Космофлот по дальности системных полётов подразделялся на ближний (в пределах Марса) и дальний (в пределах Солнечной системы и её окрестностей). Вместимость кораблей составляла от нескольких десятков до нескольких сотен единиц пассажир-экипажа на борт. Габариты и техническая грузоёмкость аппаратов были довольно разнообразны в зависимости от их специфики-назначения, но довольно легко разводились по основным стандарт-классам.
Отсек ожидания
Да. Ну и конечно же кой-кого сразу потянуло к звёздам куда подальше: во-первых, Малыш и так собирался упросить Эйльли как можно скорее «слетать хоть куда-нибудь» за пределы гравитационного поля Земли; во-вторых, при снятии информации с инфоинсайдера промелькнувшее «космодром межзвёздного сообщения на периферии системы» отпечаталось особо; а, в-третьих, Эйльли сама, конечно же, всё видела у этого кой-кого по глазам и рассказала, что ближайший рейс в район портала межзвёздного сообщения отправляется как раз через три-четыре дня (борт стоял под погрузкой в Доках и точные сроки отбытия коррелировались с подвижными сроками производственных циклов).
Поэтому на несколько дней они оказались гостями KosmoDrom’а, разместившись в одном из Закат-секторов (SSW), в филиал-районе гостинично-жилого комплекса FlameStar.
Когда они подлетали к жилым зданиям комплекса ночь лишь собиралась уходить – на востоке едва обозначилась узкая чётко очерченная полоска-предзорька, да чуть посветлел фиолетовый край неба; улицы и игровые площадки FlameStar’а были почти совершенно безлюдны и пусты.
– Эйльли, а ты уверена, что это дом? – Малыш озадаченно призавис у переливающейся зелёным с сиреневым пламень-тонами архитектурных масштабов виноградной грозди, к которой привёл их маршрут-координатор; обычного вида домов, впрочем, так и так не было и Малыш уже после внимательного всматривания смирился с мыслью о том, что роль домов играют объёмно-высотные стены низвергающихся вниз подобно вулканическим расплавам широких потоков пламени, но всевозможные полуабстрактные конструктивы между этими огненными стенами он искренне принимал всего лишь за масштабные декорации!..
– Это спейс-дизайн! – рассмеялась Эйльли. – В нашем случае вообще довольно элегантно и удобно – каждая сфера это жилой отсек. Почти круговой обзор прямо из дома…
– И вон те кристаллы тоже? – Малыш показал на растущие из лимонно-жёлтой розетки огромные сверкающие прозрачно-голубыми гранями иглы.
– Да, здесь похоже использование эстет-технологийSonAdarium’а – структуры занимающейся онейрологией и различными разработками, в том числе и практической онейроархитектурой. Дома-пламепады, во всяком случае, точно: технический стиль, в котором они выполнены интегрирован с распространённой онейротехникой…
Малыш с непривычки ощущений от радости полюбовался ещё на раскачивающиеся на огромных ветвях сферы отсеков их дома перед тем, как они влетели в неширокий лабиринт образуемый сферами и без всяких дверей-переходов превратившийся в мягко отделанный внутренний коридор…
***
И целых три дня они занимались с Эйльли лишь тем, что иппались напропалую, летали ночами по высотным каффиалам на этих цветах, раковинах, кристаллах и пламепадах, или просто бродили по улицам, в этом море играющего пламени.
Дизайн-пейзажи KosmoDrom’а были составлены из архитектурных комплексов самых причудливых космоландшафтов. А игровые площадки района FlameStar отличались не только космодизайном, но и – полностью – играми: от необычности правил до использования элементов внеземных техник (так, например, достаточно распространены были игры в искусственной антигравитации/невесомости; или же можно было встретить такую игровую уникум-редкость, как не очень больших размеров бассейн-имитатор меркурианского ртутного озера). И вообще просто всё было как минимум непривычным – от обычных лавочек, на которые Малыш несколько раз боялся садиться («Эйльли, а чего оно глазами хлопает – оно меня съест или вылетит срочно, как только я попой до него прикоснусь?!») до питающих киска-колой кубов-телевизоров и сферически-странных колясок у прогулочных мам.
А особенно Малышу вдруг понравилось сидеть на покачивающейся высоте в своём гостевом сфера-доме и созерцать с этой высоты играющий огнями и цветом мегаполис. Полностью прозрачные 3i-стены открывали действительно, как и сказала Эйльли, почти полный сферический обзор и Малыш мог часами любоваться на обширные космопейзажи города, которые днём, утром и вечером переливались тонами светлых металлов, стеклокристальных поверхностей и играющих энергопотоков в свете дня напоминавших цвет-переливы глубинно-прозрачных жидкостей. А по ночам всё это космически-грандиозное великолепие превращалось в разлитое море огня, над которым городскими протуберанцами взлетали порывы восходящих, играющих потоков пламяэнергий; и периодические периметр-старты рассыпающихся в высоте атмосферы на лёт-единицы «букетов» создавали уже просто завораживающее и невероятное впечатление своими фейерверками и всполохами высоко в небе «стартовых сияний» сравнимых по красоте и забавности с самим полярным сиянием…
Астероид =Sun_Fly=
От Земли до окраин Солнечной системы борт дальней космической связи лайнер =Toi-Irra= шёл несколько суток на скоростях лишь на порядок отличавшихся от предельной скорости света. Это был исследовательский грузовик – один из обычных транспортов системной периферии: межзвёздные полёты цивилизации находились лишь на самом стартовом пороге развития и место развитых пассажирских и туристических потоков пока занимали технологическое оборудование и сравнительно небольшие (в 15-30 единиц) команды конструкторов-специалистов.
– Эйльли, а анабиоз будет? – живо заинтересовался Малыш, как только зелёно-голубой шарик родной Земли стал удаляться на экран-стене их совместной отсек-каюты.
– А как же! – согласилась подозрительно сразу же и обрадованно Эйльли. – Сейчас запираемся тут от всех и впадаем в оголтелый позитив-транс на всю жизнь аж до самой орбиты =Sun_Fly=!.. Малыш, ну какой анабиоз на два дня?!
Она принялась заново над ним хихикать, а он сообразил, наконец – вправду, какой? Но ведь где-то же анабиоз должен был быть – он же определённо помнил о нём не только из своей экс-найтмар фантастики!..
– Анабиоз используется в крайне специфических целях, – тогда пояснила Эйльли ему. – Например, в долгосрочных и сверхдолгосрочных ординарных исследованиях, когда исследователю необходимо наблюдение, скажем, состояний многотысячелетнего льда или состояний того или иного космического тела в приближенных же к космическим масштабам времени… Представляешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
