в породу. Секунда, вторая и вот его уродливая голова показалась над краем небольшого плато. Вид этого отродья внушал легкую дрожь, но я волевым усилием подавил ее. Сейчас или никогда, в сторону сомнения.
Карлик буквально выпрыгнул на плато, а вместе с тем невероятно противно заголосил, да так громко, что я чуть было не попытался закрыть уши ладонями. Увидев мою реакцию, уродец бросился ко мне, раскрывая свою пасть до просто невероятных размером. К сожалению, так или иначе скорость существа была значительно выше моей. К тому же, мне невероятно сильно не хватало опыта подобных схваток. И говоря про подобные, я имею ввиду схватки с нечеловеческими отродьями. Неудивительно, что я не смог предупредить удар карлика, а моя нога, которой я пытался оттолкнуть противника, оказалась в плену челюстей твари.
С радостным причмокиванием уродец остановился и начал тянуть из меня кровь. Не веря своим глазам, я ударил его острым концом камня прямо в глаз. Тот даже не защищался. Весь его миниатюрный разум был сосредоточен на поглощении человеческой крови. И что важно, с каждым новым глотком он становился лишь сильнее. Да, я выбил ему глаз, но он даже не поморщился, а спустя секунду на месте утраченного ока, выросло новое!
— Что ты такое? — от резко навалившейся усталости, я перешел на шепот.
Естественно тварь не ответила, ее волновала лишь моя сладостная плоть. Даже когда первые лучи солнца достигли вершины плато, тварь не оторвалась от своей трапезы. И это стало ее роковой ошибкой.
Бутоны недавно выращенного мной цветка раскрылись, стоило лишь теплым лучам солнца пасть на них. Их лепестки невероятно быстро впитывали силу солнца. Само же светило, несло смерть любому низшему ёкай. Именно такое чудовище сейчас питалось кровью юноши. За счет прилива жизненных сил жертвы, карлик собирался возвыситься на ступень выше в иерархии демонов, поэтому он решил задержаться под первыми, самыми слабыми лучами солнца. В его разуме просто-напросто отсутствовала любая информация о духовных растениях людского мира, поэтому он даже не понял как умер.
Храбро сражавшийся юноша уже не видел, как его противник осыпается прахом, а бутоны выращенного им цветка чуть блекнут, вновь закрываясь и впадая в спячку. Единственной свидетельницей всего произошедшего оставалась одна лишь сова. Она, грустно ухнув, полетела к своему мастеру, ей предстояло рассказать о случившемся. Хозяин будет рад что она нашла столь сильное духовное растение, и будет рад, что ёкай умер и не стал разносить заразу по всему лесу. Но он будет опечален, потому что юноша скорее всего умрет. Яд демона убьет храброго мальчишку раньше, чем я приведу помощь.
Глава 4
Сознание плыло. Последнее что я четко помнил, как непонятая тварь грызла мою ногу, поглощая текущую из нее кровь. А дальше, все подернулось серой пеленой. Зрение и мысли словно смазались.
Я так и не понял куда делся этот уродливый карлик с когтями с мою ладонь, но он меня отпустил, а сам я свалился как подкошенный. Лежа на холодном камне, я бессмысленно смотрел в небо. Сил двигаться или что-то делать не было. Я едва цеплялся за свое сознание. Откуда-то возникла мысль, только я закрою глаза и уже никогда их не открою. Так что все что мне оставалось, это цепляться за остатки рушащейся на глазах реальности. И надо сказать, это испытание было самым тяжелым из всех, что были в моей жизни. Мне показали все худшее что только происходило со мной, наглядно и со всех ракурсов, ведь яд карлика принес галлюцинации
Они были так реалистичны, что от некоторых я даже силился отбиться. В этих иллюзиях не было ни капли лжи, лишь воспоминания прошлого. Обиды и боль, что обильным потоком льются на голову большинства приемных детей. Крики, затрещины, посиневшие от ударов ягодицы и бедра. Это было хуже чем лежать рядом с воняющими трупами в той телеге. В какой-то момент, я почти сдался….
— Не дергайся, иначе будет только больнее, — перед глазами стоял образ двух людей.
Один образ был знаком мне — отчим садист. Я прожил с ним под одной крышей пять лет, прежде чем его посадили. Собственно я и послужил причиной его срока. Учитель увидел как я переодеваюсь в раздевалке и заметил кровоподтеки после очередной порки. Тот говнюк, мой отчим, так и говорил: «Не дергайся сопляк, иначе я не только тебя побью, но еще и палец на ноге тебе сломаю!»
— Я перегрызу…. твою жалкую глотку…,- нашел я в себе силы прорычать, сквозь боль и действие яда.
— Видно ты очень ненавидишь того кого сейчас видишь, — беззлобно ответил второй образ нависшего надо мной человека. — И все же, на твоем месте, я бы поменьше дергался. Ты разгоняешь яд в своей крови. Его вывести и так очень сложно….
Я едва понимал треть того что слышал, но ненавистное лицо отчима было так близко! Рванув что есть сил, я попытался вцепиться в его шею и прокусить сонную артерию, но тот неожиданно быстро дернулся в сторону, а затем мое тело парализовало, словно меня связали ремнями по швам.
— Посвященный в энергию, что не умер от яда Ёкай еще в первые десять минут его действия, ты все больше меня поражаешь, — блеснули мелкие иголки в руках говорившего. — Это для твоего же блага….
В следующее мгновение по всему моему телу начали разгораться очаги пожаров. Руки нависшего надо мной человека мелькали с огромной скоростью. Парализованное тело сначала вскипело, а затем начало наливаться легким холодком. Я словно отлежал все свое тело одновременно! В какой-то момент, я просто перестал его чувствовать. Лишь сознание все также мучилось в агонии яда, но и оно не устояло, когда неизвестный мастер акупунктуры пронзил мою голову сразу несколькими иголками.
Одно хорошо, вместе с потухшим сознанием, прекратилось и ненавистное действие яда. Я больше не видел ужасов прошлого, я просто спал.
Тем временем, мастер продолжал работать с телом неизвестного ему парня, жизнь которого висела на волоске. Вокруг была абсолютная тишина и лишь сова на ветке иногда тихо ухала, сетуя на своего хозяина. Птица была недовольна, ведь получив новости, мастер сорвался с места, забыв дать своей питомице заслуженное угощение.
Следующее мое пробуждение было гораздо лучше всех предыдущих. Тело пело и рвалось проявить активность. Под головой лежало что-то мягкое, а вокруг так одурманивающе пахло травами, что я невольно представил себя лежащим на солнечном лугу.
— А-а-а-а! — вырвался из меня сочный зевок и я открыл глаза.
Светло. Из ближайшего ко мне окна
