рассказывая, за что она нас любит. За это – и за все остальное, естественно.
В дверь постучали громче.
– Уже бегу, – проворчал Рай, пробираясь между своей кроватью и столиком. – Что, неймется? Да?
Он повозился с защелкой и приоткрыл дверь. В комнату тут же ворвался ветер и бросил мне в лицо крупные снежинки: снаружи вовсю завывала метель. Я думал, хотя бы из-за нее Рай все-таки пригласит экономку в комнату, но он почему-то медлил. И смотрел так, словно за дверью стоял по меньшей мере демон из сказок – тот самый, который приходит к непослушным детям в канун Нового года.
Я привычно пригладил одежду. Неужели экономка привела с собой дворецкого для вящего устрашения?
Но тут из-за двери раздался знакомый чарующий голос:
– Милый юноша, впусти бедную замерзшую девушку в дом. Здесь очень холодно.
Я замер на месте. А Рай наконец с поклоном отошел – и принцесса перешагнула порог. Она деловито стряхнула снег, не дожидаясь помощи, сняла теплый плащ, под которым на ней оказался мужской костюм.
Помню, как подумал тогда: у нее есть хоть какое-то понимание о приличиях? Мужская одежда на женщине? Помилуйте!
Словно не замечая нашего изумления, принцесса протянула Раю здоровенную коробку. И широко улыбнулась. Так, наверное, кошка мышам улыбается, прежде чем их съесть.
– Я прошу прощения, что явилась без приглашения. – Принцесса, как фокусник, подняла крышку коробки. – Но! Я с гостинцем. Вот.
В коробке оказался торт. Он дивно напоминал Лавинию в ее лучших платьях.
– Э-э-э… Спасибо, – очнувшись, пробормотал Рай.
Принцесса одарила его лучистой улыбкой и добила:
– Я сама пекла.
У Рая дернулся глаз.
– Прелестно, – выдохнул он, озираясь. Такую огромную коробку можно было поставить разве что на пол: на столике для нее места не было.
Принцесса тоже огляделась. И просияла:
– О! Так я к ужину. Можно?
Не дожидаясь приглашения, она схватила желе. Мы смотрели, как она его жует – с таким невинным видом, словно ничего странного не происходит. Потом Рай, не выдержав, расхохотался. Принцесса вытерла губы и снова улыбнулась:
– А что, брюки у вас женщины не носят? Вы так на меня посмотрели, когда я вошла, как будто я в неглиже явилась.
«В неглиже было бы пристойней», – чуть не ляпнул я.
Рай тоже сумел сдержаться.
– Нет, Ваше Высочество, – ответил он. – Не носят.
Шериада вздохнула. Оглядела себя – от синей сорочки до вышитых алой нитью брюк, под которыми начинались кожаные сапоги с острым носом и серебряными каблуками. Перевела взгляд на наши с Раем босые ноги.
– Бездна, где мои манеры…
Вернулась к порогу и стала разуваться.
«Бездна» – тогда я решил, что это варварское слово. На Острове могли чертыхаться и по привычке взывать к богу – всегда одному. Шериада, конечно, привыкла к другому.
Рай выразительно посмотрел на меня, надеясь найти объяснение происходящему, но я только покачал головой.
– Госпожа, – сказал тогда Рай. – А может, вы заблудились?
Принцесса тем временем прыгала на одной ноге, пытаясь стащить второй сапог.
– Что, настолько? – фыркнула она. – То есть я, конечно, могу промахнуться и попасть не в тот мир. Это бывает, увы, часто. Но парадную дверь от черного входа отличить – на это… даже… уф!.. Я способна. Не-е-ет, я шла именно к вам. То есть к нему, – она указала на меня. – Добрый вечер, Элвин. Я обещала, что найду тебя. Ну и вот. Нашла.
Рай снова посмотрел на меня. Я, наверное, пялился на торт и не мог подобрать ответ, потому что Рай продолжил:
– Ваше Высочество, если вы хотите одолжить спутника, вам необходимо обратиться к его госпоже. Если пожелаете, я позову лакея, и он проводит вас к ее светлости…
– Не пожелаю. – Шериада подула на руки. – Как-то у вас тут холодно… Так вот, во-первых, Лавиния сейчас спит без задних ног. Во-вторых, я поняла: Элвин, я испугала тебя вчера утром. Я, конечно, извинилась, но это вряд ли тебя успокоило, да? Значит, надо беседовать на твоей территории. Что, зря я с тортом явилась, что ли? Он – этот… Как это по-вашему? Залог моих добрых намерений. Вот. А можно мне кофейку? Да ты садись, молодой человек. Как тебя зовут?
– Раймонд, госпожа.
– Очень приятно, я Шериада. Благодарю. – Она забрала чашку с кофе, огляделась и устроилась на краешке кровати Рая. – Раймонд, садись, пожалуйста. Я ваша гостья, и мы не во дворце. Не нужно церемоний.
Рай пожал плечами и принялся резать торт.
– Как скажете, Ваше Высочество.
Принцесса снова посмотрела на меня.
– Ты выглядишь лучше, чем вчера. Элвин, как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, госпожа, – выдавил я.
Она действительно меня пугала. Что ей нужно? Почему не приехала с визитом к госпоже, как Элизабет? Я бы понял даже королевских гвардейцев, но эта фамильярность, как будто мы равные, – она только напоминала о нашем различии и унижала.
Шериада склонила голову набок и прищурилась:
– Хорошо. Но магический фон у тебя штормит. Я настолько тебе противна?
Рай чуть не выронил нож, а я открыл рот, но не смог ответить: голос от удивления снова отнялся.
– Госпожа, мы просто изумлены, – попытался объяснить Рай. – У нас никогда не было таких… высоких гостей. Простите, Ваше Высочество, я не имел в виду, что…
– Я понимаю, – перебила принцесса. – Но, честно говоря, я и на такой визит еле время выкроила, да и в голову мне больше ничего не пришло. Я думала, как сказать, это же такое… событие. – Она покосилась на Рая и, помолчав, объявила: – Элвин, ты волшебник.
Повисла тишина.
Я почувствовал нарастающую злость. Да что такое! Сначала поднимает меня посреди ночи и волочет во дворец из-за какой-то подвески, потом заявляется в мою комнату, как к себе домой, – а здесь даже Лавиния не была! – и неизвестно что из себя строит. Какой еще волшебник? Она за ребенка меня принимает или за глупца? Или это какая-то игра? Допустим, верно последнее. Но тогда… «Не понимаю, – думал я. – Если так неймется, сделай все по правилам! Даже для принцесс они существуют. Попроси разрешение графини… Да купи меня наконец! Зачем этот фарс?! Принцессы не разговаривают так запросто со спутниками. Принцессы не делают вид, будто мы с ними на одной ноге. Принцессы, наконец, не несут всякий вздор! Я что, настолько для нее глуп, раз она может унижать меня подобным образом? Неужели она думает, я не понимаю, какая между нами пропасть?»
В глазах Рая было написано только: «Сумасшедшая!»
Шериада как ни в чем не бывало потянулась за куском принесенного торта. И сама же себя поправила:
– Надо больше ванили. И тмина.
