Символ змия мы встречаем одновременно в двух противоположных значениях: как символ добра и как символ зла. Легко понять причину этого. — Субстрат Имманентного есть орудие раскрытия естества трансцендентного в конкретной феноменологии, т. е. он онтологически призван быть осуществителем космического символизма, т. е. служить благу. С другой стороны, тот же самый субстрат Имманентного в себе уконичен, т. е. граничит с демоническим царством тьмы внешней. Приведем хотя бы кратко главнейшие проявления символа змия на пути истории, самого распространенного из всех символов животного вообще104.
Змий как символ зла. Кроме общеизвестных текстов книги Бытия (III, 1–6, 17) и Апокалипсиса (XII, 2 и XX, 2)105 мы встречаем аналогичный символ в других религиях. В Индии кровожадная богиня Кали106 была наполовину женщиною, наполовину змеей. Первым подвигом юного Кришны была победа над гигантским змием, что являлся лишь символическим повторением победы Вишну над змием Kaliya, или Kalinaga107. Этот символический подвиг запечатлен повсюду. В Египте также первым подвигом выросшего Гора является убийство змия108. С другой стороны, душа каждого умершего должна сражаться со змеей Апопи и победить ее или погибнуть1 °9. В Греции мы встречаем аналогичную легенду о победе Геракла над лерней-ской гидрой. У германцев в «Песни о Нибелунгах» подвиги Зигфрида начинаются победой над драконом — Фафниром. В христианстве Христос признается осуществителем данного при изгнании из рая завета о попрании главы змия. Наконец, сюда же относятся образы Архистратига Михаила и Георгия Победоносца. Даже в Японии мы встречаем аналогичное сказание о героической победе над змием юноши Иомато. В Иране Ариман свергается небесами на землю в виде огромной змеи. Мифология Скандинавии повествует, что старший сын Локки, олицетворения зла, есть змий, стремящийся обвить мир своими смертоносными кольцами и своим ядом погубить все живое. Китайский гений зла, возгордившийся перед Всевышним, Тши-Сеу, есть, в свою очередь, гигантский змий. Демон японцев есть змий, восставший из гордости против Бога.
Змий как символ блага. Чрезвычайно интересно, что в том же Пятикнижии Моисея описывается сделанный им по повелению Господа медный змий на кресте, один взгляд на которого спасал людей от смерти (Числа XXI, 8, 9). Этот символ является прямым прообразом Голгофы (Иоанн. III, 14). В исторической перспективе ключ к пониманию этого символа дается Ленорманом110. Он указывает, что у халдео-ассирийцев вообще змий был символом жизни. Его генерическое имя на семитическом ассирийском языке есть hawou, как на арабском hayah, — оба от корня «hevah» — «жить»111. У египтян мы видим царский урей, где змея является победительницей врагов фараона, попаляющей их своим огнем. Равным образом она есть символ небесной реки и даже самого Озириса112 или же символ солнца. Известно одно изображение Изиды с человеческой верхней частью тела, а нижней — змеиной113. Наконец, посвященные в эзотерические таинства именовались «змиями»114; это естественно вызывает в памяти евангельское выражение: «будьте мудры как змии» (Матф. X, 1 6). В религии первобытных обитателей Европы, религии друидов, культ змия играл весьма важную роль. Между прочим, почетным титулованием вождей было наименование их «змиями». Каждый, вступавший в священный сан друида, должен был произнести культовую формулу: «Я есмь друид, я есмь строитель115, я есмь пророк, я есмь змий». В Великобритании, в нескольких милях от города Солсбери, находятся развалины Стоунхенджа116, храма Бога-Солнца, гигантской змеи, состоящие из сорокатонных камней. Самый план гигантской постройки был специально приноровлен к мистическим целям118; даже цвет камня был подобран к коже самой распространенной из змей Британии. Японский император носит титул «Ми-кадо», что значит «сын змеи», ибо ему приписывается происхождение от небесного змия. Nahuas, бывшие вместе с Майя первыми цивилизаторами Америки, именовались также «Culhuas», или «людьми змеиной расы». Империя Xibalba была известна под именем царства «Chaues», или змей119. Гумбольдт120 рассказывает, что в Мексике в торжествах, игравших роль христианских мистерий, эмблемой прародительницы людей являлась змея. Эта прародительница человечества носила имя Цихуа-Кохуатль, что буквально обозначает: «женщина со змеей». Вообще же культ змия был повсеместно распространен по берегам Миссисипи и в Центральной Америке121, причем весьма достопримечательна близость встречающихся здесь изображений122 с индийскими123; воистину— «The New World is a great mystery!» На островах Самоа Божество, Савеазиумо, символически представляется человеком, имеющим вместо нижней половины туловища змею. Человеческая часть соответствует трансцендентному миру, а змеиная — эмпирическому. Своим бесконечным протяжением, схватыванием всех островов океана, змея символизирует вездесущность Божества. В Индии Шива, между другими наименованиями, называется «царем змей». Между многими изображениями аватар Вишну наиболее известным является то, когда он изображается лежащим как бы в полусне на извивах мировой змеи Ананты (или Sankarshana), а у его ног восседает его супруга Лакшми (богиня красоты и счастья). В легенде о Кришне Калейени, служитель богини Кали, является царем змей, а жена царя Кансы, Низумба, называется «дочерью змеи». Патанджали, автора сутр, йоги называли «Phanin» или «Sesho», что значит «божественная змея»124. Вообще же говоря, в Индии изображения божеств почти всегда сопутствуются змеями. В этой стране змеи почитаются гениями небес, так что встреча змеи на дороге считается приносящей счастье. Гужено де Муссо125 и Соломон Рейнак126 утверждают, что и в культах Юпитера и Зевса весьма важную роль играла змея. В Элиде ('###) особым почтением пользовался Сосиполис, «Спаситель мира», это «божественное дитя», которое до рождения явилось в образе змеи. Змея же является здесь «символом жизни» — анафизический знак, необходимый атрибут божественного творца мира и жизни129. В Эпидавре в храмах Асклепия (###} держали змей, как живых символов этого бога; его обыкновенный атрибут — жезл, обвитый змеею. При перенесении культа Асклепия в Рим в 2 91 г. до Р. X. под именем Эскулапия (Esculapius) по предсказанию сивиллиных книг он был олицетворен в образе эпидаврического змия128. Наконец, необходимо указать на гностические школы, где символ змия имел особенно большое значение. Таковы прежде всего наасены, получившие самое свое наименование от Нахаша (tt>flJ). По свидетельству Ипполита129, у наасенов возводится на змия и все духовное (какепш fiovoj тш vaac, avaiceiodai nav tepov klk mxoavtcai лсп>цтротурюк) и все физическое (tj аура ovoia). Бинерное понимание смысла змия было свойственно, кроме наасенов, также и ряду других мистических школ. Уже «у офиан Оригена», говорит Поснов130, «змию приписывается двоякое значение. С одной стороны, он есть злой демон, царствующий в тартаре Левиафан, душа всего (г/ тап> оЛап> уп>%4) один из враждебных высшему миру архонтов — Рафаил — наделяется змеевидною формою (###)131. С другой стороны, говорится, что офиане получили наименование от змия, давшего прекрасный совет первым людям132; Демиург клеймится «###», потому что он проклял змия, принесшего людям познание о добром и злом133. Круг Софии изображается обвитым змеевидно (###)134. Здесь между змием как пневматологическим существом, принесшим людям гнозис, и змием тартара проводится, по-видимому, резкое разделение»135. Вообще же во всех гностических школах змий понимался или как символ Горнего, или как хаотическое начало (сын Ялдаваофа); у некоторых же, как, например, у сефиан Оригена, у ператов и сефиан Ипполита II змий одновременно является символом благого и злого, хотя эти два образа его и резко разделялись. Наконец, совершенно тождественное мы видим и в наше время в странах Востока и у первобытных народов. Змеепоклонство равно распространено в Персии136, Тибете137, Китае138, Цейлоне139, Абиссинии140, Гвинее141, на островах Фиджи142, а также и у большинства индейских племен обеих Америк143.
Вторым символом является осел. У древних египтян осел, «аа»144, был символическим животным Сета. По Плутарху, Сету посвящены рыжие (красные) ослы. Известно, что в Аварисе (правильнее, по египетским памятникам, — Хаваре)145 во время владычества гиксов над Египтом воздавалось поклонение ослу146, как символу их божества Сутеха (Сета)147, благодаря чему они были, в сущности говоря, чертопоклонниками. Евреи во время пребывания в Египте были не только в союзе с поработителями исконного населения, но и осуществителями этого рабства, о чем прямое свидетельство мы находим у Манефона148. Впрочем, это с особой гордостью сообщается самими евреями. Так, книга Бытия повествует, что Иосиф сделал весь народ рабами, от одного конца Египта до другого (Бытие XLVII, 27). Связь евреев с гиксами, равно как и обоснование действительности факта культа осла в Иерусалиме прямо дается Плутархом149 и Тацитом150. Первый из них сообщает предание, что Тифон (Сет), пространствовав на осле семь дней в пустыне, произвел на свет Иерусалим и Иудею, а второй приписывает спасение Моисея с народом в пустыне от жажды стаду ослов. Зная это, мы уже Не будем так потешаться вместе с еврейскими апологетами151 над известием152, что Антиох Епифан, взойдя по праву победителя в святая святых иерусалимского храма, нашел там откормленного грека для жертвоприношения и осла153. Равным образом это бросает новый свет на известные римские «карикатуры» на предмет поклонения первых христиан — выражавшиеся в изображении распятого осла154, Осел, как сильное и сладострастное животное, является символом феноменальной природы мира сего. С другой стороны, у египтян жезл осла назывался «усем» (Usm), что по Эрману значит «наслаждение»; последнее слово однозвучно со словом «уем» — золото. Отсюда мы и можем уразуметь эзотерический смысл повествования Евангелия о входе Христа в Иерусалим на осле. Это есть символ победы над животной стороной человека и феноменальной природой вообще, приведение ее в подчиненное, служебное положение, но благодаря всему этому и освящение. Чрезвычайно интересно, что совершенно тождественный символ мы встречаем уже у древних египтян. В «Книге Мертвых» Озирис представлен в виде змия — «пожирателя осла» — на спине последнего, который есть никто иной как Сет (Тифон)155.
