Кабинет консерваторов в 1852 г. был сформирован из средних деятелей, ничем существенным до этого не зарекомендовавших себя. Дерби и Дизраэли являлись на этом фоне исключением. Правительство вошло в историю под названием «Кто это? Кто это?» Кличка пошла от герцога Веллингтона. Будучи уже очень старым и глухим, он новых министров не знал. Когда в палате лордов называли их имена, Веллингтон наклонялся к Дерби и, как все глухие люди, громко спрашивал: «Кто это?» Дерби, преодолевая естественную неловкость, объяснял престарелому герцогу, о ком идет речь.
Дизраэли, хотя и получил пост, не соответствующий его желаниям, все же испытывал радость в связи с тем, что наконец стал министром. Внешне он держался индифферентно, но в личной беседе с коллегой признавался, что чувствует себя как молодая девушка, идущая на свой первый бал. В соответствии с порядком Дизраэли должен был пройти переизбрание в депутаты палаты общин. Он спокойно прошел через внеочередную избирательную кампанию в своем прежнем округе. Это заняло две недели, которые он использовал для ознакомления с делами порученного ему министерства.
Кабинет Дерби не располагал большинством в парламенте, поэтому ожидать от него каких-либо радикальных мер не приходилось. Перед правительством, как и перед всеми партиями, стояли две крупные проблемы: вопрос о протекционизме и вопрос об изменении неустойчивого баланса сил в парламенте, блокирующего эффективную законодательную деятельность. Правительство Дерби не считало себя в состоянии осуществить что-либо радикальное в этих областях. Джон Рассел, человек крайне властолюбивый, жаждал возвращения к власти и выжидал лишь удобный момент, чтобы свергнуть правительство Дерби — Дизраэли.
Недолгое, меньше года, пребывание Дизраэли на посту министра финансов и лидера палаты общин сделало его популярной, широко известной фигурой в масштабе всей страны. Авторитетный журнал «Эдинбург ревью» в 1853 г. поместил о нем огромный, в 40 страниц, очерк. Журнал отражал взгляды партии вигов и в силу этого должен был бы занимать враждебную Дизраэли позицию. Тем более знаменательно, что журнал высоко оценивал Дизраэли. «Какая личность с февраля 1852 до января 1853 г. больше всего занимала пишущую публику, о ком очень много говорили англичане?» — вопрошал журнал. И отвечал: «Это достопочтенный Бенджамин Дизраэли, недавний министр финансов». И действительно, его популярность бурно возрастала. Это — одна из психологических загадок, ибо за это время он ничего выдающегося не совершил. «Эдинбург ревью» писал, что назначение Дизраэли на этот пост было самым поразительным событием в жизни страны, которое произошло в наше время. Люди неустанно обсуждали и строили догадки, как это произошло и каковы будут последствия. «Он сразу же стал предметом оживленного обсуждения в обществе. Его портрет рисовал модный художник. Скульптор ваял его бюст из мрамора. Его изображения дюжинами появлялись в иллюстрированных журналах. И сверх всего, он был помещен в Музее восковых фигур мадам Тюссо — в этой английской Валгалле, где обычный человек может рассчитывать получить место только после того, как его повесят. Он сиял на политическом горизонте как звезда первой величины».
В течение трех лет появились первые биографии Дизраэли. Написанная Дж. М. Френсисом «Критическая биография» в действительности не критиковала, а восхваляла Дизраэли. Книга некоего Т. Макнайта была крайне враждебной Дизраэли. Обычно первые биографии выдающихся деятелей — и данный случай не исключение — бывают легковесны и историографической ценности не представляют. От них лишь та польза, что они показывают, какие резко противоположные мнения существовали о Дизраэли.
Проблема протекционизма во время недолгого действия кабинета Дерби пребывала в прежнем состоянии. Правительство было бессильно предпринять что-либо радикальное, и не только из-за соотношения сил в палате общин. Дерби и Дизраэли по-прежнему подходили к этому вопросу по-разному. В первом выступлении в качестве премьер-министра в палате лордов Дерби говорил о целесообразности введения пошлины на зерно. Дизраэли думал иначе. Следует иметь в виду, что для него на протяжении всей его политической карьеры вопрос протекционизма и свободы торговли никогда не был вопросом принципиальным; он подходил к нему прагматически, так, как ему казалось целесообразным, исходя из конкретных обстоятельств момента. Расхождения с Дерби в подходе к этому вопросу причиняли Дизраэли больше забот и хлопот, чем все нападки оппозиции на правительство.
Дизраэли как канцлер казначейства относился к своим обязанностям в высшей степени серьезно. Он много трудился, чтобы вжиться в финансовые проблемы страны. Затем его заботы на время опять сконцентрировались на избирательных делах. 1 июля 1852 г. парламент был распущен, и состоялись новые выборы. На них консерваторы получили больше мандатов, чем в предшествующей палате. Но им противостояла объединенная оппозиция, представлявшая блок вигов, либералов, ирландцев и пилитов и располагавшая превосходством над фракцией тори в 40 голосов. Это сулило тяжкую жизнь правительству и его скорый крах.
Внесение нового бюджета — это важнейшее событие не только для любого министра финансов, но и для парламента, для страны в целом и для каждого англичанина, которому новый бюджет может принести облегчение, если он сокращает касающиеся его налоги, или ухудшить его жизнь, увеличив такие налоги. Дизраэли представил свой бюджет палате, будучи больным. Он говорил пять часов. Его противники на скамьях оппозиции мешали ему говорить, устроив «кошачий концерт». Тем не менее министр справился со своей задачей удовлетворительно. Но он понимал, что это тот случай, когда дело не решается красноречием. После обсуждения, сопровождавшегося традиционными нападками оппозиции, Дизраэли, которому явно не хотелось перестать быть министром, в заключительном слове заявил: «Да, я знаю, что мне противостоит. Против меня выступает коалиция». В сердцах сильно стукнув кулаком по столу, разделявшему правительственную сторону зала заседаний от расположенных напротив скамей оппозиции, Дизраэли воскликнул: «Но я также знаю, что Англия не любит коалиций!» Это замечание было верным и неверным в зависимости от обстоятельств. В нормальных условиях в Англии действительно не любят коалиций, но в экстремальных — например, в годы первой и второй мировых войн — считают необходимым собрать все силы в кулак и создают коалиции.
В данном конкретном случае положение определялось тем, что коалицию не устраивало правительство Дерби — Дизраэли. Лидеры составлявших коалицию групп сами рвались к власти, и поэтому по вопросу о бюджете коалиция проголосовала против правительства. Правда, большинство «против» составляло всего 19 депутатов, но в соответствии с традицией правительство, потерпев поражение в парламенте, должно было уйти в отставку. Отставка последовала немедленно, и Дизраэли перестал быть министром.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
