С Колей Абрамовым девушка старалась нигде не пересекаться даже случайно. Во-первых, чтобы ничто, в том числе его лицо, не напоминало ей о пережитом унижении. Во-вторых, она его просто возненавидела. Если бы тогда у нее под рукой оказалась кнопка, нажатием на которую можно было бы легко и безопасно умертвить коллекционера девственниц, она бы, вероятно, воспользовалась такой возможностью. Но кнопки у нее под рукой не оказалось, и Коля прожил еще полтора года с лишним, причем прожил в том же городе, продолжая учиться в той же Академии и вариться примерно в тех же студенческих компаниях. Благодаря этому и стала возможной Настина третья ошибка…
Но перед третьей была еще и вторая.
***
Лязг открываемой двери вывел Анастасию из раздумий.
— Трофимова, на выход, вещи оставь.
— Меня куда?.. — равнодушно спросила Настя, идя по длинному полутемному коридору на два шага впереди невысокой широкоплечей женщины в серой униформе, младшего инспектора внутренней охраны СИЗО.
— Адвокат к тебе.
В комнате для встреч с адвокатами Настя увидела совсем не того, кого ожидала увидеть. Еще вчера следователь Харченко представил ей какого-то молодого человека боксерской наружности, который оказался так называемым адвокатом по назначению. С нормами уголовно-процессуального законодательства Настя была знакома очень поверхностно, но более грамотные соседки по камере потом разъяснили ей, что если сам обвиняемый и его родственники в течение суток не обзаводятся профессиональным защитником, то следователь или суд обязаны такового предоставить на бесплатной основе. Другое дело, что качество оказания услуг такого защитника вызывает большие сомнения, но формальные процедуры должны быть соблюдены в любом случае, иначе следователю или дознавателю могут дать по шапке.
Настины родители далеко не бедствовали и вполне могли позволить себе пригласить адвоката для дочери, но, как назло, оба были в отъезде. Правда, узнав об аресте Насти в воскресенье, папа и мама оставили свои дела и уже утром в понедельник прибыли в город, но они были так ошарашены случившимся, что или не вспомнили про адвоката, или просто не посчитали это необходимым. Откуда ж тогда взялся этот импозантный здоровяк с черными усами на самодовольном лице?
— Добрый день, Анастасия Александровна, — поздоровался здоровяк, — меня зовут Валерий Павлович Лебедев, я ваш адвокат. Бесплатный, но хороший, — добавил он и покровительственно улыбнулся.
***
После разговора со следователем я немедленно выехал в следственный изолятор. На данный момент положение моей подзащитной оставляло желать лучшего. Не имелось никаких фактов, которые можно было бы использовать в качестве доказательства ее невиновности, поэтому я прямо счел нужным приободрить ее и сразу же вселить надежду и доверие ко мне.
Вживую девушка произвела на меня впечатление не меньшее, чем на фотографии. Конечно, давали о себе знать три ночи в камере и бытовые условия изолятора: усталый вид, полное отсутствие косметики на лице, слегка неприбранные волосы. Мне почему-то вспомнился эпизод из последнего фильма про Анжелику, когда прекрасная красавица в компании двух друзей бежит через безводную пустыню из дворца сластолюбивого восточного деспота, страдает от жажды и усталости… Вот именно такую «усталую Анжелику» мне и напомнила Анастасия Трофимова.
— Здравствуйте… А откуда вы меня знаете? Вас наняли мои родители?
— Адвокатов не нанимают, а приглашают, — весело заявил я, — но мы не будем обращать внимание на такие тонкости. Ко мне обратился с просьбой помочь вам Сергей Васильевич Волков.
Девушка широко открытыми глазами несколько секунд смотрела на меня, глубоко дыша. Облизнула пересохшие губы, спросила:
— Он обо всем знает? Да?
— О случившемся с вами инциденте он узнал еще вчера, от одной из ваших подруг, и сразу же обратился ко мне…
— Почему?
— Потому что я являюсь старым другом его мамы и самого Сережу знаю с детства, и он мне доверяет…
— Я не об этом, — нетерпеливо перебила меня Настя. — Почему он вообще…
Она замолчала, но я понял суть ее вопроса. Бывший молодой человек пытается помочь своей бывшей девушке, подозреваемой в убийстве… Действительно, не очень ординарная ситуация. Мне самому следовало подумать об этом еще раньше. Ладно, выясним, всему свое время.
— Анастасия Александровна, нам с вами предстоит очень долгий разговор, и не только сегодня, но и в дальнейшем, поэтому, может быть, вы разрешите мне обращаться к вам по имени? Мне пятьдесят пять, вам двадцать два…
— Да, конечно, Валерий Павлович, зовите меня просто Настей…
— Так вот, Настенька, хочу вас сразу предупредить: с адвокатом следует вести себя так же, как с врачом, то есть говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. В первую очередь это в ваших же интересах. В американских кинофильмах часто звучит фраза: «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас». А я скажу вам другую фразу: ни одно слово, сказанное вами, не будет использовано мною против вас. Так как, вы готовы быть откровенной?
— Да.
— Тогда вопрос первый: вы убили Николая Абрамова?
— Нет, я его не убивала, — твердо ответила моя очаровательная подзащитная, — он уже был мертв, когда я вошла в домик. Лежал прямо на пороге, в крови…
— Не спешите, дорогая, об этом чуть позже. Сейчас, будьте любезны, расскажите мне о ваших отношениях с покойным.
Девушка глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и начала рассказывать. Слушая ее, я совершенно искренне качал головой и мысленно негодовал на сволочную породу некоторых представителей мужского пола. Воистину нужно быть святым праведником, чтобы всю жизнь хранить верность одной женщине. Но действовать так подло, так цинично, да еще говорить о своей подлости так открыто, разбивая девичье сердце… Нет, это не по-мужски. Я не мог чувствовать к убитому Николаю Абрамову ничего, кроме гадливого отвращения. Собиратель девственниц, мать его… Лучше бы бабочек собирал, меньше бы вреда было.
— Понимаете, измена измене рознь, — говорила Настя, как будто озвучивая мои мысли. — Представьте себе две ситуации. Первая: собираются мужики в сауну, сидят там, отдыхают, пьют виски или водку… Ну и как-то само собой получается, что рядом с ними оказывается девушка легкого поведения, и происходит спонтанная, ни к чему не обязывающая групповушка. Потом все возвращаются к своим женам, живут с ними как ни в чем не бывало. Или, как вариант, служебный роман завязывается, или просто мужчина встречает свою повзрослевшую одноклассницу, с которой много лет назад целовался в школьном саду, вспыхивает старая страсть, ну и... А есть другая ситуация, — девушка повысила голос, — когда парень совершенно точно знает, что конкретная девушка будет интересна ему только до первой интимной близости, что она нужна ему только как очередной пункт в его долбаном списке…
Настя опять глубоко вздохнула и устремила взгляд в один из верхних углов комнаты. Я понял, что она пытается сдержать слезы. Но дело есть дело, и я обязан был продолжать задавать вопросы.
— Я прекрасно понимаю ваш гнев и вашу боль, Настенька, — мягко сказал я, — но все же объясните: как же получилось, что вы опять стали вместе с Абрамовым, после всего, что он сделал?
— Не знаю, рассказывал ли вам Сережа, — медленно проговорила девушка, — после скандала и разрыва с Колей я более полугода была одна. Совсем одна. На парней смотреть боялась, ужасно не хотела повторения той истории. А потом подумала: ну что ж мне теперь, заживо себя похоронить или в монастырь уйти? Я-то в чем виновата? Я хотела жить полноценной жизнью, хотела любить и быть любимой… Прошлой весной я зарегистрировалась на сайте знакомств. Там познакомилась с Сережей…
Она опять замолчала. Видно было, как тяжело даются ей эти воспоминания. Я решил, что даже адвокату иногда следует проявлять деликатность.
— Про ваши отношения с Сергеем Волковым можете не распространяться, если не хотите. Скажите только: вы расстались с ним не из-за Коли Абрамова?
— Нет, что вы! Колю я тогда всей душой ненавидела, и сама мысль о возобновлении отношений с ним казалась мне совершенно бредовой. К тому же с Сережей я рассталась в декабре тринадцатого года, а с Колей опять стала встречаться только в феврале четырнадцатого. Три месяца назад.
— Но почему, Настя? Разве вам никто из мужчин не оказывал внимания? Зачем надо было возвращаться к такому человеку?
— Я не знаю! — со слезами на глазах вскрикнула Настя. — Я сто тысяч раз пожалела, что рассталась с Сережей Волковым, причем сама, по своей дурацкой инициативе. Страдала, мучилась, ночи не спала… А тут вдруг ко мне стал подходить Коля, заговаривать со мной, прощенья просил, говорил, что теперь у него больше никого нет, просил меня опять быть с ним… Не знаю, почему я купилась на всю эту ложь. Может, я просто дура, а, Валерий Павлович? — Она грустно усмехнулась.
