Тот медленно кивнул.
— Тоже сверял поведенческие?
— Нет, запрос коллегам послал, — хмыкнул Мишка. — Ну и в чём связь?
Ярик на несколько мгновений прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями.
— Я не могу сказать. Всё засекречено.
— Тогда говорить буду я, — Старов тяжело опустился в кресло, не сводя глаз с приятеля. — А ты оценивай степень близости к истине. Итак, пятнадцать лет назад…
— Шестнадцать, — глухо поправил Зарецкий. — Через год завершилось следствие.
— Хорошо, шестнадцать, — Мишка схватил со стола ручку и сделал пометку на ближайшем черновике. — Так вот. Массовые аномалии в поведении нежити зафиксировали в районе Ясногорска. Официально списали на случайные возмущения в магическом фоне рядом с разломом. Настоящая причина… Настоящая причина связана с теми, кто получил потом по тульскому смертный приговор?
Бармин тихо охнул.
— Смертный?
— Да, по третьей статье, — уверенно сказал Мишка. — Пункт четырнадцатый, намеренное сокрытие общественно опасных сведений и способностей. Правильно?
Зарецкий не глядя схватил со стола карандаш и нервно провернул между пальцами.
— Не совсем.
Мишка задумался на пару мгновений.
— А-а-а, ты говорил. Были ещё те, про кого ничего не известно. Эти прекрасно могли выжить и сейчас начать портить кровь уже нам, да?
Макс восхищённо выругался. Всё складывается почти идеально! Даже беспокойство шефа и нападки безопасности с этой колокольни можно понять. Если допустить, что они все в курсе. А Верховский-то точно в курсе, недаром же постоянно Ярика пытает!
— Это если допустить, что ваша догадка верная, — Ксюша скептически сдвинула брови. — Можно как-то доказать, что ментальные маги существуют? Убедить безопасность? Поднять тревогу?
— Это нам ничего не даст, — мрачно отозвался Ярик.
Мишка тут же вскинулся:
— Почему?
— А ты можешь сказать, зачем это всё устроили? Тогда? Сейчас? — Зарецкий едва ли не с ненавистью отшвырнул карандаш и откинулся в кресле, скрестив на груди руки. — Кому это надо? Почему все сидели тихо столько лет? Почему проснулись в мае? Чего хотят? Чего добились?
Старов только обескураженно поскрёб в затылке.
— Вот и я не знаю, — сказал Ярослав тихо и зло. — Дыры в тульском деле, туманницы в ловушке, моровая язва в метро, сбежавший нелегал, Максова секта — всё это звенья одной цепи. Только я не понимаю, откуда и куда она тянется.
Повисло молчание. Макс изо всех сил пытался мозговать. Старшим-то хорошо, они над этой фигнёй уже месяц голову ломают, вот и понимают друг друга с полуслова! Каковы умники… Удобно, конечно, когда у тебя родственники трудятся на передовом краю магической науки, а остальным, не столь везучим, что делать? Зачитывать до дыр магическую фармакопею в поисках несуществующего?
— А другое? — осторожно спросила вдруг Ксюша. — Паразит? Приказ… приказ надзора?
— Дед ещё, — подхватил Макс. — Этот, с разломами. Он в «Восходе» лекции читал, между прочим!
— И в кабинет к нам кто-то вломился, — робко вставил Андрей.
— Паразит — нет, — Ярик оглянулся на пустующее Ирино место. — Наверняка нет. Насчёт приказа не уверен, это действительно может быть бюрократической ошибкой…
— Нифига себе ошибочки, — пробормотал Макс.
— Профессор, я думаю, провинился только тем, что сунулся к нам, — словно не услышав, продолжил Зарецкий. — Странно, что он не понимал истинных ставок в игре. Это наводит на мысли.
— А вор, очевидно, как-то с этим всем связан, — уверенно заключил Мишка. — Спёрли-то что? Медальон!
— И стимулятор, — задумчиво напомнил Ярик.
— Точно. На кой чёрт?
— Надо искать во всём этом общие места, — Зарецкий вздохнул и на миг прижал ладони к лицу. — Должны быть ещё недостающие фрагменты…
Его прервал тихий щелчок замка. Ира нерешительно замерла на пороге, оглядывая кабинет; должно быть, их компания представляла собой довольно мрачное зрелище.
— Иди к нам, Ириш, — ненатурально весело предложила Оксана, отрезая ещё один кусок торта. — Мы тут отмечаем.
— А как отмечать будем, когда распутаем эту хрень! — шепнул Макс Старову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мишка ничего ему не ответил.
XXXV. Предел терпения
Анькино приближение Ира распознала по знакомому дробному цокоту каблуков — без сомнения, высоченных. Всё, что ниже пяти сантиметров, Сафонова причисляла к категории тапочек и считала попросту неприличным.
— Привет! — подружка чмокнула воздух у Ириной щеки и поправила крутые локоны. — Ты рано чего-то.
— Не спалось, — вздохнула Ира.
Её и впрямь мучила бессонница. Что тому виной — малоприятная ли встреча с паразитом, последовавший ли странный разговор с Зарецким, довершившая ли дело ссора с мамой — поди пойми! Хорошо хоть обошлось без тяжёлых последствий вроде депрессии или случайных обмороков, которыми вчера пугал её Макс. Не со зла, конечно; просто заботился. Понятно, что дело не просто в везении; скорее всего, кто-то из контролёров, наверняка Оксана, понимает в азах целительской магии и вполне в состоянии подлатать попавшую под раздачу секретаршу. Впрочем, в памяти ничего такого не сохранилось, а спросить напрямую Ире было неловко. И без того Тимофеева как-то странно смотрит теперь…
— Я с отцом поругалась, — выдала вдруг Анька.
Ира, пропустившая мимо ушей всю подружкину болтовню, встрепенулась и охнула.
— С Павлом Сергеевичем? — недоверчиво переспросила она. — Это как?
— Вот так, — буркнула Сафонова. — Он меня уговаривал дать шанс Свириденко, прикинь?
Ира ушам своим не поверила.
— Его что, моя мама покусала? — проворчала она. Уже среда, а они с мамой так и не помирились, и это Ире ещё хватило ума не излагать подробности! Да и про Макса мама пока не знает… Ох, что будет… — Славик у нас теперь завидный жених, что ли?
Сафонова уныло хохотнула.
— Скорее уж «Геката» папу волнует, — вздохнула подруга. — Но у нас всегда как-то было… Бизнес отдельно, семья отдельно.
— Ну и правильно.
— Ирка, я боюсь, — сумрачно заявила Сафонова. Сине-серая громада Управы уже показалась между деревьев, и подруга сбавила шаг. — Папа, он такой… Если ему что-то надо для дела, он же на всё пойдёт.
— Он тебя любит, — уверила её Ира. — Скажи ему, что у тебя парень есть, он поймёт.
Анька потупила взгляд и улыбнулась загадочно.
— Ну… это… может сработать, — рассудила она и вдруг сменила тему: — У тебя-то как с твоим Некрасовым? Хорошо на танцполе смотритесь, между прочим.
Настал Ирин черёд краснеть и смущаться. До сих пор они тему минувшей пятницы старательно обходили, и вот, пожалуйста, Сафонова первая решила нарушить негласное табу.
— Макс очень хороший, — искренне сказала Ира, беспокойно оглядываясь по сторонам. Вдруг кто знакомый на горизонте? — Весёлый и добрый, не то, что… А, ладно, — она заметила у крыльца прохлаждающегося с сигаретой Чернова и предпочла свернуть опасную тему.
— Что «ладно»? — беспощадно переспросила Анька. — Встречаетесь?
— Да, наверное…
— В смысле?
— Ань, давай потом, — взмолилась Ира. Крыльцо становилось всё ближе. — На выходных, может, встретимся, поболтаем?
— Ну да, можно, — разочарованно протянула Сафонова. — На обед-то тебя ждать сегодня?
— Ждать.
— Смотри мне!
Анька ловко взбежала по ступенькам и смешалась с людским потоком. Чернов всё ещё ошивался поблизости, так что Ира обогнула его по широкой дуге и шмыгнула в вестибюль через вход для посетителей.
— Доброе утро, — вежливо сказала она клюющей носом девушке за стойкой информации. Та ничего не ответила, только проводила мутным взглядом. Должно быть, не одну Иру донимали проблемы со сном.
Лифтовый холл оказался закрыт. У наглухо запертых дверей маялся невзрачный мужичок в полевой униформе отдела надзора и, как заведённый, повторял всем интересующимся, что лифты недоступны в связи с процедурами по транспортировке особо опасной нежити в экспериментальный блок. В ответ на возмущения, бурные и однообразные, он меланхолично ссылался на регламенты и иногда отмечал полезные свойства физических нагрузок. Маги высоких категорий пожимали плечами и попросту перемещались пространственным прыжком; все прочие со вздохами и проклятиями тащились к лестнице. Ира, понятное дело, присоединилась к последним. И кто только придумал устроить офис контроля на двенадцатом этаже? Или нет: кто придумал в начале рабочего дня тащить подопытную нежить и управские подвалы? Его бы заставить так пробежаться…
