за то, чтобы открыть дверь и увидеть, как Ду Ю с Чжан Яо спрыгивают с кровати, отрываясь друг от друга».
В комнате стояла пугающая тишина. Внезапно Фан Му отчаянно захотелось, чтобы Ду Ю появился. Он мог бы столько ему рассказать!
Но если Ду Ю действительно придет, то что ему говорить?
Извиняться? Это бесполезно. Извинения ничего не изменят.
Погруженный в раздумья, юноша молча сидел на кровати. Солнце село, взошла луна, потом первые рассветные лучи озарили утреннее небо. Фан Му ни разу не пошевелился и не произнес ни слова. Кто-то стучал в дверь, но он не отвечал. Единственным звуком, который ему хотелось бы услышать, был шорох ключа, поворачивающегося в замке. И в то же время он волновался, что при этом испугается настолько, что спрячется под одеяло.
Ночевать Ду Ю так и не пришел.
Фан Му не шевелился до тех пор, пока от почти суточной голодовки его желудок не разболелся так, что он не мог больше терпеть. С трудом поднялся и побрел в столовую.
Там было полно народу. Недавнее убийство нисколько не повлияло на аппетит студентов — в конце концов, они-то остались живы! Поэтому их, как всегда, куда больше волновало, свежие ли паровые булочки и не попал ли в суп таракан. Вот что имело для них значение.
Перед прилавками стояли длинные очереди. Не поднимая головы, Фан Му подошел к одной и пристроился в конце. Парень, стоявший перед ним, оглянулся, внезапно охнул и отскочил. С перепуганным лицом посмотрел на Фан Му и зашептал на ухо своему соседу:
— Это он! Тот самый! Идем отсюда!
Они вдвоем поспешили к соседнему прилавку, и остальные люди в очереди стали оглядываться на Фан Му, так и топтавшегося в конце. Потом, словно по молчаливому соглашению, все разошлись в разные стороны, и Фан Му оказался перед прилавком один. На лицах тех, кто ушел от него, было общее выражение: паника.
Буфетчик за прилавком тоже опешил. Несколько секунд он глядел на Фан Му, потом грубо рявкнул:
— Будешь брать или нет?
Стиснув зубы, Фан Му медленно пошел вперед; ему казалось, что взгляды со всех сторон иглами впиваются ему в кожу.
Перед глазами у него помутилось; прилавок внезапно стал далеким, как футбольное поле.
— Тарелку каши и два яйца.
Фан Му сел в углу столовой и принялся есть. Даже не поднимая головы, он чувствовал, что все взгляды устремлены на него и отовсюду несется глухой ропот.
Никто не хотел садиться с ним рядом, будто его столик окружала ядерная пустыня.
Фан Му казался себе ядовитым плющом с длинными цепкими побегами, которые, если дотронуться до них, грозят смертью.
Не съев и половины, он почувствовал, что у него пропал аппетит. Встал из-за стола и быстро вышел из столовой.
* * *
Поднявшись на третий этаж общежития, Фан Му сразу увидел толпу перед своей дверью. Его компьютер — монитор и системный блок — стояли на полу, сверху была навалена его одежда. Люди топтались перед распахнутой дверью и смотрели на кого-то внутри.
Значит, Ду Ю вернулся?
Фан Му побежал вперед и оказался перед дверью ровно в тот момент, когда Ду Ю вышвырнул оттуда одеяло. Увидев Фан Му, он на миг замер, а потом вытащил из-под кровати его тазик и кинул в коридор.
Фан Му наклонился, уворачиваясь, и тазик врезался в противоположную стену. Оттуда вывалился брусок мыла.
— Что ты делаешь?
Вместо ответа Ду Ю подскочил к книжной полке Фан Му и смел с нее книги на пол. Потом стал по одной подбирать их и выбрасывать из комнаты. Любопытные поспешили отойти, чтобы он не попал в них.
Один Фан Му не пошевелился, и несколько книг ударили ему по животу и ногам.
Ду Ю от этого пришел в ярость — подобрав сразу целую стопку, он швырнул ее прямо Фан Му в лицо.
Из носа у юноши потекла кровь; она бежала по подбородку и капала на одежду.
Чжу Туанчжи, не стерпев, потянул его за руку в сторону.
— Давай, приятель, — пробормотал он, — отойди.
Стоило этим словам вылететь изо рта Чжу Туанчжи, как следующая книга ударила его прямо в лоб. Чжу Туанчжи вскрикнул и отступил.
Очень скоро все пожитки Фан Му оказались в коридоре. Отряхивая с ладоней пыль, Ду Ю подошел к нему вплотную и поглядел в лицо.
— Вали отсюда! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.
Утирая кровь, Фан Му наклонился и начал собирать вещи.
— Вали! — выкрикнул Ду Ю, теперь гораздо громче.
Словно не слыша его, Фан Му возился с вещами. Не найдя колпачок от ручки, он начал перетряхивать всю гору одежды.
— Убирайся! — произнес Ду Ю уже тихо, ледяным тоном. — Никто тут не хочет умирать!
Фан Му остановился, встал и развернулся к нему. Ду Ю и все остальные буравили его взглядами.
Он посмотрел на них — на каждого по отдельности. Стоило взглядам встретиться, и каждый спешно отворачивался. Не отвернулся лишь Ду Ю.
Несколько секунд Фан Му смотрел соседу в лицо. Потом медленно сказал:
— Я не уеду, пока не поймаю его.
Он подобрал с пола одеяло и одежду и пошел к запертой комнате Мен Фанчжи. Ударил по двери ногой, и она со скрипом распахнулась. Фан Му швырнул свои вещи внутрь, вернулся в коридор, собрал еще кучу и сделал то же самое.
Никто не останавливал его. Никто не пытался помочь. Все просто стояли и смотрели, как Фан Му таскает свои пожитки. Наконец он зашел в комнату, некогда принадлежавшую Мен Фанчжи, и захлопнул за собой дверь.
* * *
Итак, в комнате 304, некоторое время пустовавшей, появился новый жилец. Фан Му занял левую половину комнаты — он застелил постель у левой стены, поставил компьютер на левый стол и занял левый шкафчик. Только аккуратно все разложив, осознал, что и Мен Фанчжи жил на левой половине. Сначала подумал перенести вещи на правую, но потом разулся и лег на кровать. С этим делом он покончил.
Со смерти Мен Фанчжи здесь никто не жил, и мебель покрылась слоем пыли. На стенах пестрели потеки, словно кто-то швырялся в них кружками с чаем. Короче говоря, комната выглядела ужасающе. Фан Му размышлял и осматривался, осматривался и размышлял. После бессонной ночи его веки постепенно начали тяжелеть — и наконец сомкнулись.
Когда он проснулся, было уже темно. В животе у него бурчало от голода, но вставать не хотелось. Окна общежития напротив светились в темноте, и по его комнате пробегали причудливые тени.
