— Я могу принести вам чай, — сказал один из медиков.
— Я буду не против, — кивнул я, положив себе на колени ножны с Иназумой. — Пообщаемся? — окружение сменилось на лес. — Иназума?
Всхлип… Я обернулся… За моей спиной, свернувшись калачиком, лежала волчица и печальной морде, слезам, текущим из глаз — очень раскаивалась в содеянном… Или жалела о том, что не смогла закончить «дело»?
— Иназума, — я медленно подошёл к ней. — В чём дело?
— Ты… Я предала тебя, — ответила волчица, развеяв пасть. — Как часть твоей силы…
— Ты не хотела меня предавать? — спросил я.
— Конечно! — кивнула волчица. — Я… Я не знаю — поверишь ты, или нет. Но у нас, занпакто, тоже есть чувства и… Есть моменты, где мы, отчасти, не согласны со своим хозяином. У обладателей лишь Шикая — с этим труднее. Но те, кто достиг Банкая… В общем — занпакто тех, кто достиг Банкая не должны себя так вести. Как бы мы не были недовольны жизнью хозяина, мы его признали. А этот… Мурамаса… Он гипертрофирует чувства, из-за которых мы недовольны хозяином и таким образом — они возобладают и заставляют занпакто атаковать хозяина.
— То есть — ты никогда…
— Я могу быть недовольной из-за твоей философии, твоих действий. Но я всегда была с тобой. С самого зарождения твоей силы. И всегда буду, хотя и не имею после всего этого на это право, — всхлипнула волчица. — Какое доверие может быть между слугой и хозяином, если слуга предаёт его?
— Никакого, — покачал головой я, при этом обняв волчицу. — Я не могу тебе верить после всего случившегося, Иназума. Но я так же и не чувствую, что ты лжёшь… докажешь, что не лжёшь?
— Как? — спросила волчица.
— Больше никогда не предавай меня, — вкрадчиво проговорил я в ухо ей. — Тебе ли не знать — как я отношусь к предателям.
— Да, — сглотнула девушка, уже девушка, которую я, сидя на лесной поляне, просто обнимал. — Уж кто-то, а я знаю, КАК ты обходишься с предателем… Я не предам, я докажу, что ты всегда сможешь на меня положиться… А она… Пусть живёт.
— Не она, а Шаолинь, — предостерегающе сказал я. — Шаолинь — моя любимая жена. И я не позволю её оскорблять.
— Как скажешь, — холодно сказала девушка. — Хозяин…
— Господин Капитан, — нарушил тишину, которая царила в комнате из-за медитации вошедший рядовой. — Ваш чай, — он поставил кружку на стол.
— Хах, — кивнул я. — Благодарю. Если что экстренное случиться — позовёшь меня.
— Есть! — рядовой удалился, а я присмотрелся к чаю.
Этот Мурамаса просто пользуется частью характера, гипертрофируя её и направляет это себе на пользу. Мерзкая способность, как ни крути. Хотя для победы — сгодятся любые средства. Ну да ладно… Надо ещё выяснить — с чего это аура Ичиго, а быстро он в себя пришёл, опять сражается с аурой Бьякуи, что это они вновь не поделили. Да и с Главнокомандующим надо разобраться. Сильнейший Синигами просто исчез во время невероятно важной заварушки. Зная Ямамото — он уж точно не будет пить чай с ватрушками, как я. Хот обвинять меня глупо, учитывая, что я вернул-таки Иназуму…
Допив чай, я встал из-за стола. Пора снова на работу.
Глава 33. Работа (28). Сага Арранкаров (9). Восставшие мечи (4). Завершение безумия…
Сбор у пещеры был довольно неожиданный. Куросаки Ичиго стоял рядом с Йоруичи, которую особо можно и не заметить из-за смуглой кожи, хотя одежда у неё довольно яркая… Сой-Фон, шедшая рядом со мной, смотрела вокруг задумчивым, хмурым взглядом. По её же словам, ей надо стать сильнее. А ещё она поговорила со своим занпакто… «С глазу на глаз». К чему она и её занпакто пришли, я без понятия, вероятно, Сузумебачи так же раскаялась в содеянном. Но Шаолинь от этого особо не веселилась, выглядя так же хмуро. Фиг их знает, женщин этих. Даже мой опыт порой пасует перед ними. Впрочем, неважно… Свежий ночной воздух дарил умиротворение перед грядущим сражением. А то, что сражение будет, я понял ещё до того, как мы с женой подошли к пещере.
Ауры занпакто ясно чувствовались в мрачной глубине пещеры.
— Вы слишком несерьёзны! — послышался возбуждённый и, впрочем, серьёзный голос Нанао Исё, которая… тащила своего Капитана — Сюнсуя Кьёраку за щеку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ита, ита… Больно, Нанао-чан, — мямлил идущий вслед Капитан, который, к слову, почти на голову выше своего Лейтенанта, но при этом сейчас пребывал в унизительном состоянии.
За ними, слегка улыбаясь, шли Укитаке и Унохана Рецу. «Какое наплевательское отношение», — пронеслось у меня в голове. Впрочем, ничего нового… Я уже давно привык, что каждый здесь на своей волне. Самое главное, чтобы они не подвели нас. Ветер прогнал облако, и звёзды осветили местность, листва на деревьях едва шелестела. Капитаны и офицеры подошли на поляну, где мы собрались.
— Даже отсюда я чувствую реяцу Ямаджи, — кивнул Кьёраку. — Она потрясает, как и всегда, — он высвободился из плена своего Лейтенанта, потерев щеку, подошёл к нам.
— Вы опоздали! — мрачно припечатала Шаолинь.
А я думал, что смягчил её характер… Нет, дело не в том, что у меня не вышло. Дело в том, что она вполне наверняка себя накрутила. Плюс разговор с занпакто… На её прекрасном лице застыло серьёзное выражение, она сосредоточенно о чём-то думала, а в теле были заметны всплески Воли Вооружения. Она как будто что-то готовила или… Это было похоже на мои тренировки Воли, когда я задумывался о том, смогу ли провернуть какой-то трюк, и применял Волю, просто думая о ней… Довольно странное и глупое, с иной стороны, явление. Именно применение Воли давило на присутствующих до сих пор, и мы находились у пещеры в полном молчании…
— Простите, — улыбнулся Укитаке. — К слову, я заметил, как вы сражались… Это было мощно…
Это, как в том старом анекдоте про спички и бензин.
«Подростку обрабатывают ожоги в травмпункте, и врач, не понимая, где он мог их получить, спрашивает у парня, откуда они.
— Да мы сливали бензин из бака в гаражах, и друг мой сказал, что не знает сколько ещё осталось, предложив использовать спички, чтобы посмотреть, — отвечает парень эскулапу.
— Ну, и как? — интересуется врач. — Увидели?
Голос отца из предбанника:
— Полрайона, блядь, увидело!»
Тут такой же принцип. Световое шоу Сейретею и ближайшим, судя по сообщениям, тридцати районам было обеспечено. Особенно после активированного Банкая от Иназумы. Но самое ужасное — разрушения: всё вокруг в радиусе двух с лишним километров превратилось в близкое к пеплу состояние. Воздух пропах озоном настолько, что там впору ближайшие лет пятьдесят проводить оздоровительные прогулки, а не нести службу гарнизону Синигами.
— Сейчас главное не это, — покачал головой я, глядя на Укитаке. — Мы должны разобраться с восставшими занпакто и… Так уж совпало, что они сами зовут нас в гости. Почему бы не зайти внутрь прямо сейчас? Мы ведь только вас и ждём.
— Поддерживаю, хотя это так геморно, — зевнул Кьёраку. — Я бы предпочёл заняться куда более полезным делом… — он помесь Кизару и Аокидзи, по-другому я его охарактеризовать не могу. Хотя может поэтому мы и дружим? Воспоминания о былых товарищах и пусть один из них и оступился. С Кизару мы были не совсем уж близкими друзьями, но с ним было интересно, как с человеком.
Отвешенный подзатыльник Нанао своему Капитану вызвал улыбки у присутствующих и очередную жалобу на несправедливость у Капитана Восьмого Отряда.
— Ара, — влезла Унохана, — может уже отправимся?
— Постойте, — заговорил Ичиго Куросаки, и все повернулись к рыжеволосому Синигами. — Разве это нормально, что Унохана-сан идёт туда? Разве она не врач?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ой, не беспокойся обо мне, Куросаки-кун, — Унохана улыбнулась так, что рыжеволосый икнул. — Я смогу о себе позаботиться. В конце концов, я ведь тоже Капитан.
— Д… Да, как скажете, — всё же сбить спесь я с него так и не смог. Рассказать ему, что ли, историю о Первой Кенпачи? Стоп, а где…
— А где Зараки? — спросил я.
— Он шёл рядом с нами… — начал вспоминать Кьёраку.
