах она набрала номер работника. Софья Степановна ответила лишь с пятого гудка. Голос у неё был недовольный.
− Вы куда пропали? Я все телефоны оборвала.
− Простите. Форс-мажорная ситуация. Я обещаю, больше такого не повторится. Мы можем завтра увидеть девочку?
− Девочку уже выбрали. Вы потерялись, поэтому я показала ребёнка другой паре. – И на этом она бросила трубку.
Иоланта положила телефон на тумбочку и от бессилия села прямо на пол. Риту забрали. Их Риту забрал кто-то другой и вполне возможно даже назовёт не Ритой. И сколько им теперь придётся стоять в очереди снова? Когда появится новый «чистый» отказник? Или придётся брать ребёнка алкоголички, наркоманки, ВИЧ-инфицированной?..
Вздохнув, Лана закрыла лицо руками. В квартиру кто-то вошёл и, бросив что-то на полочку, помог ей подняться и усадил на диван. По запаху парфюма она поняла, что это её муж.
− Любовь Валерьевна вас приняла?
− Приняла. Срок подтвердился. Вика действительно стоит на учёте в городской женской консультации.
− Но ведь это не значит, что ребёнок твой? Третьего февраля она могла переспать с кем-нибудь другим, а то и с двумя сразу. Вы сделали ДНК-тест?
− Нет. – Влад с силой потёр шею. – Его можно сделать сейчас, но придется проникать в матку, а это почти наверняка навредит ребёнку. Посоветовали дождаться родов.
− То есть нам придётся терпеть эту девку три месяца?
− Послушай, − Влад сжал Ланины плечи и резко развернул к себе. – Если ребёнок окажется моим, я буду ему помогать. Материально. Но между мной и тобой это ничего не изменит. Мы возьмём ту девочку и будем её воспитывать, как родную дочь.
− Девочку уже забрали. Мы опоздали. – Лана сгорбилась и опять посмотрела на светло-серый развод на ковре.
− Вот блин! – Влад ударил себя кулаком по лбу. – Надо ж было ей именно сегодня заявиться. Ну, ничего. Скоро нам ещё какого-нибудь найдут.
− Такого уже не найдут. – Вывернувшись из мужских объятий, Лана подошла к окну. Ветер шевелил листья деревьев, которые росли неподалёку. Ещё недавно яркое солнце спряталось за облака. – Как ребёнок у этой Вики? Ты видел его?
− Видел. Крепкий и здоровый мальчик. – В голосе Влада звучала плохо скрытая гордость. – Угрозы нет. Но витамины ей прописали, а то она только фолиевую кислоту пьёт.
− И ты, конечно, ей купил весь набор? А ещё полную сумку качественных продуктов в магазине «Всё для беременных». А после этого отвёз домой. Не так ли?
Влад встал и, обняв жену со спины, положил ей на плечо подбородок.
− За одиннадцать лет брака ты хорошо меня изучила. Она живёт на съемной квартире. Там чисто и комфортно, но в холодильнике шаром покати, поэтому да, я съездил за продуктами. Не стоит ей сейчас по лестнице с пакетами бегать, а тебе не стоит к ней ревновать. Я говорил уже: у тебя нет соперниц.
Заставить себя улыбнуться Лана не смогла. Она опять слышала треск. Трещали их вроде как на отлично заштопанные отношения. Эта женщина, эта Вика, никогда не заберёт у неё Влада, но её ребёнок… Если он действительно окажется родным Владу, то материальной помощью там ничего не закончится…
Глава 7
− Я, наверное, не должна тебе это говорить, − слегка смущенно произнесла Юлька, – знаю, не моё дело, но промолчать не могу.
Они сидели у Облонских на кухне. На белых кожаных стульях около стеклянного стола и пили чай из высоких синих кружек с золотистыми обручами по краям. Лана заварила чёрный чай с чабрецом всего десять минут назад. Тот ещё не успел остыть, и обе женщины пили его крохотными глотками и даже иногда дули в кружку, нарушая тем самым все правила хорошего тона.
− Около моей школы, как ты помнишь, есть платная гинекология, и вчера я видела, как из неё выходил твой Влад, а рядом с ним шла девушка. Блондинка, возраст слегка за двадцать, глубоко беременная. Макс сказал мне не лезть, но, − Юлька запнулась, − ты моя подруга. Я обязана тебе сказать. Может, я ошибаюсь. Может, всё не так, как думаю. Но, по-моему, у твоего мужа есть любовница.Долгосрочная любовница.
Лана не опустила кружку, она продолжала держать её обеими руками и вдыхать аромат любимого напитка. Лана обожала чай с чабрецом, но Влад не переносил его на дух, поэтому заваривала она такую смесь только в компании с Юлькой.
− Всё действительно не так, как ты думаешь. – Первым делом Лане, конечно же, захотелось соврать, обелить мужа и продолжить создавать видимость идеальной супружеской пары. – Это его двоюродная сестра, − хотела сказать она. – Приехала к нам из Чусового для полного медицинского обследования. А Влад, ты же его знаешь, он не может пройти мимо беременной и не помочь ей. Он просто её опекает…
Да, так бы было, безусловно, легче. На некоторое время. На неделю или две. Юлька, возможно, бы даже поверила и успокоилась, но потом, наверняка бы увидела их снова. И Лане бы снова пришлось врать. Постоянно врать и выкручиваться, а врать Лана не любила. Нет, не из-за морально-этических убеждений. В Бога она не верила и была ярой дарвинисткой и атеисткой. На работе иногда обманывала, но крайне редко, потому что знала: всё тайное рано или поздно обязательно станет явным. И тогда будет куда хуже, чем в начале, поэтому решила сказать подруге как есть.
− Она ему не любовница, но ребёнок,возможно, его.
− Это как так? − Юлька выпучила свои огромные зелёные глазища, став похожей на героиню Аниме.
− Полгода назад моя двенадцатая попытка закончилась неудачей. Я решила, что больше не стану делать ЭКО, а Влад не захотел меня понять. Ему по-прежнему был нужен ребёнок. Мы поругались, и я ушла, сказав, что подаю на развод. Я не угрожала ему, но слова эти бросила сгоряча. На следующий день мы помирились. Он приехал за мной к родителям, мы поговорили, и он согласился на усыновление, а потом признался, что изменил мне. Напился, когда мы разругались, и познакомился с какой-то лёгкой на передок…
− Значит, по пьяни, − протянула Юлька, сжав губы трубочкой. – Но вот что, мужики за придурки такие! Сколько раз говорила: не можете свой джойстик под контролем держать, не пейте!
− Он мне во всём сразу признался. Сказал, что не помнит ни лица её, ни имени, и я решила его простить. Выбросила все откровения из памяти, и мы начали готовиться к усыновлению, а две недели назад к нам заявилась эта мадам и чуть не на Библии поклялась, что беременно от Влада.
− Вот ведь зараза! − Юлька с чувством хлопнула ладонью по столу. – И ты реально думаешь, что она правду говорит?
− Не знаю, − Лана пожала плечами и снова принялась рассматривать дно кружки. – По срокам всё сходится, а ДНК-тест можно будет сделать только после рождения ребёнка.
