— Он не вооружен. Как он мог застрелить нас?
Наемник принялся просматривать записи. Закончив, он поднял голову — взгляд его был устремлен куда-то вдаль.
— Выходит, вот оно как, — задумчиво сказал он. — Твое присутствие было зафиксировано всякий раз, когда запускали в действие новый межзвездный туннель.
— Неужели? — удивился Ву. — Никогда бы не подумал, что это можно как-то связать… Просто на каждой церемонии собиралось много гостей, значит, можно было поживиться бриллиантами.
— Итак, директора не знали секрета, — медленно, глядя прямо в глаза старику китайцу, выговорил Хорн. — И тем не менее каждый раз туннель оживал. Выходит, кто-то все-таки знал, как это делается. Добавим к этому, что раз директора были в неведении, то и секрет не мог передаваться из поколения в поколение. А тут вдруг появляется человек, который утверждает, что прожил пятнадцать столетий…
— Я?! — уже совсем неподдельно изумился китаец, потом хихикнул. — Если бы мы, Лил, знали эту тайну, представляешь, сколько бы у нас было алмазов. Нам и красть их не надо было бы. Устроились бы мы на какой-нибудь планете и нам свозили бы их тоннами.
— Не надо ёрничать, — усмехнулся Хорн. — На возвышении было шесть человек. — Он поднялся, в упор глянул на Ву. — Я их всех видел в прицел. Считал, что один из них знает секрет, но, как призналась мне Вендре, на других торжественных пусках они тоже должны были присутствовать все вместе — учти, это при том, что они не обладали тайной. Значит, это не мог быть кто-то один — они должны быть все вместе. Но теперь и этот номер не проходит. Что касается тебя, то вот она, распечатка из Индекса, — твое присутствие зафиксировано при каждом открытии туннеля. Кто, если не ты, Ву?
— Reductio ad absurdum[5], — многозначительно сказала Лил.
— Тем не менее логично, милый друг, — возразил Ву. — Очень логично. — Его голос заметно изменился, стал тверже, глубже и даже холоднее.
— Ты подстроил это убийство, — продолжал Хорн. — Душан хотел что-то рассказать насчет твоих похождений, и ты тут же среагировал. Убрал его чужими руками. Это твой обычный прием — подыскать хорошего исполнителя. «Кто-нибудь да найдется» — это не твои слова? — Последнюю фразу Хорн прошептал. Страшная догадка пронзила его. — Где-то я уже слышал эту фразу… Точно! В совершенно темной комнате. Когда меня нанимали убить Кохлнара!
— Отличный аргумент! — ответил Ву. — Однако ты ошибаешься, милый друг. Твоя догадка в корне неверна. Но это, в общем-то, не страшно. Беда грозит совсем с другой стороны. Ты напрасно считаешь, что я ни на что не годен. Я еще вполне в форме.
Хорн не удивился, увидев в руке Ву пистолет, направленный прямо ему в грудь, — он оцепенел от изумления. С ловкостью жонглера старый китаец выхватил оружие из лохмотьев, повел стволом, молча приказывая Хорну отойти в угол. Наемник безропотно повиновался — он никак не мог прийти в себя, поверить, что оказался прав. Хорн перевел взгляд на старика — когда-то он показался ему добрым, милым, даже немного заискивающим. Как он ошибался! Перед ним стоял удивительно странный человек — назвать его стариком просто язык не поворачивался. Впрочем, человеком тоже… Это было существо с изможденным, изрезанным тысячами морщин, желтовато-серым лицом. Руки вполне походили на кисти скелета. Разве что глаза… В глазах еще посверкивала жизнь. Взгляд у Ву был пронзительный, цепкий, с нескрываемой злобинкой…
— Значит, это правда? — шепотом выдохнул Хорн.
— Что бы ты хотел услышать от меня? — усмехнулся Ву. — Что бы ты ни услышал, тебе уже будет все равно. Ты слишком близко подобрался к разгадке, человеку с короткой жизнью это непозволительно. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я напоследок объясню тебе кое-что, — ты же столько усилий приложил, чтобы разгадать секрет межзвездных туннелей. Подобное усердие требует вознаграждения. Да и мне тоже хочется поболтать… Если бы ты знал, какая это мука тянуть груз моих лет, знать то, что я знаю, и не иметь возможности поделиться с кем-нибудь. Есть, конечно, Лил. Она замечательный и верный друг, но все же она не человек.
— А ты сам? — спросил Хорн.
— Хороший, доброжелательный вопрос, — кивнул Ву. — Я теперь сам не знаю, человек ли я. Правда, алмазов пока не ем…
— Поэтому ты и нанял меня, чтобы убить Кохлнара?
— Почему ты решил, что я нанял только тебя? Вас было много таких, жадных до денег, желающих отомстить за поруганную родину, жаждущих отличиться. Но до подножия столовой горы, где когда-то возвышался Санпорт, добрался ты один. Между нами, это всего лишь небольшой эпизод в давней истории, начавшейся…
— Тысячу лет назад, — перебил его Хорн.
— Точно. Ты как всегда хитер и расчетлив, однако не надейся вывести меня из себя. Повидал я таких умников на своем веку… Должен признаться, ты — редкостный экземпляр. Когда вооружен, то очень опасен, но сейчас козыри у меня на руках. Как, впрочем, в течение последних полутора тысяч лет. Если не желаешь слушать, так и скажи — сейчас же и порешим дело.
— Я весь внимание, — глухо откликнулся Хорн.
— Эрон возник не случайно. Ты даже представить себе не можешь, что такое Эрон. Это первая в истории человечества заранее спланированная империя. С заранее заданной мифологией, идеологической подосновой, сформулированными целями. С соответствующим техническим обеспечением… В период Санпорта люди начали стремительно расползаться по галактике. Еще немного — и процесс должен был выйти из-под контроля. Как должен был поступить человек, получивший возможность установить такой контроль?
— Как всякий человек, использовать этот шанс в своих корыстных целях, — саркастически усмехнулся Хорн.
— Ну уж, корыстных, — Ву даже немного обиделся. — Не надо, Хорн. Ты не понимаешь, чем это могло грозить самому существованию человеческой расы. В худшем случае — вырождением, в лучшем — чередой бесконечных, бессмысленных войн. Человечество стояло на пороге открытия межзвездных туннелей, и этот процесс требовал упорядочивания. Я выбрал златокожий народ. Они привлекали меня своей энергией, силой, здоровым голодом по великим свершениям. Теперь слушай внимательно, Хорн, и ты прозреешь. Так легче умирать… Ты услышишь повесть о страстях человеческих и, может быть, поймешь, какая великая ценность наши чувства, неосознанные побуждения, порывы… Именно они вечны и неугасимы. Говорят, что желание с годами ослабевает, — не верь! Одни ослабевают, другие, наоборот, входят в силу. О, это великий круговорот! Истинный путь!.. Единственная ценность…
— Я весь внимание, — сказал Хорн и чуть придвинулся к Ву. Вот что больше всего волновало и тревожило его во время этого разговора — неудобная дистанция между ними. Китаец занял правильную позицию — Хорн не успеет выхватить пистолет. Броситься на него он тоже не в состоянии — сразу получит пулю. Необходимо сблизиться — это был единственный шанс. Но как? Только если ему удастся заговорить Ву.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
