Мама предупреждала ведь! Не ехать в эту командировку. Оставалось всего два месяца и свобода.
-И что сейчас происходит? Эти мысли Ковров произнёс вслух.
-Тогда вам здесь ждать документов и разрешений. Комитетчики стали собирать свои документы. Их замки щелкнули на потёртых портфелях. Как оловянные солдатики оба встали одновременно.
-Постойте... как же мы? Сёма растерянно встал следом.
-Что вам? Вы теперь будите ждать разрешение на исследование! Засмеялся один из офицеров.
-Но постойте! Замахал руками Ковров. - Я с вами поеду.
-нет уж, оставайтесь! Составите компанию своему другу!
-Он не мой друг!
-Составите компанию своему профессору!
-Я тоже профессор! Выкрикнул Сёма.
- очень хорошо, вот вдвоём и по профессуруйте здесь. Комитетчики засмеялись, вышли. Сёма метнулся к Низовскому.
-Что? Что вы наделали?! Я собирался уезжать. Гена вернулся из своих мечтаний. Не отреагировав вообще на мечущего попутчика. Сфокусировав на нём свой взгляд.
-Что вы орёте уважаемый? Словно холодный душ, немного освежил Коврова.
-Я спрашиваю, зачем вы всё это сделали?
-Вы о чём?
-Зачем вы настояли остаться здесь? Мне через два месяца уезжать в Израиль. Низовский скривил холёное лицо.
-мне также скоро уезжать в Осло, потом в Америку. Голос Селезнёва, про которого забыли вообще, выдернул их с такой силой. Ледяным водопадом окатил обоих гостей.
Именно этих слов, этого страха они не простили Юре ни когда.
-простите! А разве сейчас выпускают носителей секретных данных и знаний из страны? Профессора повернулись к нему, их лица побелели. Ковров-Ковридман разлепил слипшееся, губы.
-Что -о -о ты сказал?
-Наш бункер секретный и выбраться из него не так просто. Пять кодовых цифр, присвоенных объекту, не разрешают простым работникам покидать город без разрешения. А вам разве разрешат выехать за границу?
Это было чудовищно не справедливо. Низовский только сейчас понял, почему его учитель улыбался. Сёма свалился на стул, ноги подогнулись. Стало очень тяжело дышать. Оба приезжих ученных ошарашено смотрели на Юру. Ковров расстегнул верхние пуговицы.
-Теперь понятно, почему эти сволочи, смеялись над нами. Мы в ловушке и выбраться нам не возможно. Юра по-хозяйски прошел за стол и сел.
-Вам страшно не выбраться из страны?
-да-а-а! закричал Низовский. Парень пожал плечами и беззаботно потянулся.
- А Я думал из бункера выбраться? И теперь этим двум ученым жлобам стало действительно страшно до колик. Мурашки прошли строем по телу и Гена осознал. Его передёрнуло.
Нет! Не из страны теперь выбраться. Им бы теперь из этого бетонного ада выбраться. Из этого подземелья. Оба мычали в бессилии.
Юрчик наконец расслабился. Ха-ха-ха три раза. Им бы выбраться? А тут просто, не сойти с ума бы!
-и так что будем делать? Селезнёв расплылся в улыбке.
Глава 13
Все подозрения и опасения подтвердились. На нулевом этаже, к выходу шлюзовых ворот, куда их проводил местный абориген. Гену не выпустили, как и этого Коврова. Теперь всё стало на свои места.
-Что вы имеете ввиду, товарищ капитан? Вещал профессор Низовский .
-в третий и последний раз повторяю и для глухих и для иностранцев. Капитан с ухмылкой посмотрел на Коврова.
-И для тупых отдельно! Посмотрел на Юру.
- Выезд!!! Из охраняемого объекта запрещен! До письменного разрешения, выше стоящего начальства.
И вы оставлены для проведения, дальнейших следственных, ой ... извините исследовательских мероприятий. Ковров смело подошел к капитану и с вызовом спросил?
-Когда приедет следующая комиссия?
-А хрен их знает! Вон вы быстро приехали, не прошло и двух месяцев как приехали.
Ковров замычал в бессмысленной злобе. Как он мог приехать сюда?! Он смог уехать и если бы не этот "индюк"! Сёма ехал бы на санитарке с оперативниками обратно до аэропорта.
Сейчас стало действительно плохо. Безумно обидно, за всё, когда осталось до отъезда всего два месяца. Семён кусал губы до крови. И теперь это безумие их дом.
Ковров вскрикнул и бросился на Гену. Опрокинув стал пытаться бить того руками, практики было мало. Уже через минуту они поменялись ролями. Ерёмышев полюбовавшись вольной борьбой мозговиков. Приказал обоих запереть в КПЗ.
На следующий день после обеда их выпустили.
Низовский прошелся по комнате. Время здесь текло специфически. Своеобразно для человека сказывается в заточении. Даже если комната с охранной останется позади. Он поднимется и покинет этот завод. Что дальше?
Из этого закрытого городка не выбраться. Только на тот свет! Гена не любил грустить, не его это. Геннадий оптимист! Он мыслил несколько по-другому. Да застрял и что? Опустился на землю .... Точнее под землю. Сам себе улыбнулся Гена.
Поэтому будем думать, что делать дальше? Этот слизняк Ковридман себя жалеет. Первое нужно узнать, как выбраться отсюда. Ни кого не знаю, кроме этого парня. Ну что же пора познакомиться с ним ближе и решить, как выбраться из этого ада!
Комнаты, в которых жили ученые и обслуживающий персонал все же отличались друг от друга! Они были похожи на типичные советские квартиры. С планировками хрущевок, на две и три комнаты соответственно. Были и более поздние варианты планировок и свои ремонты. Единственное отличие этих ..... этих квартир от обычных. Это окна, специальной конструкции, в них были помещены светофильтры. Лампы освещали импровизированные окна. Самый популярный вид, это лес или поле. У директора в своё время висел вид Красной площади. За долгие годы во многих окнах сломались валики, на которых менялись пейзажи. И лампы ... кое где перегорели.
Низовский отметил автора окон.
Кстати не плохая задумка. Хотя бы так обмануть нервную систему человека. Создать у них иллюзию своих квартир. Геннадию дали пустую, точнее не жилую квартиру. Низовский осмотрел своё будущее жильё, покачал головой. Чуть освоюсь, переберусь в более достойное помещение.
Женщин в бункере мало и все замужем, с этим туго как говорят. Нужно поработать, без женского общества можно зачахнуть.
Гена прошел по серым и тусклым коридорам к двери, за которой жил этот Селезнёв. Геннадий пока не просчитал этого парня. Судя по словестному запасу и в терминологии подкованный товарищ. Стоит разобраться с ним и решить, что делать конкретно дальше. На пенсии будем писать мемуары.
Вот этот номер, простая дерматином обшитая дверь. Широкие шляпки гвоздиков во многих местах отвалились. Кнопка звонка не работала, сколько её Гена не нажимал. На третьем стуке парень открыл дверь.
На вид он не взрослый. Лет 23-25. Среднего роста, всклоченные волосы. Типичный ботаник, для убедительности нацепить очки и образ будет завершён.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
