обдумывая её слова. И как ни странно, видел в них зерно истины. Ведь, действительно, что ему мешает попробовать? Но только делать это нужно осторожно, а то можно и работу потерять.
– Хорошо, – сказал он, наконец. – Но пробовать мы будем только тогда, когда формально я не буду твоим опекуном. То есть, в мои выходные. В остальное время между нами всё будет по-прежнему.
– А у тебя, разве, есть выходные? – она взглянула на него с явным недоверием и зарождающейся обидой.
Макс отступил от неё на шаг и, засунув руки в карманы брюк, качнулся на каблуках.
– Теперь есть. Ты же перестала чудить, и поэтому твой родитель сжалился и милостиво даровал мне любые два дня в неделю на отдых, – равнодушным тоном сообщил он. – Но я бы ни хотел, чтобы информация о наших с тобой отношениях дошла до Василия Фёдоровича.
– Я знаю, – с серьёзным видом согласилась девушка. – И сделаю всё от меня зависящее, чтобы он как можно дольше оставался в неведении.
Видя, что она, действительно, настроена крайне решительно, практически, как партизан перед боем, Максим не смог сдержать улыбки и тут же сгрёб девушку в свои объятия.
– Радуга моя, взрывоопасная, – проговорил он, целуя ей в макушку. – Не знаю, как ты только меня уломала на это пойти? А ещё говоришь, что я тобой верчу.
Мира улыбнулась, втянула носом родной аромат его туалетной воды, прижалась щекой к сильному плечу и… поняла, что счастлива.
Глава 19. Брошенные дети
В день, на который бело назначено торжественное бракосочетание Ирины и Карима, Мира проснулась с явным ощущением надвигающейся катастрофы. Всё утро она тщетно пыталась избавиться от этого дикого жуткого чувства, но все её попытки терпели полное фиаско.
Она даже с утра пораньше отправилась в гостевой домик, а обнаружив Максима спящим, без зазрения совести залезла к нему под плед и пристроилась рядом. Сквозь сон он притянул её к себе, назвал шалуньей и продолжил спокойно посапывать. И первые десять минут девушка даже пребывала в состоянии покоя и полной эйфории, но потом пресловутое предчувствие вернулось снова.
– Макс, – позвала она, играя пальцами в его растрёпанных волосах. – Мне почему-то не по себе.
Он лениво приоткрыл один глаз, хмыкнул и снова претворился спящим.
– Возможно, это от того, что ты без приглашения влезла в постель к мужчине, который тебя не ждал? – насмешливо поинтересовался парень.
– Нет, – она сделала вид, что в упор не понимает его намёков. – Это что-то вроде интуиции. С утра так противно ноет на душе. Я пыталась анализировать – не помогает. И мне кажется, что это предчувствие как-то связано именно с тобой.
Теперь Максим открыл оба глаза и, повернувшись на бок, подпёр голову рукой.
– Это вполне объяснимо, – сказал он. – Впереди свадьба – волнительно событие. И я тоже чувствую, что добром этот вечер не кончится. Но у меня есть причины так думать. И имя им – Наталья Петровна. Она ни за что не упустил такую шикарную возможность в очередной раз промыть нам с Машей мозг.
Мира согласно кивнула и продолжила молча изучать потолок. А мысли её уже крутились вокруг упомянутой особы.
– Я постараюсь не отходить от тебя. А Маша будет с Лёвой. Возможно, при нас она не станет подходить.
– Не надейся на это, – спокойно бросил Макс. – Мне вообще кажется, что она устроит что-то вроде спектакля. Привлечёт к себе внимание собравшихся, будет играть на публику. И всё обязательно в очередной раз закончится скандалом
–Но… это ведь свадьба её сестры!
– Поверь, подобный аргумент вряд ли её остановит.
В итоге Мира так и промаялась весь день. Ближе к назначенному часу она привела себя в порядок, помогла собраться Маше, а вот к Максиму предпочла не лезть, за что он был ей искренне благодарен. Девушка даже вызвалась поработать водителем. Она специально решила не связываться сегодня с алкоголем, чтобы в случае чего быть начеку.
Хотя, после прошлой встречи с госпожой Давыдовой, она уже не была так уверена в собственных силах. Раньше в любых спорах Мирка всегда выходила победителем. Если не помогали наглость и гонор, то легко могла пустить в ход кулаки. Но в случае с родительницей Макса всё было гораздо сложнее. Поэтому сегодня Мирослава выбрала для себя роль этакого миротворца, призванного сглаживать острые ситуации и во что бы то ни стало не позволить разгореться полноценному скандалу.
Медленно выезжая из гаража на своём красном Мини Купере, Мира вдруг обратила внимание на лежащую в дверце яркую визитку кафе. В памяти тут же вспыли подробности вчерашнего шопинга, а в голове промелькнула мысль, что она так и не рассказала ребятам о своём знакомстве с их бабушкой.
– Кстати, – выпалила она, поворачиваясь к сидящему рядом Максу. – Я же вчера по торговому центру не сама гуляла. Нашлись всё-таки добрые люди, пожелавшие составить мне компанию.
– И кто же? – уточнил парень, пристёгивая ремень безопасности и с мягкой иронией глядя свою подопечную.
– Ваша тётя и бабушка, – ответила она с самым невозмутимым видом. – Они мне помогали выбирать вам подарки.
– Кто? – взволновано воскликнула Маша с заднего сидения. – Бабушка?
– Угу.
Мира с самым невозмутимым видом продолжала следить за дорогой и крутить баранку. Она изредка косилась в зеркало заднего вида, стараясь понять мысли Марии, но та выглядела просто дико шокированной. Макс же если и удивился, то никак это не выразил. Да, ему было известно, что родители его матери живы и здоровы, что до сих пор пилят дочерей по поводу отсутствия внуков, и знать не знают о наличии у их Наташеньки двоих взрослых детей.
– А ты чего такой спокойный? – бросила Маша, глядя на брата. – Знал, что ли?
– Да, – кивнул он. – Мне как-то пару лет назад стало интересно, вот я и спросил у Иры, а она не стала ничего скрывать. Но, Маш, – добавил он, разворачиваясь к ней, – они о нас даже не подозревают. И Ира очень просила пока ничего им не говорить. Она пообещала познакомить нас с ними после свадьбы.
– О, ребятки, поверьте, ждать так долго не придётся, – встряла в разговор улыбающаяся Мирослава. – Нина Михайловна с таким энтузиазмом помогала мне выбирать Маше платье и туфли, так много расспрашивала о моём женихе, что точно сама подойдёт знакомиться. Я в этом не сомневаюсь.
На несколько долгих минут в салоне повисла странная гнетущая тишина. Маша заметно нервничала, предвкушая скорую встречу с родственниками, а Макс был хмур и напряжён.
– Ира просила ничего им не говорить, значит так и будет, –
