Но женщины не желали слышать и слова критики в адрес своих мужей. Фразы типа: «Он просто не соображал ничего. Пьяный был до чертиков. Трезвый он бы и не подумал меня ударить» — не были для Фло достаточным объяснением их порою просто ужасных ран. Она баловала их, делала им чай, смеялась вместе с ними над их шутками, восхищалась ими. Единственное, чего она не позволяла им, так это стирать в кредит. Мистер Фриц категорически запретил это делать.
— Ты и слова не успеешь сказать, как они накрутят огромный счет и никогда с нами не расплатятся. Нет, Фло. Они бросают в машины свои монеты, и никаких других вариантов. И если я узнаю, что ты одалживаешь им свои деньги, я действительно очень сильно рассержусь. Это народ хитрый, себе на уме, и ты очень скоро будешь субсидировать стирку всего Токстета.
Рассерженный мистер Фриц не испугал бы и зайца, но Фло решила, что поступит благоразумно, если прислушается к его совету.
В семь часов вечера в день похорон Иана она с облегчением перевернула табличку «Открыто» обратной стороной — «Закрыто». Мистер Фриц пришел и ушел, пообещав приготовить к ее приходу чай со льдом — он был одержим своим новым холодильником. Но должен был пройти еще целый час прежде, чем все машины закончат работать и она сможет привести себя в порядок и уйти домой. В прачечной было жарко, как в печке. Быть может, именно поэтому она оставалась такой стройной: с тринадцати лет она проводила большую часть рабочего времени в условиях турецкой бани.
Бел повысили до должности управляющей отделом женской верхней одежды в «Оуэн Оуэн»: пальто, полупальто, плащи, меха. Ее часто приглашали на ужин представители фирм-производителей одежды, которые хотели, чтобы она заказывала их продукцию. Иногда Фло от нечего делать ходила в «Оуэн Оуэн» послушать, как Бел общается с клиентами.
— Mo-дам, это пальто смотрится на вас просто божественно. Конечно, у мо-дам идеальная фигура, и красный — это определенно ваш цвет.
Акцент, представление Бел о «шикарном» и голос, высокомерный и в то же время подобострастный, — от всего этого у Фло начинало крутить в животе. Когда клиент не видел, Бел делала страшное лицо в сторону Фло и говорила: «Проваливай!»
По пути домой Фло зашла к подруге в квартиру на Верхней Парламентской улице, где Бел в черной атласной пижаме лежала на диване с яркой обивкой и читала журнал. Она посмотрела на Фло и широко улыбнулась. Глубокие линии вокруг глаз и рта от этой улыбки добавляли выразительности ее и без того живому лицу.
— У тебя такой вид, словно тебя прокрутили в одной из твоих машин, — сказала она.
— Я себя чувствую именно так. — Фло со вздохом плюхнулась в кресло. Квартира Бел не очень располагала к отдыху, напоминая ярмарочную площадь своими яркими стенами и шторами, от которых начинали болеть глаза. По крайней мере, было приятно посидеть в удобном кресле.
— Бел, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
— Что, Фло?
— Если я умру раньше тебя, проследи за тем, чтобы меня похоронили, не кремировали. Я хочу, чтобы от меня хоть что-то осталось, чтобы вознестись на небо, когда настанет Судный день.
— Ладно, — лаконично сказала Бел. — Мне, например, наплевать, что со мной сделают. Когда я умру, меня могут бросить в Мерси или скормить львам в зоопарке Честер.
— Еще одно, Бел. Я оформила страховой полис на покрытие расходов на мои похороны. Он находится в аптечке, в буфете у камина, с правой стороны. Я бы положила его в письменный стол с остальными моими бумагами, но там ты его никогда не найдешь. Я сама никогда не могу ничего найти там.
— Это потому, что ты хранишь любую бумажку, которая попадает к тебе в почтовый ящик, — фыркнула Бел.
— Это из-за Стеллы Фриц. Я хранила все свои счета на тот случай, если она вдруг обвинит меня, что я не оплатила электричество или что-то еще. А теперь не могу избавиться от этой привычки. В любом случае, когда что-нибудь ищу, приятно бывает почитать старые письма. У меня до сих пор хранятся твои письма времен войны. Можешь их взять, если хочешь.
Фло не сказала, поскольку у Бел это вызвало бы отвращение, что ей довольно интересно просматривать старые счета, сравнивать, насколько выросли цены.
Бел скорчила гримасу.
— Спасибо, не надо.
— И еще одно. Ни при каких обстоятельствах на моих похоронах не должна присутствовать Марта. Ее быть не должно, ты слышишь меня?
— Я все слышу, Фло, но к чему эти отвратительные разговоры про смерть, похороны?
— Я оформила полис уже много лет назад. А насчет того, чтобы меня похоронили, а не сожгли, решила сегодня утром в крематории.
— Фло! — Лицо Бел было сама трагедия. — Я совершенно забыла про похороны Иана. Ужасно, да? Как Салли восприняла все это? Платье хоть подошло?
— Платье выглядело просто божественно, — сказала Фло устало. Это выражение уже стало у них шуткой. — Что касается остального, то действительно, это было ужасно. Для Салли все это очень тяжело, и для Джока тоже.
— Давай завтра вечером, в субботу, сделаем что-нибудь такое захватывающее, а? Например, пойдем поужинать в какое-нибудь экстравагантное место? Это может взбодрить тебя.
— Прости, Бел, но утром я уезжаю в уединение.
Бел застонала.
— Какая же ты занудная, Фло Клэнси! Что ты там делаешь, когда уединяешься?
— Молюсь, — целомудренно ответила Фло.
— Это пустая трата времени, пустая трата жизни!
— Я не замечала, чтобы ты делала что-то, потрясающее воображение.
— У меня важная работа.
— У меня тоже.
— Меня приглашают в рестораны.
— Мистер Фриц тоже иногда приглашает меня в ресторан.
— Он водит нас обеих, поэтому это не считается. — Бел села на край дивана и, подперев подбородок руками, задумчиво сказала:
— Фло, вам с мистером Фрицем давно уже пора быть вместе.
Фло засмеялась.
— Я и так счастлива, пусть будет все как есть, спасибо и на этом. А вот тебе давно уже пора подыскать себе очередного мужа.
Бел не обратила на это внимания.
— Эти чертовы твои уединения, не могу представить ничего более скучного и тоскливого, чем молиться беспрерывно целых два дня.
— Ну, не знаю, — сказала Фло. — Дело в том, что я всегда возвращаюсь оттуда духовно обогащенной и в приподнятом настроении.
2
— Я не понимаю этого, — сказала Салли в отчаянии. — Иан был словно клей, который держал нас вместе. — Она провела рукой по коротким седеющим волосам. — Но когда это нам с Джоком было нужно что-то еще, чтобы удерживать нас вместе? Я люблю его и знаю, что он любит меня. Помнишь тот день, Фло, когда мы встретили его с товарищем на пароме в Нью-Брайтоне?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
