— Мне уже двадцать пять, — поправила девушка вампира.
Иронично усмехнувшись, тот продолжил:
— Имя вашего коллеги переводится как Тайное Дитя Утреннего Рассвета.
— И что? — не поняла Элька. — Мало ли как людей зовут, Дитя Утреннего Рассвета весьма мило, не Кровавое же Чудовище из Выгребной Ямы.
— На мой взгляд, второе более подходит вашему… коллеге, но речь сейчас не о том. Эльфы слишком любят изыски и стараются сделать красиво даже не слишком приглядные вещи. Такие имена в их семьях дают признанным бастардам, в силу каких-то обстоятельств ставших продолжением рода, — объяснил образованный вампир.
— А откуда вы такие подробности про эльфов знаете? — заинтересовалась девушка. — Я читала, что вы друг друга еле на дух переносите.
— Своих врагов нужно знать, — коротко объяснил Кар. — Но позвольте, если вы не против моего общества…
— Не против, — радостно подтвердила Элька, уже позабыв о том, что собиралась быть равнодушной и загадочной.
— Сделать заказ, юная леди. У вас есть какие-то пожелания?
— Все, кроме чеснока, лука и вареной капусты, — попросила Елена. — Очень кушать хочется, весь день сегодня гуляла.
— Первые два овоща здесь никогда не подают, — поморщившись, сказал вампир. — Но капуста? Странное табу.
— Да я просто ее терпеть не могу, такая склизкая гадость, — фыркнула девушка.
— Милая леди, вы просто прелесть, — рассмеялся Господин Темной Крови непосредственности Эльки и коснулся нежным поцелуем ее запястья. — Давно уже общение со смертными не доставляло мне столь бесконечное удовольствие.
— Взаимно, — дружески улыбнулась Елена.
Ильдавур сделал изящный жест, и тут же у столика возник официант с предупредительнейшей из улыбок и блокнотиком заказов наготове.
— Господин, — в другом шикарном ресторане на одной из центральных улиц города вкрадчивый шепот официанта отвлек Лукаса от флирта с очаровательной рыжей девицей, выслушивающей хвастовство мага с широко открытыми от восхищения глазами. — Один ваш знакомый говорит, что у него для вас срочное сообщение.
Маг повернул голову в указанном направлении, узрел у дверей красную рубашку Луи Брэма и, рассыпавшись в извинениях перед своей партнершей, поднялся из-за стола.
— Прости, приятель, не знаю уж, во что ты меня пытался втянуть, и знать не хочу. Я расторгаю нашу сделку, вот аванс, — торопливо пробормотал встревоженный, если не сказать вусмерть перепуганный вампир и сунул в руку Лукаса кошель.
— Могу я спросить, почему? — осторожно взяв деньги, поинтересовался маг, донельзя озадаченный вопросом о том, чем же могла напугать вампира Элька. Опять что ли хаотической магией баловалась и гробы вызывала?
— Я не смею заступать дорогу Господину Темной Крови, — выдавил из себя Луи, нервно оглядываясь, словно ожидая, что сей момент на него налетит какое-нибудь чудовище и сожрет вместе с сапогами. — Гнев Ильдавура Кара страшен, и только самоубийца рискнет вызвать его.
— О Клайд и Эйран! Только этого не хватало! — выругался сквозь зубы незадачливый интриган. Теперь настала его очередь побледнеть как полотно, при мысли о том, что может случиться с Элькой, и что он сам должен сделать сию минуту, чтобы этого не случилось. В горле у мосье что-то предательски сжалось, затрудняя дыхание.
С трудом сглотнув и горячо помолившись своим покровителям о заступничестве, маг нажал на камень перстня и едва успел отшатнуться от свистнувшей у его уха стрелы. Та пронеслась мимо и глубоко вонзилась точно в яблочко далекой мишени. Случайный партнер Гала — худой невысокий и лысый как коленка мужчина — одобрительно кивнул и спустил тетиву.
— Что? — выгнув бровь, поинтересовался Эсгал, потревоженный магом в большом тире Фалерно, где развлекался на свой обычный манер, совершенствуясь в одном из аспектов воинского искусства. Положив лук, мужчина смерил коллегу недовольным взглядом.
— Мосье, дело в том, что… — Лукас попытался сбивчиво и по возможности коротко объяснить, что случилось.
Не дослушав его, Гал протянул руку, легко поднял мага над полом и, встряхнув, как нашкодившего котенка, процедил, полыхнув зелено-золотым огнем глаз:
— Если ты навлек на нее беду, я тебя убью.
После чего воин, коротко кивнув на прощание лысому лучнику, со стоическим безразличием наблюдавшим всю процедуру допроса, схватил перевязь с мечом и, нажав на перстень, исчез.
Он возник в мирной полутьме ресторанчика, как воплощение Дэктуса, несущего возмездие, и шагнул к столику, за которым ворковали Элька и ужасный вампир — соблазнитель невинных. Монстр скалился, совершенно бесстыдно обнажая свои клыки, и с нежной небрежностью собственника держал Эльку за запястье. Появление разгневанного Гала разбило вдребезги всю идиллию.
— Я тебя предупреждал, тварь, чтобы ты не смел даже приближаться к ней! — процедил воин, обнажая меч, полыхающий неистовым серебром. Гал с застывшим в маске гнева лицом действительно был страшен. Его глаза — дыры в зеленую бездну ярости и безумия — сверлили врага. В эту минуту воин показался Эльке абсолютно чужим, неуправляемым, и куда более опасным, чем ее галантный собеседник. Яростное безумие берсерка полыхало в глазах воителя, и Елена неожиданно ясно поняла, что все, рассказанное Рогиро о Рассветном Убийце, чистая, а может быть, даже местами приглаженная правда, что воин действительно был способен на все те ужасы, о которых повествовали легенды.
— Господин, у нас не принято обнажать оружие, — попытался вякнуть откуда-то издали официант, но Гал лишь коротко глянул на него, и несчастный поперхнулся словами. Смолкла и музыка, испуганно замолчал бард, не зная, то ли ему затаиться в углу, то ли бежать за помощью, насторожились и посетители.
Ильдавур остался сидеть, лишь выпустил руку девушки из своей и полуобернулся к грозному воителю с легкой ироничной улыбкой на губах. Один Творец знает, чего это стоило Кару, но он не показал своего страха перед старинным недругом, бывшим проклятием его земель и народа. А вот Элька просто взбесилась, и ярость мгновенно погасила страх. Она вскочила с диванчика и зашипела, как разгневанная кошка, которой глупый растяпа наступил на хвост:
— Я тебя тоже предупреждала, Гал, не смей вмешиваться в мою личную жизнь! Ты не имеешь никакого права указывать, как мне жить, что носить, и с кем встречаться! Это решаю только я! Я, и никто другой! А теперь убирайся и дай мне поужинать в обществе, куда более приятном, чем твое!
Гал моргнул, оглушенный этой неистовой отповедью и праведным негодованием разбушевавшейся Эльки, в его глазах появился первый робкий проблеск возвращающегося рассудка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
