Он улыбнулся.
— Ты видела существо с рогами.
— Это был вол, — упрямо возразила она.
— Ты хорошо знаешь, что это был не вол.
— А если и так, что это доказывает?
— Ты видишь божественные картины. Твой бог показался тебе в одной из своих ипостасей. Мы, шаманы, можем понимать указания богов, мы принимаем их послания, но никогда, поверь мне, никогда они не показываются нам сами.
— Что же теперь будет? — Она села на ложе из одеял и шкур, устроенном санами. Палатка была достаточно высокой, чтобы она могла в ней стоять. Снаружи проникал запах жареного мяса.
— Ты пришла сюда, потому что ты что-то ищешь, — сказал Кваббо. У него была скверная привычка всегда говорить то, что она и без того уже знала, хотя многое из того, что он говорил, казалось ей какой-то абракадаброй. — Ты ищешь что-то в пустыне, и я не вижу причин, почему ты не должна это делать.
— Я слышу голос женщины, — проговорила Сендрин.
Не было никакого смысла что-то скрывать. Наверное, он и без того уже давно знал это. Он согласно кивнул.
— Она призывает тебя.
— У меня вообще могут быть от тебя какие-нибудь тайны? — спросила она рассерженно, но в душе она уже смирилась с его осведомленностью.
— Существование женского голоса не является тайной. Каждый, владеющий силой шамана, может слышать ее призывы. Тот мир заполнен ими. Они пронзают его, как сеть, на которую рано или поздно натыкается каждый из нас.
— Значит, женщина зовет и всех остальных?
— Нет, только тебя.
— Но это не имеет никакого смысла!
— Ты не имеешь никакого представления о том, какая сила дремлет в тебе, белая шаманка. Никакого представления!
— Не называй меня так!
— Извини меня. Но даже твой гнев не сможет ничего изменить. Призывы предназначены одной тебе.
— А что, если я не стану их слушать?
— Ты на самом деле полагаешь, что имеешь выбор?
Она хотела возразить, но слишком запуталась во всем этом, чтобы продолжать спор. На мгновенье она закрыла глаза и попыталась вновь обрести то чувство покоя, какое она ощутила при пробуждении. Она должна оставаться хладнокровной и невозмутимой, если хочет выйти из всего этого целой и невредимой.
— Ты хочешь убедить меня в том, что все, что я делала, я делала не по своей воле? — спросила она, но вовсе не была уверена в том, что хочет услышать правдивый ответ.
— Ничто не происходит по своей воле.
Она спросила себя, сказал ли это Кваббо просто так, или он действительно верил в это. На первый взгляд его слова казались пустой болтовней, порождением духовных исканий; но пока его слова какое-то мгновенье висели в воздухе, словно загадочный аромат, она подумала, не скрывался ли за ними какой-то иной смысл.
Она задавала себе вопрос: что произошло бы, если бы она сейчас просто встала и ушла на запад, прочь от этой загадочной, зовущей ее женщины, обратно в цивилизацию? Смогли бы кто-нибудь или что-нибудь остановить ее?
Ответ был ясен и прост: голод, жажда и дикие животные не позволят ей одной уйти отсюда. Означало ли это, что сама природа была заодно с таинственной женщиной?
О небеса! Насколько же все запутано! Из, казалось бы, простых фрагментов складывалась очень странная мозаика. Но обычно бывает наоборот: по отдельности непонятные части головоломки только в соединении друг с другом обретают смысл. Здесь же все было по-другому. Не путь был таинственным, а цель. Несомненно, она была более таинственной, чем Сендрин могла себе это представить.
— Как ты меня нашел? — спросила она сана.
— Я шел по твоим следам.
Лицо Сендрин сморщилось.
— Почему у меня такое чувство, что ты имеешь в виду вовсе не следы моих ног?
Кваббо широко ухмыльнулся. Впервые она заметила, что у него отсутствуют два верхних резца.
— Все может быть.
— Хорошо, — смирившись, проговорила она, — ты нашел меня. Значит, пришло время, когда ты мне откроешь, что тебе от меня нужно.
— Сопровождать тебя, выполняющую свою миссию.
— Мою миссию?
Он серьезно кивнул.
— К победе над Великим Змеем.
Она подавила стремление снова опуститься на свое ложе.
— Я сдаюсь, Кваббо, — вздохнула она. — Я больше ни слова не понимаю из того, что ты говоришь. Но это, правда, и неважно. Это больше не имеет никакого значения. Призывы из другого мира, большая змея…
Он понимающе улыбнулся.
— Я хочу объяснить тебе…
— Я надеюсь на это.
— …если ты позволишь мне сказать.
Сендрин коротко кивнула.
— Великий Змей является из пустыни — оттуда, куда не ходят даже саны. Там очень жарко, так жарко, что никакой человек не может там жить. Каждый вдох сжигает человека изнутри, как огонь, жара заставляет плавиться мысли. Вы называете это безумием, не так ли? Да, обычные люди становятся безумными, если они идут туда без защиты. Это место, в котором живет Великий Змей. Он бродит вокруг в поиске того, что можно было бы разрушить. Но все, что он находит, — это песок, ничего, кроме бесконечного песка, — Кваббо руками очерчивал контуры представляемого пространства. — Однако сейчас, в этот момент, он движется на запад. Этот путь далек даже для него. Но он приближается, в этом нет никакого сомнения.
— Кваббо, — проронила Сендрин, пытаясь говорить спокойно и благоразумно, — для тебя все это может быть очень важным. Ты веришь в эти вещи, ты вырос с этим. Но для меня это всего лишь легенды, а для вас, несомненно, — часть вашего мира.
— Однако Великий Змей существует! Это не легенда. Ты сама видела его!
— Я сожалею, — покачала она головой, — но…
— Ты видела его! — резко перебил Кваббо.
— Змея? Я не знаю, что, ты имеешь в виду.
Но действительно ли это было правдой? Именно Змей искусил Еву в саду Эдема. Змей был чертом, искусителем, олицетворением зла в христианской вере. Действительно, не встретила ли она вчера ночью искусителя?
К ее удивлению, Кваббо имел в виду нечто совсем иное.
— Буря из твоих видений, буря, которую ты видела на горизонте! Она — Великий Змей.
— Вихрь?
— И да и нет. Великий Змей может выглядеть как ураган, но на самом деле он нечто большее. Значительно большее.
Она призвала себе на помощь картины из своих снов. Фигура в белой одежде, которая ведет по пустыне бурю, как собаку на цепи, — или спасается от этой бури — точно было не разобрать. Ад, который угрожал разорвать горизонт, — это было самым ужасным из всего, что она только могла себе вообразить. Пропасть, которая могла поглотить даже звезды, месть всему живому абсолютной черноты, опустошающей все, что попадало в зону ее воздействия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
